Шут и слово короля - Наталья Сапункова

— Погоди, а Вартак этот — он кто? И — почему?..

Якоб улыбался одними глазами.

— Вартак — большой человек. Барон воров — слышал о таком титуле? Заправляет всеми нищими, воришками и прочими прохиндеями в Вердене. И с давних пор очень почитает нашего Графа, сам слышал — предан душой и телом. Мы с Графом его тут навещали недавно, вот я и знал, где его искать.

— Наш Граф… и этот?..

— Он знается и с такими людьми, да, — пояснил Якоб, недоумение Эдина его, похоже, забавляло. — Насколько это ему нужно, конечно. А вот и булки!

Булочки в этом трактире были теплыми, нежными и дивно вкусными, а в сбитень не пожалели меда. Только такой едой и можно было заесть то, что рассказал Якоб.

Все же Эдин попросил:

— Ты не говори Графу, ладно?

Пусть Граф и знается с ворами, но что он скажет, если узнает, что у Эдина мать — воровка?

— Не могу не сказать, сам понимаешь, — пожал плечами Якоб. — Он ведь обязательно от Вартака узнает. Да что тебя волнует?

— Старуха тебе сказала… что моя мать, она… в Зинтаре…

— Да сказала, сказала. Только что с того? Граф и так понимает, что она не была ученицей монастырской школы. И потом, ты ведь не знаешь, как оно все случилось? Только представь: молоденькая женщина, с младенцем, совсем без родных, поддержать её некому, а обидеть, принудить — запросто. Верно?

— И все-таки, как бы узнать, кто мой отец?

Якоб нахмурился.

— Да неважно это! Забудь.

Как будто можно такое забыть!

Якоб вкратце рассказал о происшествии в Вердене за обедом, который они делили с Графом и Аллиель. И про отца Эдина упомянул, что, возможно, тот действительно знатный человек.

— Ой, как интересно! — Аллиель захлопала в ладоши. — Отец, неужели ничего нельзя сделать?

— Каким образом, радость моя? — пожал плечами Граф. — И потом, зачем? Я считаю, что при желании этот человек легко мог бы найти его и вернуть. Отследить путь любого цирка довольно просто, особенно человеку с возможностями. Разослать гонцов, перехватить цирк! Я бы легко сделал это за неделю, кому-то, возможно, понадобилось бы две.

— Я понимаю, Граф, — не поднимая глаз от тарелки, Эдин кивнул. — Благодарю вас, но я вовсе не расстроен, меня не надо утешать.

— И это хорошо, — старик мягко накрыл его руку ладонью. — Я не хочу, чтобы ты огорчался из-за безделиц. Кто бы ни был твой отец, в тебе хорошая кровь, это уже теперь заметно. Это главное.

Когда ужин был окончен и Аллиель с Эдином ушли из-за стола — точнее, Аллиель утащила Эдина к себе, Граф сделал Якобу знак задержаться, и велел рассказать о случившемся подробно. На этот раз Якоб упомянул и о тюрьме Зиндар, но Граф только махнул рукой.

— Пустяки. Грустно, конечно, что он узнал, но это всегда могло случиться, потому что Виолика действительно там побывала. Жаль девочку, ее подло использовали, вот и все.

— Вы знали, милорд?..

— Конечно. В свое время я разузнал про мальчика все, что смог. Вот про это чудесное кольцо бастарда слышу впервые. Может, пьяница-нищенка просто решила разжиться у вас монетами? Ей удалось, как я понял.

Якоб покачал головой.

— Я ей верю, Граф. Потому что… О Всевышний, да я ведь сам видел, что ему поклонилась графиня Верден! Белая Госпожа, то есть. Простите меня, милорд, но… я боюсь так думать… но не может же Эдин быть бастардом самого короля Герейна? Или … короля Юджина, ведь и тот умер не стариком, мир праху его…

Граф с минуту молчал, потом расхохотался.

— Нет, друг Якоб. Головой ручаюсь, что ни одну циркачку близко не подпустили бы к королевским покоям. Кроме того, королева Кандина чрезвычайно умная женщина и ни за что не прогнала бы королевскую любовницу с ребенком. Про королеву Элвису я вообще молчу, эта добрая девочка в лучшем случае поплакала бы в подушку. Поверь, вся эта история не про них, совсем не про них.

Якобу оставалось только склонить голову.

— Я понял, милорд. Простите.

— Вот что, Якоб Лаленси, — продолжал Граф, — постарайся сделать так, чтобы Эдин выкинул из головы мысли о своем возможном отце. К чему пустые волнения?

— Да, Граф, но я думаю, что есть ещё способ что-то узнать, — сказал Якоб, — можно просто спросить у графини Верден… у Белой Госпожи. То есть, можно попробовать. Если она захочет показаться и отвечать на вопросы, конечно — она не говорит, но может покачать головой…

Граф вздохнул.

— Я запрещаю заниматься такими глупостями. У меня свои планы на мальчика, и титулованные отцы мне не нужны, ты понял, Якоб Лаленси? К тому же, герб на кольце мог быть и не кандрийским, ведь не только по Кандрии ездят кандрийские цирки. Я полагаю, что загадочное кольцо не найдется никогда, но если найдется — найди его первым и доставь мне. А впрочем, нет, выброси его в ближайшую глубокую речку. Понял?

Конечно, Якоб понял. А нравятся ли ему такие распоряжения, никто ведь не спросил.

А еще он подумал, что есть другой способ узнать про кольцо: потолковать с Биком. Это Мерисет могла носить чужое кольцо и не интересоваться, чей на нем герб, но Бик не таков. Он много чего может знать и при этом помалкивать. И да, не только по Кандрии ездят кандрийские цирки, и цирк Бика в том числе. И не только в Кандрии есть король, и герцоги с графами тоже. Только к чему графине Верден оказывать почтение незаконному ребенку, например, другого графа? Незаконный он и есть незаконный, ей и близко не ровня.

В конце концов, объяснения, когда-то предложенные Графом, Якобу тоже вполне нравились. Призрачная графиня просто хотела помочь — почему нет? Она и помогла. Или графиня действительно знает, кем мальчик станет в будущем? Там более, что за дело взялся ее потомок Конрад Кан граф Верден. Потому и помогла?..

Якоб решил подождать будущего, не тревожась заранее — так легче дышится.

Эдин с Аллиель до самого сна болтали и играли в солдатики, играть с Аллиель было довольно интересно, хоть она и девчонка. Правда, она предпочитала изображать какую-нибудь принцессу на башне, которая отдает приказы, или ждет спасения, или её похитил дракон — тут фантазия девочки била через край. Разумения Эдина хватало в основном на то, чтобы свести вместе две армии и придумать, почему одна побеждает другую — в этом как раз Аллиель совсем не разбиралась.

А ожерелье из цветов виолики Эдин пока дарить не стал, спрятал в свой сундучок, до подходящего случая.

Довольно скоро в Развалины явились нежданные гости — барон Корренжи, нынешний хозяин Кальи, с сыном и свитой, и, между прочим, егеря, с которыми накануне пришлось познакомиться Эдину и Якобу, тоже там были. Гости прибыли поздним утром, когда у Эдина по расписанию была тренировка, и они с Якобом фехтовали на мечах — точнее, Эдин отражал выпады Якоба.