Огненное прикосновение чувств - Джессика Леммон

— Но я удивил тебя?

— Немного, но только потому, что ты из большой семьи. У твоих братьев завязались отношения и скоро пойдут дети.

— И кто предполагает, что я — копия моих братьев? Уж ты должна понимать это лучше других.

Она перевернулась на спину и закрыла лицо руками, а когда посмотрела сквозь пальцы, — он навис над ней, его красивое лицо занимало большую часть ее поля зрения. На него всегда было приятно смотреть. Он отнял руки от ее лица:

— Мне нравится то, что мы делаем и как мы это делаем, а тебе?

— Я тоже так хочу.

Они оба услышали невысказанное.

— Ты уверен, что вечеринка в субботу не изменит нас?

Их чрезмерно вовлеченные семьи могли сделать собственные выводы… или заиметь нереалистичные ожидания.

— Люди говорят, что могут, а мы делаем как хотим, разве не так мы решили на набережной?

— Точно.

Он наклонился и поцеловал ее, задаваясь вопросом, был ли он прав, что их будущее выглядит не так, как у всех? Разве недостаточно ей, что он в ее постели в обозримом будущем? Она стала более раскованной и спонтанной и добилась в этом большого успеха. Зачем портить все, пытаясь оправдать чужие ожидания и контролировать ситуацию, которая устраивает их обоих?

Не имело значения, что думали их братья и сестры, что говорил город. Его губы переместились с ее шеи на грудь и продолжили путь вниз по ее телу. У него был способ заставить ее забыть обо всем, кроме настоящего.

Ночь зимней вечеринки Мэгс Дюмонд наступила быстро. Обычно Холли готовилась бы переводить каждый разговор на деловые темы или Ханну.

Мысль о том, что на нее обратят внимание, была ошеломляющей, нервирующей и лишающей аппетита. Сегодня ей не спрятаться за кулисами, как только они войдут на вечеринку рука об руку с Гэвином, он в своем черном смокинге, а она сияет, как маяк. С той ночи в ее постели, когда они с Гэвином решили, что все у них хорошо, она убедила себя: ей все равно, что кто-то думает о их отношениях. Но эта уверенность постепенно исчезала. Пока она принимала утром душ, одевалась днем, и сейчас, когда они поднялись на вершину холма, где стоял особняк Мэгс.

Холли крепко сжала руки, когда он заглушил двигатель. Они подъехали на красной спортивной машине.

Она беспомощно покачала головой: сегодня им точно не слиться с толпой. Словно почувствовав ее нервозность, он положил свою руку поверх ее:

— Все будет нормально.

— Тебе легко говорить, ты не выходишь как Золушка на балу.

— Насколько я помню, у нее все кончилось хорошо.

Она послала ему нетерпеливый взгляд, но он лишь усмехнулся:

— Халс, мы были здесь миллион раз.

Верно. Мэгс устраивала здесь вечеринки по случаю дня рождения, черно-белые балы, костюмированные вечеринки и званые обеды. Сегодня была коктейльная вечеринка. Без жесткого сценария, опасалась Холли, будет много общения и много свободного времени…

— Может, меня никто не заметит, — сказала она.

— Милая, — Гэвин выразительно посмотрел на нее, — все будут обращать на тебя внимание.

Ее живот сжался. Но потом она расслабилась. Прекрасная иллюстрация того, как он действовал на нее. Он одновременно и разозлил ее, и успокоил. Ее чувства к нему выросли и повзрослели. Теперь он был ее настоящим мужчиной, который делился с ней историями из жизни ночью в постели и утыкался носом в ее шею на кухне утром. У него были сомнения, он ненавидел неудачи. И хотя он не признавался в этом, она знала, что идея совместного будущего пугала его боязнью утрат. Она все понимала. Черт возьми, она могла это понять. Она тоже не была готова к «во веки веков, аминь». Но сердце не слушало предостережений разума, и теперь она влюбилась в него намного больше. Достаточно, больше никаких раздумий сегодня вечером. И так голова кипит.

Он надвинул на голову свой стетсон, а затем они вошли в особняк и окунулись в море хорошо одетых людей. К облегчению Холли, здесь было еще несколько красных платьев. Хотя ни у кого из них не было ни блеска, ни шлейфа, по крайней мере, она не была единственной женщиной в красном на вечеринке.

Ханна, недавно вернувшаяся домой из Франции, подошла в бледно-розовом платье. Она схватила Холли за плечи, держа на расстоянии вытянутой руки.

— Я так и знала, что ты будешь выглядеть потрясающе в этом платье.

Гэвин, стоящий рядом, пожал руку Уиллу, принял поцелуй Ханны в щеку. Она игриво толкнула его и сказала:

— Тебе повезло, парень.

— Я знаю. — Он обнял Холли за плечи и поцеловал в висок.

Ханна и Уилл не казались встревоженными. Люди, толпившиеся вокруг, тоже не оборачивались с вытаращенными глазами. Возможно, Холли слишком остро реагировала.

— Шампанское? — предложила Ханна.

— Да, пожалуй, — кивнула Холли, надеясь, что это ее успокоит.

Гэвину очень нравилось общество Холли. И только отчасти потому, что большинство их свиданий заканчивалось отличным сексом. Прошлой ночью она уснула в его объятиях, а он крепко прижал ее к себе и уставился в потолок, чувствуя благодарность за все время, проведенное вместе. Подумать только, когда-то он считал, что она его ненавидит.

Они проделали долгий путь. Он хотел, чтобы она поняла: плохая привычка сравнивать себя с окружающими женщинами. Особенно с Ханной. Ханна не тянула на себя одеяло, скорее Холли сама уходила в тень. И сегодня он хотел, чтобы Холли оказалась в центре внимания. Отчасти это понимание пришло благодаря его собственному прошлому опыту: какое-то время и он находился в тени своих старших братьев, но потом почувствовал себя обособленным от них. Особенно когда поступил в юридическую школу, а не пошел в музыкальный бизнес. Конечно, он вложил свою ученую степень в музыкальную карьеру, но в то же время мог выбрать и любую другую сферу. Как только он отточил свои навыки и свое призвание, он нашел свою нишу и стал очень успешным. Уверенность в себе была побочным продуктом.

Он хотел того же самого для Холли. Она заслуживала успеха и легкой уверенности в себе.

— А вот и мои прекрасные внучки. — Элеонора обняла Холли и Ханну, не выказывая никакого предпочтения.

На Гэвина она бросила пристальный взгляд, который он не мог понять.

— Вы с Холли хорошо поладили.

Поскольку Холли стояла очень близко к нему, было бы нелепым притворяться, что он ни при чем. Он обнял свою спутницу за талию и крепко прижал к себе:

— Она невероятная женщина.

Элеонора улыбнулась:

— Ты медленно соображаешь, но наконец-то осознал это.

— Бабушка, — одернула ее Холли.

— Что — бабушка? Я всегда знала, какие особенные у меня девочки. — Уверенность в себе не покидала матриарха семьи Бэнкс.