Император Юлиан - Гор Видал

Когда сыновья Сосипатры удалились, она велела принести треножник и фимиам.

Ты желаешь узнать, что советуют тебе боги, по какому пути идти, кого избрать в учителя. - Она одарила меня ослепительной улыбкой.

Возьми меня к себе в ученики, - вырвалось у меня.

К огромному облегчению Екиволия, Сосипатра покачала головой:

- Мое будущее ведомо мне, и принцепсам в нем нет места. Мне хотелось бы иной судьбы, - мягко добавила она, и я тут же разделил участь многих учеников Сосипатры: влюбился в нее по уши.

Сосипатра воскурила на треножнике фимиам и закрыла глаза. Прошептав молитву, она стала тихим голосом молить Великую Богиню откликнуться. Комнату заполнил дым, от которого у меня заболела голова, а очертания предметов стали расплываться. Вдруг Сосипатра громко заговорила, ее голос изменился до неузнаваемости.

- Юлиан! - воскликнула Сосипатра. Я завороженно следил за ней; Сосипатра впала в забытье, из-под ее полуприкрытых век блестели белки - в нее вселился дух. - Мы возлюбили тебя, как ни одного из смертных, - вещала Сосипатра.

Я был в недоумении. "Кто это «мы»?" - пронеслось в голове. Наверное, боги, но за что? Я ведь сомневаюсь в самом их существовании, к тому же я галилеянин. Правда, я начал уже ставить под сомнение божественное происхождение Назарея, а значит, не был ни эллином, ни галилеянином, ни верующим, ни безбожником. Я застрял где-то посредине и ждал знамения. Так это оно?

- Ты отстроишь наши храмы. С тысяч алтарей к нам вознесется дым тысяч жертвоприношений. Твой удел - служение нам, а мы, в знак нашего особого расположения, наделяем тебя властью над всеми смертными.

- Нам не следует это слушать, - пробормотал Екиволий, боязливо поеживаясь. А голос невозмутимо продолжал:

Твой путь опасен, но мы будем оберегать тебя, как делали это с момента твоего появления на свет. В земной жизни тебя ждет великая слава, и ты погибнешь смертью героя от вражеской руки в далекой Фригии; твоя смерть будет легкой, без мучений. И тогда ты пребудешь с нами во веки веков рядом с тем Единым, которое дарует свет и к которому свет возвращается. О Юлиан, избранник наш… Отступник! - прохрипела вдруг Сосипатра; голос ее изменился. - Мерзкий нечестивец! Мы принесем тебе несчастье и ввергнем тебя в отчаяние. Тебя ждет смерть во Фригии, и твоей истерзанной душе не видать света - она будет низвергнута к нам, в кромешную тьму!

Сосипатра издала пронзительный вопль и забилась в кресле; руками она хваталась за горло, будто пытаясь разжать невидимую петлю. Из уст ее вылетали нечленораздельные звуки. Было ясно: духи добра и зла борются в ней. Но вот наконец добрые духи взяли верх, и она вновь успокоилась.

- Эфес, - произнесла она; голос снова стал мягким и ласковым. - В Эфесе тебе откроется путь к свету. Екиволий, в детстве ты зарыл три монеты в саду при доме твоего дяди в Сирмии. Одна из них была времен Септимия Севера. Эти монеты нашел садовник и потратил на свои нужды. Та, что отчеканена в царствование Севера, находится сейчас в одной из пергамских таверн. Оривасий, твой отец снова настаивает на том, чтобы ты продал усадьбу, но надеется, что ты не повторишь прошлогодней ошибки, когда ты сдал заливной луг в аренду соседу-сирийцу, а тот не захотел платить. Юлиан, остерегайся судьбы Галла. Помни… Гилария! - Тут Сосипатра замолчала и очнулась. Она устало пожаловалась на головную боль.

Виденное и слышанное потрясло всех нас, а меня в особенности. Сосипатра фактически предсказала мне императорский сан, а это означало государственную измену, ибо обращаться к оракулам и даже размышлять вслух о том, кто будет преемником императора, запрещено законом, так что тревога Екиволия, без сомнения, была вполне обоснованной.

Своих прорицаний Сосипатра не помнила, и мы пересказали ей, что предрекли ее устами какая-то богиня и злой дух. Она выслушала нас с большим интересом.

- Судя по всему, благороднейшего Юлиана ожидает большое будущее.

- Ну конечно, - заволновался Екиволий. - Он же верноподданный член императорской фамилии…

- Без сомнений! - рассмеялась Сосипатра. - Но больше об этом ни слова. - Потом она нахмурилась: - Не знаю, кто бы мог быть этот злой дух, а вот добрая богиня - это явно Кибела. Она твоя покровительница и мать всего сущего, а раз так - тебе следует ее чтить, такова ее воля.

- И к тому же Юлиану, по-видимому, следует избегать Фригии, - усмехнулся Оривасий.

Но Сосипатра отнеслась к этим словам всерьез.

- Да, Юлиану суждено принять славную смерть во Фригии, на поле брани. - Она повернулась ко мне. - Вот только не понимаю, что имела в виду богиня, когда упомянула твоего брата. А ты что-нибудь понял?

Я утвердительно кивнул, но объяснять не стал: от опасных мыслей у меня кружилась голова.

- Все остальное, по-моему, достаточно ясно, - продолжала Сосипатра. - Тебе суждено восстановить веру в истинных богов.

- А не поздновато ли? - вставил наконец слово Екиволий. - Кроме того, Юлиан ведь христианин, как и вся императорская семья. Как же он будет возрождать старую веру?

- А ты что скажешь? - Сосипатра прожгла меня взором своих больших черных глаз.

- Я беспомощно покачал головой:

- Не знаю. Я жду знамения.

- Возможно, это и было знамение. С тобой говорила сама Кибела!

- Кроме Кибелы там был кто-то еще, - напомнил Екиволий.

- Да, Другой всегда присутствует, - ответила Сосипатра, - но свет проникает повсюду. Как учит Макробий, солнце - это разум вселенной, пронизывающий весь мир и достигающий даже бездонных глубин Тартара.

- А при чем здесь Эфес? - не удержался я. Сосипатра пристально посмотрела на меня и ответила:

- В Эфесе живет Максим. Он ждет тебя с той самой минуты, как ты появился на свет. Екиволий заерзал:

- Не сомневаюсь, Максим был бы очень не прочь стать учителем наследника престола, но беда в том, что руководить образованием Юлиана пока что поручено мне. Меня назначил сам хранитель императорской опочивальни, и я совсем не жажду, чтобы мой ученик общался с этим колдуном, о котором идет такая дурная слава.

- Максим, по нашему мнению, - нечто большее, чем просто "колдун, о котором идет дурная слава", - ледяным тоном заметила Сосипатра. - К нему являются боги, и это истинная правда, но…

- В самом деле являются? - Я был потрясен.

- Трюки с актерами из театра, - пробормотал Оривасий. - Тщательно отрепетированные представления со световыми эффектами…

- Ай-яй-яй, Оривасий, от тебя я такого не ожидала! - улыбнулась Сосипатра. - Что бы на это сказал твой отец?

- Почем мне знать? С тех пор как он умер, ты с ним видишься чаще, чем я.

Сосипатра сделала вид, что не расслышала, и снова обратилась ко мне:

- Максим не обманщик, не то бы я давно его разоблачила. Конечно, некоторые сомневаются в его могуществе - так и должно быть, не следует ничего принимать на веру. И все же когда он беседует с богами…