Испытание временем - Виталий Храмов

Всё? Приплыли? Двигло барахлит? Горит, говоришь? Что, не получается взлететь?

А кто это по мне стреляет? Вскинул руку. Выстрелов ЭМУ – электромагнитного ускорителя – я даже не почуял и не увидел. Цель – поражена всеми тремя шариками. А вот человеческому телу хватило трёх маленьких, но сквозных отверстий, чтобы почувствовать себя настолько неуютно, что жить расхотелось. Ещё бы – два тоннеля в черепе вносят такой сквозняк в головной мозг, что смерть от простуды неизбежна.

Никого. Самолётик стоит пустой. Куда они могли подеваться? А, вот и мышки. Бегут. Ну-ну! Два тела засучили ногами, поднятые мной за шкирки. Стукнул их друг об друга. И нечаянно уронил. На голову. Перевернув. Ну, нравится мне этот приём! Надёжно успокаивает нервы оппонентов.

И что теперь с этими летучими мышками делать? Оставить тут? Там вон барак никак не угомонится. Весь дырявый от попаданий зенитных снарядов. Рукопашная схватка кругом кипит. Пулемёт я выронил где-то. Из ЭМУ стрелять – глупо. Шариков мало. Из плазмобоя – ещё глупее – он жрёт заряд батарейки.

1,78 процента. Обвоюешься!

А что это я?! Я что, один тут?

– Коль, тут я птичек поймал. Мне они помеха.

– Видел, жди.

Вот и смена караула. И пулемёт мой принесли.

– Самолёты подходят, – прохрипел запаленный от бега генерал. Бегающий генерал! Пора уже паниковать?

– Надо ВПП освобождать! – продолжил он.

Понятно. И сопротивление бывших хозяев ВПП пора задавливать.

Бегу со скоростью спорткара мимо барака, закидываю импульсы огнемётные в разбитые окна, двери, дыры в стенах. Бегу дальше по кругу, на любое неповиновение раскидывая файерболы.

Этакий круг почёта. За моей спиной – ад. Будто демон из преисподней пронёсся. Вот вам, небесные шоферы, ориентир!

Всё, можно выдохнуть. Остальных – дотопчут. Допинают.

Глотнуть бы чего жидкого, перезарядить пулемёт. Пора уже и внешний периметр организовывать.

Ан нет! Надо обломки с ВПП раскидать. Бульдозеров нет – броня ещё не подошла. Боязно их в бой бросать. Спалят их, с перепугу. А нам они целые нужны. Со всей их начинкой. Наши кулибины и сами раскурочат. Или себе мозги. А в сгоревшем что они поймут?

Ну, Бася, посмотрим, что такое – экзоскелет! Сможем мы всё это раскидать по кустам? Смогу я ощутить в себе Халка? Какая у меня сейчас грузоподъёмность? Выясним на практике.

Над головой уже купались в небе краснозвёздные истребители прикрытия.

Я работал, как ломовая лошадь. Конечно, не один. Всем миром готовили посадочную полосу для тяжелогудящих транспортов.

Вот и они – появились над чёрной стеной деревьев и сразу пошли на полосу огней. Да, те ещё мастодонты! Я в шоке. А шасси у них не убирающиеся. Старьё.

Старьё. Допотопные бомбовозы тяжело плюхались на землю. Блин, у них даже кабины пилотов не остеклены!

Но эти древние мамонты, как волжские бурлаки, притащили за собой огромные планеры, что так же тяжело плюхались на землю.

Всё, больше я не мог любоваться посадкой наших спасителей. Надо теперь бежать от ВПП как можно дальше – врага встречать.

Немцев придурками считать – себе дороже. У них сейчас такой алярм-арбайтен настанет, что мама не горюй! Всё, что есть – как наскипидаренное будет ломиться сюда. Не дам!

У всех своя задача. И проблем много. И у меня – своя задача.

Да, мой нож сейчас пригодился бы в раскраивании боевых машин из будущего на аэромобильные куски.

А немцы? Кто другой сможет метаться с такой скоростью вокруг аэродрома и кто сможет привнести такой бардак, как я? Я же – олицетворение Хаоса! Буду преумножать энтропию всеми возможными способами. Как Ватутин говорил – немец, столкнувшись с непоняткой, впадает в ступор. Демона Хаоса хотите? Получите, распишитесь. Будет вам не то что ступор – столбняк! Жаль, огнесмесь заканчивается. Она – прямо в тему пошла. И ещё пошла бы на ура, но всё хорошее всегда заканчивается слишком быстро.

Бегу, слышу – двигатели, хватаюсь за дерево – резко поворачиваю. Хрустит сдираемая моими пальцами кора. Десятки двигателей. Не вижу ещё, но Бася уже сканирует. Их я и искал. Пеленгом радиочастот их засёк, к ним и бежал. Вот они – тепловые выхлопы сквозь деревья. Колонна бронетехники. Впереди – мотоциклы. Болт на них! Их легко остановить. Надо тормозить танки. Выпили мы фанты и остановили танк! Так и будет. Захожу сбоку, как раз на передовой танк. Бася, помнишь, где у них двигатели, баки, боеукладки? Молодец!

Там, в будущем, вышла какая-то белорусская игрулька про танки, дико популярная, наверное, если в ноутах и «гэрэушников», и «хохлов» была установлена. Зачем, если в «поле» нет онлайна? Не важно. Важно то, что Бася сумел расковырять эту игрульку и воспользовался данными по бронетехнике. А сейчас проверим, насколько белые русы приверженцы историзма в игрульках.

– Бася! Плазмоган – на тебе! – даю я команду, мыслеусилием утапливая проекционную кнопочку перед правой скулой.

Выхватываю нож. Перед лицом – трассер плазмозаряда. Уходит от меня молнией, впивается в броню танка. Горит! Сразу горит!

– Бася, замыкающего! – мысленно кричу я, пробегая прямо сквозь заметавшихся немцев, махая ножом, как казачьей шашкой – широкими взмахами пластаю тела.

Заученными до автоматизма действиями пехота противника спешивалась, залегала, искала глазами и стволами оружия противника, но тёмный лес молчал. Только в колонне – крики боли, треск, рёв горящих танков, оглушительный взрыв боеукладки.

Где противник? Сколько их? Видно только одного сумасшедшего, с неестественной скоростью и резвостью с одним только ножом метавшегося меж солдат. Он один, почти не вооружен. Задавят!

Ага! Ща-аз-з! Раздавитесь меня давить!

Ну, вот и последний танк выбросил флаг капитуляции алыми языками пламени.

Чиркнув виброклинком по силуэту ближайшего немца, бросаюсь головой вперёд, кувырок, перекат вбок, чиркнул клинком по бедру ближайшего, ещё кувырок, откат, встаю на ноги в низком старте и рву когти. Адьё, ребята!

У меня не стоит задача перемножения вас на ноль. Мне нужно вас остановить. Эти – встали. Надолго. А другие – идут. А там вот пушки тащат. Штук двадцать. Много. Так они мне всех на аэродроме с землёй перемешают. Надо им стволы-то позатыкать.

Опять об дерево меняю траекторию бега, мчусь к этому артполку. Доложился генералу.

– Оставь. Я людей туда вышлю. С этим сами справимся. Ты танки останови. Это главное! Нам их пробивать нечем. И сообщай, что увидишь. Нам тут ещё людей привозят.

Твою мать! Опять, сдирая кору, поворачиваю. Это, получается, на планерах – подмогу привезли? Смертников? Дураку ясно, что всех – не увезти. Многие – останутся на позициях, когда улетит последний самолёт.