Алфи - невероятный кот - Рейчел Уэллс

У меня почти не было времени обмозговать сказанное Рокки, но я понял главное – надо сделать все, чтобы наша дружба не пострадала. Пока я не совсем представлял, как поступить. Никогда раньше я не терял голову от любви, да и в меня никто не влюблялся. Действовать нужно будет крайне осторожно. Для начала я покажу Тигрице, что она мне очень дорога – как друг, разумеется.

Отыскать ее не составило труда: Тигрица сидела дома и поедала свой ужин. Вежливо просунув голову в кошачью дверцу, я осмотрелся и удостоверился, что все спокойно. Увидев, что путь свободен, я тихонько зашипел, подавая Тигрице знак. Она услышала и обернулась. На мгновение она, видимо, забыла, что злится, потому что явно была рада меня видеть, но тут же спохватилась и сердито нахмурилась.

– Можешь выйти ко мне? – спросил я. Входить я опасался, чтобы не наткнуться на кого-то из ее семьи. Они не любили чужих кошек у себя в доме.

– Я ужинаю. Выйду, когда закончу, – капризно ответила Тигрица. Я лишь послал ей умильный взгляд и попятился. Сидя под розовым кустом, я терпеливо ждал, когда она доест. Что-то подсказывало мне, что подруга будет нарочно тянуть время. И она правда не торопилась!

– Я чуть не забыл, зачем пришел, – сказал я, когда она, наконец, появилась.

– Алфи, ты не центр вселенной.

– Понимаю, понимаю.

Я-то как раз не мнил себя пупом земли и вечно волновался за других, но сейчас был неподходящий момент, чтобы говорить об этом Тигрице. Пустое дело спорить с кошкой, когда она не в настроении. На ум пришли слова Рокки о том, что я был невнимателен к некоторым знакам. Тигрица и в самом деле очень на меня обижена.

Я вспомнил, как мы с ней познакомились. С тех пор мы успели стать настоящими друзьями, и ради нее я был готов на все. Да и Тигрица заботилась обо мне и оберегала, хоть и любила поворчать. Она даже пошла со мной в школу к Алексею! И все же, несмотря на свою проницательность, я умудрился проморгать перемены в наших с ней отношениях. И поэтому никак не мог взять в толк, почему Тигрица в последнее время вечно дуется.

– Иногда у меня просто лапы опускаются, Алфи, – грустно сказала она.

– Но ты же знаешь, что я бы никогда нарочно тебя не обидел? – воскликнул я. Подруга склонила набок голову.

– Надеюсь, что так, – печально ответила она. Я и сейчас не вполне понимал причину ее грусти, но переживал, что она унывает из-за меня.

– Хочешь, пойдем в парк и посмотрим на луну в воде, – предложил я, пытаясь разрядить обстановку.

– Ого, да ты и впрямь раскаиваешься, – сказала она. Так оно и было. Тигрица любила гулять у пруда и любоваться отражением луны. Она подходила к воде слишком близко, и меня это страшно пугало – ведь когда-то я чуть не утонул. Поэтому, если я изредка и сопровождал Тигрицу к пруду, то старался держаться от воды подальше. И сейчас, в стремлении показать, как много значит для меня ее дружба, я был готов, преодолевая страх, отправиться глядеть на луну.

Мы молча шли мимо изгородей, садовых калиток, но не останавливались, чтобы поглядеть на дома. Я уделял внимание только Тигрице. Когда мы добрались до парка, он казался пустынным. Я слышал голоса других животных, но все они прятались где-то в темноте. Мы прошли к пруду, и я, затаив дыхание, смотрел, как Тигрица спустилась к самой кромке воды. А затем осторожно последовал за ней.

– Круглая луна моя любимая, – заметила Тигрица, глядя на большой белый диск, который, тускло мерцая, плавал на поверхности пруда.

– Да, красиво, – согласился я, с опаской подходя к воде. Приоткрыв один глаз, я посмотрел на луну. Второй глаз оставался зажмуренным. Я чувствовал, как у меня трясутся поджилки, но изо всех сил старался делать вид, что все в порядке. Впрочем, обмануть Тигрицу мне не удалось.

– Алфи, да ты весь трясешься! Но я оценила, на что ты пошел ради меня, – добродушно рассмеялась Тигрица, и мы, к моему облегчению, отошли, наконец, от пруда.

– Мне жаль, что мы ссорились, – заговорил я. – Не люблю, когда это случается.

– Понимаю, и прекрасно знаю, что ты без ума от этой белой кошки и ее семьи.

– Я же не нарочно, – начал оправдываться я.

– Как и всегда, – вздохнула Тигрица. – Это сильнее тебя, Алфи. Ты не можешь жить спокойно, вечно ищешь, какую проблему решить.

– Да, наверное, я такой.

– Даже в последние пару лет, когда все твои семьи вроде бы довольны жизнью, ты по-прежнему тревожишься о детях, о Полли и уж, конечно, о Клэр и Джонатане.

– Разве можно иначе? Ну как тебе объяснить? Я нашел Эдгар-Роуд и получил второй шанс, а вместе с этим пришла и необходимость помогать тем, кто меня окружает.

Я вздохнул: иногда я просто разрывался на части, пытаясь всем помочь. Но кто, если не я? Тигрица тоже вздохнула.

– Я потому и опекаю тебя, что ты забываешь о себе позаботиться. Но иногда ты меня жутко бесишь! А теперь расскажи, что случилось утром у Снежки. Я же вижу, тебе не терпится.

Вид у Тигрицы был немного смущенный, а я был рад поделиться с ней. И сейчас мы оба чувствовали себя увереннее.

Трудно поверить, но я совсем забыл об утренних событиях! Мне казалось, что с тех пор прошла целая вечность. По дороге домой, пока мы пробирались назад под покровом ночи, я рассказывал Тигрице о встрече с Дейзи и разговоре со Снежкой. Может, мы с Тигрицей не на все смотрели одинаково, но сейчас наша дружба была крепче, чем когда-либо.

Остановившись против дома Гудвинов, мы не устояли перед искушением запрыгнуть на их садовую ограду. Хизер и Вика у окна не было, зато там сидел Лосось. Мы принялись его дразнить, прекрасно зная, что нам ничего не грозит: если бы даже он захотел выбежать, мы успели бы удрать. Лосось рычал, как собака, топорщил хвост и скалил зубы, а мы с Тигрицей дружно смеялись. Подразнив его еще немного, мы отправились домой. Мы шли рядом, плечом к плечу, забыв про старые обиды. То, что сказал мне про Тигрицу Рокки, я решил обдумать потом. Список тех, кто нуждался в моей помощи, стал длинным, как мой хвост, и я не мог позволить себе расслабиться.

Полли я заметил задолго до того, как она увидела меня. Одна, без детей, она возвращалась домой с парой магазинных пакетов и что-то тихонько напевала. Одновременно я обнаружил, что парадная дверь Снежкиного дома чуть приоткрыта, и меня осенило – вот он, мой шанс. Когда Полли поравнялась с их дорожкой, я подскочил к ней в надежде, что сумею ее задержать и подстроить встречу. Полли наклонилась меня погладить, тут дверь отворилась, и показалась Карен, мать семейства, в рубашке и джинсах. Нерешительно осмотревшись, она вышла из дома и направилась к калитке.

– Ой, – воскликнула она, наткнувшись на нас. Под глазами у нее были темные круги, и вообще она показалась мне немного неопрятной. Уж точно не такой ухоженной, как я. Я никогда не выйду из дому, пока не приглажу каждую шерстинку. Для меня очень важно выглядеть наилучшим образом.