Хозяйка магической академии - Алла Биглова

– Хорошо, – фыркнула Альцина. – Я пересмотрю учебный план и поставлю больше часов Эсперанто. Но это далеко не быстрый процесс. И случится уже не в этом году.

Коротко кивнула – я понимала, что так быстро мои поправки приняты не будут.

– Заодно можно добавить несколько преподавателей этому языку. Хотя бы со следующего года.

Альцина согласно кивнула.

– Дальше. Закон об отношениях между наставником и подопечным давно устарел и…

– Он существовал с самого начала МУТОВа. Прости, дорогая, но тут у тебя на поводу никто не пойдёт, – Альцина вновь нагло перебила меня. – Ты – заинтересованное лицо.

Замолчала, резко осев. Кажется, я сама пошла пятнами, потому что начинала злиться. Мои чувства к Брендону тут совершенно ни при чём!

– Больше замечаний нет? – едко поинтересовалась Альцина.

– Нет, – тихо прошептала я, потому что у меня было очень много идей, что и как исправить, но я и представить не могла, что мне не дадут что-то сделать в родном университете.

Мой голос задвигали не потому, что я была в чём-то заинтересована. Напротив, это делали потому, что я была младше. Они просто пытались показать мне моё место.

– Тогда все свободны, а вы, Каролина, останьтесь.

Преподавательский состав, знающий о моей тайне, беспрекословно послушался и поспешил покинуть кабинет.

– Я не стала говорить об этом прилюдно, но я в курсе о твоих чувствах к Брендону. Поэтому не могу позволить тебе разрушить многовековую традицию. Это правило существовало давно, а значит, была какая-то причина, – чуть более спокойно заметила ведьма.

– Я прекрасно понимаю и без дополнительных объяснений, – кивнула я. Мне самой хотелось поскорее сбежать, но я не хотела выглядеть бестактной как моя собеседница. – И я обязательно найду причину введения этого правила. И, вот увидите, она будет устаревшей.

Альцина хмыкнула, но никак не прокомментировала моё замечание.

– Кстати, я перестала так остро чувствовать твои эмоции. Ритуал с Брендоном прошёл успешно? – сменила она тему.

– Ритуал с Конкордией прошёл успешно, – нагло заметила я. – Ритуал с Брендоном провалился.

Теперь Альцина побледнела, удивлённо уставившись на меня. Она явно не ожидала от меня такого сопротивления.

– Ты же понимаешь, что ты не можешь доверять человеку вне братства на сто процентов?

– Позвольте мне самостоятельно решать, кому доверять, а кому нет, – колко ответила я на её выпад.

– Такая же сумасбродная, как и мать, – тяжело вздохнула Альцина.

– Сочту за комплимент, – вставила я, взаимно перебив женщину.

– Хорошо. Брендон ждёт тебя в своём кабинете. Не хочешь доверять нам – хотя бы посети своего наставника, – отмахнулась Альцина, словно решила, что я безнадёжна.

Тяжело вздохнула. Мне совершенно не хотелось ни общаться, ни видеться с Брендоном. Единственное, о чём мечталось, – вернуться в спальню, свернуться калачиком и прижать Мерлина к груди. Удивительно, как быстро начала действовать наша магия слияния с котом. Чувствовала его присутствие, но совершенно не знала, где он сейчас.

Тем не менее на встречу с наставником я шла как на казнь. Меня невыносимо тянуло к нему, и заниматься с ним магией я не могла. Заменить наставника – показать свою слабость и доказать Альцине, что она права, я тоже не имела права.

У меня есть чувства к этому мужчине.

Я не отрицаю этого.

Но я справлюсь.

– Да-да, – услышала его тёплый голос после того, как постучалась в дверь. Что ж, назад пути нет.

– Звал? – смело шагнула навстречу бездне.

– Рад, что ты пришла. Ты прервала наш ритуал, и я хотел извиниться, что напугал тебя своим давлением, – он поднялся с места, а я вошла в кабинет, закрыв дверь.

Меня трясло, но я наделась, что Мерлин хоть немного защитит меня и мои эмоции. Не даст Брендону увидеть, что я испытывала к нему на самом деле.

– О, вижу, ты научилась прятать свои чувства? – не знаю, как, но Брендон неожиданно оказался настолько близко, что я охнула от неожиданности.

Он вдыхал мой аромат, а я стояла подле него, дрожа. Время замерло, и я вместе с ним.

Безумие.

– Ты провела какой-то древний ритуал? Вокруг тебя аура свежей магии. Не могу понять, правда, какой, – он нахмурился.

– Да, провела. Прости, Брендон, мне невыносимо тяжело колдовать вместе с собой. Я не знаю, почему моя магия сходит с ума, но это так. Поэтому я решила пойти другим способом, – я подняла голову и смело посмотрела ему в глаза.

Это была почти правда. Было всего одно исключение – я знала, почему это происходило на самом деле.

– И, я так понимаю, этот ритуал делал не кто-то из нашего братства? – в его глазах горел огонь, я понимала, что ничего хорошего мне ждать не стоило.

Но всё равно не сводила своего взгляда, а затем всё также смело и нагло ответила:

– Да. Это был человек, которому я доверяю. Вне братства.

Брендону не понравился мой ответ. Он медленно нависал надо мной. Я чувствовала его злость каждой клеточкой своего тела. И дело было не в моей эмпатии – наставник слишком открыто злился.

Переживал за меня? Или я испортила какие-то личные планы?

Он был для меня настоящей загадкой, разгадать которую я была не в состоянии.

Пока.

Я была намерена изучить эмпатию и узнать наверняка, что он чувствовал на самом деле.

– Ты понимаешь, что ты натворила? – наконец, холодно спросил он.

– Нет. Объясни, – заявила я, с вызовом посмотрев на него. – Я не обязана доверять компании, собранной моими родителями. Я выживалец. Я долгое время жила в приюте, среди не магов. Я имею полное право самостоятельно выбирать своих друзей.

– Ты же понимаешь, что враг может быть везде? – шумно выдохнул мужчина. Видимо, слишком неунывающая студентка ему попалась.

– Абсолютно. Даже в моём отражении. Но должна ли я бояться своей тени, пока никто не знает, кто я такая? Некоторые люди хотят просто помочь. А становиться параноиком и алармистом я не собираюсь.

– Кем? – устало поинтересовался он, начиная постепенно сдаваться.

– Алармистом, – терпеливо повторила я. – Человеком, который паникует без причины. Если бы меня забрали в академию раньше, я бы пустила все силы не на изучение языков, в том числе русского, а на изучение магии. И это было бы гораздо полезнее, – а вот я невыносимо злилась.

На Брендона, который пытался навязать мне свою волю. На Альцину, которая совершенно не пыталась меня понять. Наконец, на братство, которое оставило меня среди не волшебников на долгие восемнадцать лет жизни.