Дамский пасьянс - Марина Серова

Кстати, почему-то именно в подъездах, где живут мои подруги, со мной приключаются разного рода курьезы. По крайней мере, в последнее время. Нападают на меня именно там. Я подумала: если мне удастся выпутаться из всей этой истории и выжить, надо непременно задуматься над этой закономерностью.

Однако все это потом, потом! Выругав себя за несвоевременные мысли, я начала лихорадочно соображать, как лучше осуществить свой план. И нужно ли было вообще спешить, потому что черт его знает, где находится конечная точка нашего маршрута. Может быть, времени у меня осталось совсем немного и смертушка с косой уже поджидает за ближайшим изгибом реки…

Я прищурилась и устремила свой взгляд вперед, где сидели трое мужчин. Они вроде как не обращали на меня внимания. Понаблюдав за ними где-то минуту, я поняла, что они лишь изредка бросают на меня так называемые проверочные взгляды.

Бандиты тихо о чем-то между собой переговаривались, но о чем именно, разобрать было сложно из-за шума мотора.

Тем временем катер начал замедлять ход. У меня в груди все оборвалось. И тут я уже явственно услышала голоса, исходившие с носа катера:

— Далеко еще?

— Нет, вон уже остров виднеется…

— Тогда давай вправо, чего менжуешься! — повысил голос один из бандитов.

— Там камыши, блин! — выругался в ответ рулевой. — И водорослей — почище джунглей.

— Тогда влево, — направил другой.

Как только я поняла, о чем идет речь, я чуть не вскрикнула от радости. Если сейчас у меня все получится, то я спасена. Если здесь неподалеку камыши, то у меня, безусловно, есть шанс, стоит только заплыть куда-нибудь в глубь зарослей. Катер туда не пройдет, пусть даже они начнут стрелять! Ночью это у них может плохо получиться. Все равно это лучше, чем прибыть куда-нибудь на знакомое для них место и встретить смерть, что называется, по полной программе!

Я попробовала двинуться, и тут же мое тело пронзила боль, наподобие той, что бывает при радикулите. А голова вообще будто тянула тело к земле — настолько велика была тяжесть в ней.

Но нет, необходимо немного потерпеть — это моя единственная возможность на спасение. Собрав последние силы, я поднялась на локтях и посмотрела направо. Хотя видно было плоховато, все же было заметно, что заросли камышей высятся примерно метрах в десяти от катера. Если постараться сконцентрировать сейчас все усилия, я уйду от них. Тем более что все они были заняты обсуждением вопроса, как лучше проехать к острову, и на меня по-прежнему не обращали внимания.

Предельно мобилизовав свою волю и тренированный вестибулярный аппарат, я рывком поднялась на ноги. Не обращая внимания на боль в теле и едва удержавшись от падения, я, спружинив, что есть силы оттолкнулась от дна катера и взлетела вверх, подобно ночной птице; ощутив краткий миг блаженства от полета, тотчас ушла под воду. Слегка захлебнувшись, я даже опасалась, что пойду ко дну, как камень. В ушах все звенело, а перед глазами пошли разноцветные круги. Но в воде, пусть темной и холодной, мне все равно стало легче. Она как бы остужала мое тело, измученное побоями.

А на катере тем временем началась паника. Это я сумела расслышать уже после того, как скрылась в спасительных камышах. Оттуда раздавались обрывки многоэтажных матерных высказываний, которыми награждали друг друга бандиты.

Дело для них усложнялось тем, что в том месте, где я решила выпрыгнуть с катера, было очень много водорослей. Они наматывались на винт и чрезвычайно затрудняли движение катера.

Бандиты, однако, не сдавались и решили использовать прожектор для того, чтобы отыскать меня среди камышовых зарослей. Лучи скользили и справа, и слева от меня. Я несколько раз скрывалась под водой и, когда начинались трудности с дыханием, снова показывалась на поверхности.

Что и говорить, приключения мои были достаточно суровы. Вокруг стояла непроглядная темень, и я абсолютно не представляла себе, в каком месте волжской акватории нахожусь. Спасали только навыки пловчихи и воля, которую всегда умела концентрировать в самые сложные моменты судьбы.

Люди на катере не оставляли своих попыток отыскать меня где-то еще с полчаса. Несмотря на мое скептическое отношение к религии, я несколько раз возносила благодарности богу за то, что он хранил меня, и просила его о том, чтобы он помог мне еще разок…

Мои водные процедуры продолжались где-то с час. Катер с бандитами неутомимо бороздил волжские волны, а прожектор упрямо старался обнаружить мое местонахождение. Я уже думала, что это не кончится никогда. Однако все когда-то заканчивается, и в данном случае для меня это приключение завершилось вполне успешно.

Когда гул мотора катера наконец-то стих, я, немного отдышавшись, начала оглядывать местность. Отчасти положение спасало то, что ночь была лунная, а видимость — относительно хорошая. Заметив невдалеке от себя небольшое, черневшее на фоне воды пятно, я обрадовалась. Скорее всего это был крохотный островок, которых раскидано по всему водохранилищу вокруг Тарасова великое множество.

Я собрала последние силы, которые таяли с каждой минутой пребывания на воде, шумно выдохнула воздух, мысленно перекрестилась и поплыла. Может быть, с точки зрения спортсменок-пловчих, путь был и не слишком уж велик — метров двести-триста, однако мне, измученной и почти выдохшейся, эти метры дались с большим трудом.

Наконец я достигла того места, где можно было встать на ноги. Дно было илистым. В другое время прикосновение к нему показалось бы моим ногам противным и гадким, но сейчас это явилось спасением. И, несмотря на то что я поранила ноги какими-то корягами, все равно радость по поводу освобождения из плена была безмерной.

Чуть отдохнув в воде, я совсем успокоилась и не спеша побрела к берегу. Приблизившись к нему, я окончательно убедилась в том, что это остров. Сплошь заросший деревьями, склонившимися местами порой прямо над водой. И нигде никакого просвета… Типичный пейзаж волжского острова, образовавшегося на безбрежных просторах водохранилища.

Наконец я добралась до земли и тут почувствовала смертельную усталость. Кроме того, сказывалось длительное пребывание под водой. Несмотря на то что днем стояла жуткая жара, да и сейчас, ночью, было весьма тепло, я ощущала холод, и зуб не попадал на зуб. Я сняла облепившую меня мокрую одежду, обхватила себя руками и села на землю.

* * *

Очнулась я, когда солнце уже весело искрилось на водной глади. Было раннее утро, все вокруг дышало свежестью. Но мне, проведшей всю ночь, подобно Робинзону Крузо, на необитаемом острове, эта свежесть была не в радость. За ночь я успела переохладиться еще больше и сейчас чувствовала, что простыла.

Голова вроде бы была в рабочем состоянии, мысли двигались с привычной для меня скоростью, и вскоре я начала подумывать, как мне отсюда побыстрее добраться до Тарасова. Осмотрев местность уже при дневном свете, я узнала место, где находилась. Город был в принципе недалеко, километрах в пятнадцати. А острова, на одном из которых я оказалась, были в студенческие годы нашим любимым местом проведения пикников.