Положись на принца смерти - Сильвия Лайм

Мне казалось, что после вчерашнего Тайрелу будет неловко. Мне будет неловко. Но друид, как обычно, удивил.

Сначала набросился на блины так, словно его никогда в жизни вкуснее не кормили, но при этом усиленно делал вид, что ему все равно. Затем с какого-то перепуга разозлился и вылетел из кухни, как будто за ним мертвец гнался.

Я хмыкнула. Потому что у меня в голове мелькнула совсем другая картинка. Скорее мертвец будет убегать от Тайрела, чем наоборот. Друид на него зыркнет своими дикими глазами цвета сгорающей листвы, и все. Хоть драугр, хоть упивец станут улепетывать, сверкая пятками.

Тайрел, конечно, пугать мастер. Да только что толку, если мне-то как раз и не страшно? Наверное, у меня не только с внешностью проблемы, но и в голове что-то сломано. Иначе того, что случилось вчера, никогда бы не произошло.

Стоило вспомнить ночь, и сердце подскочило к горлу.

Я закрыла глаза, но перед ними уже стояло лицо друида. Лицо, которое не хотело и не собиралось исчезать. Мелькали его руки, скользящие по моей спине, и по коже пробегали мурашки. Словно все это произошло всего пару минут назад.

Вот он зарылся в мои волосы на затылке, удерживая, фиксируя, впечатывая меня в себя. Мне казалось, что он — это и есть я. Его губы, его поцелуи, его живот, прижимающийся к моему животу.

И тяжелое горячее дыхание, от которого под желудком появилось тянущее пьянящее жжение, сменившее боль. И раскаленные искры, проникающие под кожу…

Я вспоминала, как он обнимал меня, как целовал, едва дыша. Будто хотел этого уже давно. Но это же не может быть правдой? Разве можно хотеть такую, как я?..

Размышления на эту тему вызывали головную боль. Я невольно коснулась щеки.

Слишком привычный жест, я уже давно не замечала шрама.

В этот момент в памяти вспыхнуло лицо друида в минуту, когда он внезапно отстранился. В его замутненных глазах медленно появлялось понимание. Оглушительно медленно, но все же гораздо быстрее, чем в моих. Будто туман исчезал, оставляя чистой темную гладь огненных озер. Через несколько секунд страсти в них уже не было. Только что-то на самом дне. Что-то мрачное и неясное.

Я снова вздохнула, убирая тарелки в раковину. Наверное, стоит помыть посуду. Вряд ли Тайрел будет так добр, что станет прибирать за своей служанкой. Или кто я там ему?

За работой всегда думается лучше. А потому я постаралась обдумать все, что недавно узнала.

Мое падение в Сумерки. Убийство Тайрелом тринадцати человек. Знак «Тур», превратившийся в руну смерти. Пророчество. Иллишарин. И точно такая же руна смерти на руке Тайрела.

Все это было просто невероятно подозрительно и пугающе тревожно. Где-то внутри с каждым днем появлялось и сильнее укоренялось ощущение, что я попала в паучью сеть и никак не могу выпутаться.

Вода из умывальника неторопливо текла по тарелкам, приковывая взгляд. И вдруг одно из воспоминаний отточенным лезвием резануло сознание.

Последний разговор с Бьельндевиром. В тот раз я не обратила внимания на пару деталей, а сейчас наглая морда дракона всплыла перед глазами слишком ярко. Когда я спрашивала его о метке, заменившей знак «Тур», он ведь просто ушел от темы! Он не сказал мне, что это за символ, хотя древний дракон, говорящий на эшгенрейском, просто не мог не знать, что перед ним руна смерти!

Внезапное осознание этого факта заставило меня почти подпрыгнуть на месте, едва не выронив тарелку. Но теперь-то ему не отвертеться!

Быстро закончила работу, тем более что она и так подходила к концу, вытерла руки и снова помчалась к короне.

На этот раз Бьельндевир не стал прятаться. Словно знал, что от неудобных вопросов уйти не удастся.

— Ох, почаще бы ты брала в руки корону, а то, знаешь ли, скучно, — проговорил призрак, материализуясь на покрывале и разминая крылья.

— Ты все время будешь появляться на моей постели? — спросила я, усмехнувшись.

Дракон широко улыбнулся, обозначив острые зубы.

— Было бы здорово, кисонька. У тебя тут уютно, как в гнезде. Клянусь своими костями. О! Кстати! Кости!

— Только не анекдот про скелетов! — взмолилась, сложив ладошки лодочкой.

Дракон удивленно повернул ко мне голову, и, казалось, его морда вытянулась от расстройства.

Я вздохнула и закатила глаза к потолку.

— Ладно. Давай свой анекдот…

Блеснула зубастая улыбка, и Бьельн весело ударил по кровати хвостом.

— Уф, а то я уж испугался, что шикарная шутка пропадет! Чуть сердце не разорвалось!

— У тебя нет сердца.

Бьельн театрально схватился за грудь и покачал головой.

— Сироту-то каждый норовит обидеть! — И вдобавок шмыгнул носом. — В общем, пока я окончательно не расстроился, давай-ка отвечай на вопрос: почему скелеты не любят сплетников?

В голове тут же закрутились варианты. Хотелось хоть раз ответить правильно, чтобы Бьельндевир снова не задохнулся от смеха.

— Потому что… потому… эм…

Но придумать так ничего и не удалось.

Призрак запихнул в рот свой хвост и давился тихими смешками.

— Ладно, я не знаю, — сдалась, махнув рукой. — Почему скелеты не любят сплетников?

— Потому что они им кости перемывают!

И снова запрокинул голову. Из клыкастой пасти доносились едва ли не громовые раскаты.

— Вроде дракон, а ржешь, как конь! — фыркнула я и сложила руки на груди.

Бьельндевир отсмеялся и гордо ответил:

— Полет на иллишарине с поездкой на лошади и рядом не стоял. Так что могу ржать, как вздумается.

— Что ты сказал? — переспросила, чувствуя, как по спине бежит морозная дрожь.

— Дракон, говорю, гораздо лучше лошади. Это же очевидно.

А у меня перед глазами, словно живой, появился страшный образ дива. С хриплым рычанием он пытался озвучить какую-то одному ему понятную мысль о пророчестве.

«Белая дева явится во мрак на спине иллишарина…»

Белая дева на спине дракона явится… в Сумеречный мир?

Я, конечно, на спине Бьельндевира никогда не сидела. Но что, если это просто метафора, в отличие от всего остального? Неужели это пророчество и правда не обо мне?

Белая дева… Как говаривали в Мертвой академии, бледнее меня только утопленницы. И банши.

Ну разве это не бред?

Я резко подалась вперед и повторила жест, который делала всего сутки назад. Протянула Бьельндевиру ладонь с изменившимся символом и спросила:

— Ну-ка говори сейчас же, что это значит?

Дракон бросил на символ нарочито ленивый взгляд.

— Ну как же, куколка? Я ведь уже говорил. Это знак подчинения ученика мастеру…