Любовь в наследство - Элизабет Эштон

Джулия поежилась: нарисованные глаза, казалось, насмехались над ней. Она и сама обвиняла его в жестокости, когда они говорили о корриде. Кроме прочего, испанцы высокомерны и замкнуты. Арман, подумала Джулия, поистине сын своей матери.

— Да, наверное, он такой, — начала она, пытаясь говорить небрежно. — Но месье Боссэ меня совершенно не интересует. А вчера вечером он мне совсем не понравился — я не люблю неразборчивых мужчин.

Дениза пронзительно захохотала:

— Джулия, не прикидывайся! Думаешь, я не видела, как ты смотрела на него? Ты так же без ума от него, как и я. И ты все бы отдала, чтобы привлечь к себе его внимание и заставить жениться на себе, ведь так? — Она вцепилась в плечи Джулии. Ее пальцы, казалось, прожигали тонкий материал платья. — Признай, что это так!

— Нет! — воскликнула Джулия, испуганная ее неистовством. — Он… он оказался мне не по силам, с ним не справиться. — Она неуверенно улыбнулась. — Женевьева Пату ему больше подходит. Они одинаковые и, возможно, со временем поженятся, как ты думаешь? — Джулия, несмотря на ее кажущееся безразличие, внезапно ощутила острую боль, пронзившую ее сердце, когда задавала этот вопрос.

Дениза опять рассмеялась:

— Поженятся? Женевьева — чистокровная цыганка. Она не выйдет замуж за чужака. Но это не означает, что они не могут любить друг друга. Арман никогда не женится, ma cheriе, ни на тебе, ни на мне, ни на другой девушке. Разве ветер вступает в брак? Разве солнце создает семью? Армана нельзя судить по обычным стандартам, он так же свободен, как море, как воздух, он берет любовь там, где находит, и бросает, едва остынет. — Она отпустила Джулию и начала быстро и нервно расхаживать по комнате. — Ни одна женщина не может даже надеяться приручить его. Только сумасшедшая решит попытаться сделать это.

— Уверена, что ты даже и не пыталась, — сухо сказала Джулия, понимая, что в сумасбродных словах Денизы есть доля правды. Она не могла представить себе Армана в домашней обстановке. Однако француженка, выведенная из душевного равновесия безответной любовью и ревностью, вызывала у нее тревогу.

Дениза наконец прекратила свое беспокойное хождение и села на скамью перед портретом Армана.

— Да, было бы глупо пытаться посадить его в супружескую клетку, — спокойно сказала она. — Ты думаешь, я немного не в себе? — продолжала Дениза. — Все художники такие. Условности ничего не значат для Армана, так же как и для меня. Но тебе нужен мужчина, с которым можно связать свою жизнь.

— И ты считаешь это нормальным? — спросила Джулия. — Ты удовольствуешься часом или ночью любви? Каждая женщина мечтает о мужчине на всю жизнь.

— Как ты права! — передразнила ее Дениза. — У меня была ночь, но этого мне недостаточно.

Подозрения Джулии подтвердились, и она почувствовала тоску. Итак, несмотря на его внешнее безразличие, Арман был любовником Денизы. Джулия даже прониклась некоторым состраданием к ней. Должно быть, не очень приятно чувствовать себя ненужной мужчине, которого любишь. Но Джулия решила, что в подобных обстоятельствах она сама проявляла бы больше гордости.

— Ты шокирована? — Ее губы скривились в злобной усмешке. — Ты холодная английская мисс и не можешь понять, что движет им и мной. Я живу своими чувствами, даже мука поддерживает творческий огонь.

Джулия горько рассмеялась. Арман, который говорил о благородном рыцарстве и почтении к женщине, оказался просто местным донжуаном.

— Спасибо, — холодно поблагодарила она, — все это было довольно поучительно. Но только тебе нет необходимости ревновать ко мне, Дениза. Мне не нужен твой любовник, да и он равнодушен ко мне.

— Лгунья! — выкрикнула Дениза. — Думаешь, я слепая? Твои волосы… они сводят его с ума. Ты полная противоположность ему, а две противоположности стремятся стать одним целым. Как земля и луна, вы не можете существовать друг без друга. — Она встала и, схватив Джулию за плечи, уставилась ей в лицо. — Ты не сможешь, ты знаешь.

Что Дениза пыталась сказать? Что Арман хочет ее и что она должна, в конце концов, уступить его требованиям? Она ошибается, этого никогда не произойдет.

— Хотя луна и земля неразрывно связаны, они не могут встретиться, — вздохнула Джулия. — Не беспокойся, Дениза, я не заберу у тебя возлюбленного.

Художница отвернулась и глубоко вздохнула. Сняв портрет Армана с мольберта, она повернула картину лицом к стене.

— Возлюбленный на ночь, — с горечью сказала она. — Только на одну ночь.

Установилась очень жаркая и душная погода, и, хотя Бьянка поправилась, Арман не предлагал возобновить утренние верховые прогулки. Джулия редко видела его — он почти не появлялся за столом — и делала вид, что рада его отсутствию. Откровения Денизы потрясли ее, и она решила, что Арман никогда не добавит ее к своему списку побед. Правда, он и виду не подавал, что хочет этого. И все же Джулия скучала по нему. Его присутствие волновало ее, и она ловила себя на том, что всякий раз, когда он приходит в дом, чтобы выпить чашку кофе в компании Жиля Боссэ, она прислушивается к его голосу и с трудом сдерживает себя, чтобы не остановиться в коридоре в надежде встретиться с ним.

Кордэ объявили, что они в конце июня уезжают в Бретань, но Джулия не почувствовала сожаления. Ги также пообещал, что до отъезда обязательно свозит ее в Ле-Бо, как только достанет машину. И вот в одно прекрасное июньское утро, когда на улице не было так душно, он пришел к Джулии в приподнятом настроении и сказал, что все уладил. Джулия не слышала, что Арман уехал на соседнее ранчо вести переговоры о правах на воду и вернется только под вечер. В его отсутствие Ги просто сам взял машину. Когда же Джулия собралась сказать деду, что уезжает и вернется, вероятно, поздно, ей сообщили, что ему сегодня хуже, чем обычно, что он провел бессонную ночь и теперь спит.

— Но мы точно вернемся к ужину, правда? — спросила она Ги. — Я немного беспокоюсь о дедушке. У него больное сердце, и мне не хотелось бы волновать его.

— Конечно вернемся, Ле-Бо не так далеко, — заверил он. — Я ни за что на свете не стану лишать дядю Жиля удовольствия видеть тебя вечером.

Джулия, однако, колебалась, чувствуя какую-то непонятную тревогу.

— Да не волнуйся ты так по пустякам, Джулия, — сказала раздраженно Дениза, которая присутствовала при разговоре. — Дядя Жиль прекрасно проведет несколько часов без тебя. Ты же так хотела посмотреть Ле-Бо, а теперь у Ги появилась возможность отвезти тебя туда. Eh bien, поезжайте!

— А ты разве не едешь с нами? — продолжала упорствовать Джулия, которой не хотелось оставаться наедине с Ги.

— У меня много работы, — объяснила Дениза. — Сегодня прекрасное освещение, при котором получатся хорошие наброски быков в тростниковых зарослях. Кроме того, я уже видела Ле-Бо, и это место мне совсем не понравилось. Поезжайте вдвоем и хорошо проведите время.

Джулия наконец согласилась. Ее настроение улучшилось, когда они понеслись в машине по плоской равнине. За исключением поездки в Марсель, она во второй раз уезжала с ранчо и теперь даже обрадовалась этой загородной прогулке. Однако Ги, казалось, совсем не спешил добраться до цели их путешествия. Он направился в Арль, где сделал остановку на завтрак, заявив, что они не смогут найти приличной еды в Ле-Бо. Джулия не возражала. Ей нравился Арль, Ворота Камарга, как его называли. Позавтракали они на берегу реки под деревьями. Ги засиделся за едой, совсем не спеша продолжить путешествие. Джулия несколько раз подгоняла его, но он не двигался с места.