Верой и правдой - Аркадий Степной

— «Верой и Правдой», — прочитал надпись Гарт и посмотрел на друга.

— Верой и правдой, — эхом отозвался Рустам, не отрывая взгляда от стального лезвия.

— Ты знаешь, что это? — тихо спросил Гарт.

— Кажется, знаю. — Рустам поднял на него глаза. — Доверие.

— Доверие, — согласился с ним Гарт, — но не только. Это еще и девиз, девиз твоего рода. — Он слегка провернул в руках меч, так что надпись заиграла золотом в последних лучах уходящего солнца, и тихо пояснил: — Каждый рыцарь имеет право на свой девиз, он может придумать его сам или получить его от влиятельного вельможи, которому служит, а в некоторых случаях и от своей дамы сердца. Такой девиз называют рыцарским, и любой рыцарь может велеть написать его по нижнему краю своего щита, прямо под гербом. Но кроме рыцарского девиза есть еще и родовой. Этот девиз можно получить только из рук самого короля, девиз присваивается исключительно на поле боя и является непременным атрибутом родового герба. Родовой девиз пишется по верхнему краю щита и передается по наследству. Это честь для всего рода и предмет законной гордости. Вдобавок ко всему по нашим законам только обладатели родового девиза имеют право внести в свой герб глинглокского льва. Вот только не спеши радоваться, братец, — предупреждающе нахмурился Гарт, — тебе еще нужно будет выяснить в геральдической палате, действительно ли эта надпись на мече является родовым девизом, вполне может оказаться, что король к ней непричастен.

Рустам с непонятным выражением на лице встал и положил на стол не замеченный ранее Гартом небольшой рыцарский щит. Щит имел слегка изогнутую, удобную для руки форму и был поверх деревянной основы сплошь покрыт железом, а поверх железа еще и кожей, на которой искусная рука и нарисовала герб.

На пересеченном пополам щите в верхней части на красном поле оскалил зубы золотой глинглокский лев, в нижней — на лазурном поле мирно паслась серебряная овца. А по верхнему краю щита гордо отчеканились знакомые руны — «Верой и Правдой».

Гарт сглотнул комок, подскочивший к горлу, и, шагнув к другу, обнял его так, что затрещали кости.

— Верой и правдой, Рустам, верой и правдой, — пробормотал он, скрывая непрошеные слезы, — и видит бог, дружище, ты это заслужил.

Крепкий, густо заросший бородой унтер коротко поклонился и низким голосом прогудел:

— Унтер-офицер Паргленд прибыл в ваше распоряжение вместе с четырьмя сержантами, господин капитан.

Вслед за ним представились и сержанты. Гарт бегло просмотрел представленные ими бумаги и передал их Рустаму. Рустам, пролистав документы, неопределенно хмыкнул:

— Значит, вы не местные?

— Да, сэр, — прогудел унтер. — Мы все из славного города Ромаля. Городская стража, сэр.

— В унтер-офицеры вас произвели всего два дня назад, верно? — продолжил расспрашивать Рустам.

— Да, сэр, — ответил унтер и пояснил: — Нас повысили сразу по прибытии в Лондейл, в Ромале я служил сержантом, а прибывшие со мной сержанты были капралами.

Рустам и Гарт переглянулись.

— Боевой опыт есть? — отрывисто спросил Гарт.

— Нет, господин первый унтер-офицер, — признался ромальский унтер. — Правда, однажды вместе с егерями участвовали в облаве на крупную разбойничью шайку, но и тогда драться не пришлось.

— Почему? — поинтересовался Гарт.

Паргленд смущенно поежился, но ответил честно:

— Облава была неудачной, господин первый унтер-офицер, разбойникам удалось убежать. Их потом все равно поймали, но уже без нас.

Один из сопроводительных документов Рустама заинтересовал особенно:

— Сержант Старк, вы служили в ромальской страже арбалетчиком?

Неприметный низкорослый сержант шагнул вперед:

— Да, сэр.

— И, участвуя в городских соревнованиях, заняли призовое место? — продолжил Рустам.

— Я был всего лишь третьим, сэр, — скромно заметил Старк.

— А сколько всего было участников? — поинтересовался Рустам.

— Чуть больше сотни, сэр.

— Эльфийские лучники — прекрасные стрелки, — словно между делом заметил Гарт.

— Да, господин первый унтер-офицер, — невозмутимо согласился Старк. — Но прицельная дальность лука пятьдесят шагов, а у арбалета сто.

— Вот это, сержант, и объясните нашим новобранцам, — подытожил Рустам. — Я зачисляю вас сержантом третьего десятка в стрелковую сотню, ваш унтер еще не прибыл, поэтому пока поступаете в распоряжение первого сержанта Джинаро. Ваша сотня еще не сформирована, поэтому поможете первому сержанту отобрать людей, умеющих обращаться с арбалетом.

— Слушаюсь, сэр.

— Унтер-офицер Паргленд, — продолжил Рустам отдавать распоряжения, — вы примете первую линейную сотню. Первый сержант Сард поможет вам в этом, в качестве линейных сержантов возьмете своих соотечественников. Как распределить их по пулам, решите сами. Сотня уже сформирована, но еще не разбита на подразделения. Ваша первая задача — к концу дня разбить людей по пулам и десяткам, доукомплектоваться на хоздворе всем, что необходимо, и в первую очередь оружием. К завтрашнему утру сотня должна быть готова приступить к боевым занятиям. Вопросы есть?

— Да, сэр. С сержантами в сотне комплект, а как обстоит дело с капралами?

— Хороший вопрос, — кивнул Рустам и ответил: — Капралов в сотне нет, более того, никто нам их назначать не будет. Поэтому из новобранцев сами выделите временных капралов. Назначим им семидневный испытательный срок, если в течение этого срока они оправдают свои временные нашивки, получат постоянные. Если же нет, то следует подобрать других. Задача ясна?

— Да, сэр.

— Вот и отлично. К вечеру составьте списки личного состава, после ужина проведу смотр вашей сотни. И помните, господа, времени у нас мало, а работы много. Поэтому приступайте к своим обязанностям незамедлительно.

Паргленд и сержанты вытянулись и, отдав честь, вышли из комнаты.

— Твое мнение? — обратился Рустам к Гарту после их ухода.

— Практически мы получили сержанта и капралов, к тому же необстрелянных, — скривился Гарт. — Но есть и обнадеживающие моменты. Городская стража это все же не ополчение. Люди обучены, оружием владеть умеют, к дисциплине привычны. К тому же мне понравился этот стрелок, многообещающий парнишка. Если в бою не струсит, то пользы принесет немало.

— Ну что же, это уже что-то, — пожал плечами Рустам. — Ты принимал вновь прибывших, что у нас там с ними?

— То же, что и раньше. Воинов среди них нет. Две трети новобранцев — лондейлские горожане, оставшаяся треть — беженцы. В основном крестьяне, но попадаются и горожане из разоренных северных городов. С какой стороны браться за копье, толком не знают, но все настроены довольно решительно. У одних за спиной семьи, а другие хотят отомстить. Хоть это еще и ничего не значит. Когда начнет литься кровь, могут и дрогнуть. Сам знаешь, что в первый раз страшно.