Месси. Гений футбола - Гильем Балаге

Лео Месси однажды сказал: «Последний раз я чувствовал давление в то время, когда был футболистом «NOB», – мне было тогда восемь лет. С этого времени я двигаюсь в свое удовольствие». Когда он говорил это, ему было 23 года и он принял участие в двух финалах Лиги чемпионов, двух чемпионатах мира и финалах Кубка. Все было ерундой по сравнению с тем реальным давлением, которое он оставил на полях Росарио.

Гаццо (журналист): «Росарио Сентраль» и «Ньюэллс» играли в финале турнира, названного в честь моей радиопередачи «Baby Gol». Игра закончилась со счетом 2:2, а в ходе последующих пенальти ребята дошли до счета 22–22. В этот момент игрок «Росарио Сентраль» выполнил удар и промазал. Теперь все зависело от ноги Лео. Если бы он выиграл, то победителем турнира стал бы «Ньюэллс».

Кике Домингес: Однажды меня спросили, какое, на мой взгляд, самое важное качество Лео, и я ответил – его естественность. Все поведение Лео, с момента, когда он здоровается с вами и кажется очень сдержанным и необщительным, совершенно естественно. В 12 лет он заканчивал игру и обычно шел в дом друга Лукаса (кузена его жены Антонеллы), и там оставался на все выходные. Иногда по четвергам, после тренировки, он тоже шел туда, и порой проводил у Лукаса большую часть свободного времени! Само собой разумеется, его нынешняя жена тогда не обращала на него внимания. Сегодня он живет с этой женщиной, которую любил всю свою жизнь, и имеет от нее сына. Ему не нужно было устраивать пышную свадьбу, я вообще замечаю, что у Лео все происходит очень обычно, следуя естественному ходу событий. Национальная сборная Аргентины начала играть очень естественно, потому что они выходят на поле и выстраиваются в линию позади Лео. Моя мать, умершая три года назад, как-то сказала мне: «Знаешь, в чем различие между диктатором и лидером: диктатор навязывается, а лидер – тот, кого вы выбираете сами». И Лео, без криков, без какой-либо суеты, стал одним из тех, за кем следуют. Когда он забивал гол в «детском» футболе, все подходили, чтобы поздравить его, но когда гол забивал кто-то другой, он также подходил, чтобы обнять победителя. Мы говорим сейчас о Лео Месси, которому было 12 лет, а он уже был в Росарио кумиром, звездой, футбольным гигантом на юниорском уровне, каким сейчас является на мировой арене. Как правило, 12-летние ребята не могут действовать с такими рисками и выдерживать такое давление. Для него же способность забивать голы и бегать по полю с мячом, обходя всех противников, было совершенно естественным.

Гаццо: Турнир выиграл «Ньюэллс». Лео забил гол. Победный пенальти.

В январе 1996 года команда Лео выступала на международном турнире за Кубок Дружбы в Лиме. Это был его первый выезд за границу. Ему тогда было девять лет. Месси удивил всех своей способностью обрабатывать мяч, отличной техникой и взвешенностью. Уже в этом возрасте он сумел покорить мяч, сделать его послушным своей воле. Конечно, они выиграли соревнования. Им вручили приз в виде дельфина. Но ему пришлось пострадать ради того, чтобы играть в первом матче.

Габриэль Дихероламо: Когда мы добрались до аэропорта, там находились родители некоторых ребят из команды Перу. Каждая семья взяла одного из мальчиков – это было что-то вроде лотереи.

Кевин Мендес (сын семьи, в которую попал Лео): Однажды вечером он съел приготовленную на гриле курицу, и ему стало плохо. На следующий день он едва мог двигаться, а ему предстояло играть.

Габриэль Дихероламо: Лео почти плакал, так ему было плохо, у него имелись все симптомы обезвоживания.

Кевин Мендес: Когда Лео добрался до поля, он упал в обморок, и тренер сказал: «Вы занимаетесь игрой, а я отвезу Лео в больницу». Услышав это, мальчик вновь обрел самообладание.

Габриэль Дихероламо: Мы дали ему выпить изотонический раствор, и через полчаса он был на поле, выполняя чеканку.

Кевин Мендес: Он выпил лекарство и попросил разрешить играть. «Ньюэллс» выиграл со счетом 10:0, из которых Лео забил восемь – вряд ли кто-то сомневался, что он был самым лучшим игроком. Перед отъездом он подарил мне свою футболку.

Уильям Мендес (отец Кевина): На ужин мы пригласили Лео и еще одного мальчика из команды и попросили рассказать о своих целях. Ответ был прост: «Мы аргентинцы, и где бы мы ни были, сначала побеждаем, а затем возвращаемся домой».

Джерардо Григини: На поле, если мы пропускали мяч, Лео надувал губы. Он не хотел отдавать даже самой малости, всегда хотел выигрывать и ругался в случае провала, даже на футбольном поле. Если мы проигрывали, он преобразовывал свой гнев в способ выиграть – он забирал мяч и делал так, чтобы мы покидали поле победителями. Я помню несколько подобных случаев.

Адриан Кориа: Он был большим гордецом.

ДжерардоГригини: Я очень хорошо помню турнир, который проходил в сельской местности. Мы отправились в Пухато и после 10 или 15 минут проигрывали со счетом 2:0. Лео сильно занервничал. Прошло всего восемь или девять минут, а он уже забил три гола. Вот так. На днях я смотрел игру, которую «Барселона» проиграла, и сказал себе: «Сукин сын, ты расстраиваешься!» Я узнал это выражение лица! Такое же, как и раньше! И тогда, как и прежде, за оставшиеся три или четыре минуты он забрал мяч и оказался лицом к лицу с вратарем. Почти ощущалось, что он говорит: «Черт побери, я это сделаю». За проигрыш он готов убить любого – в этом он просто невыносим!

Адриан Кориа: Ему было важно поставить точку. Если Лео проигрывал, это его мучило. На улице он любил собирать команды для игры в футбол. У каждого футболиста, достигшего вершины, вы обнаружите жажду успеха, стремление к славе.

Джерардо Григини: Мы проиграли чемпионат – турнир Артеага (что-то наподобие мини-Кубка мира, в котором участвуют игроки, достигшие 11-летнего возраста), и в этом была моя вина. Мы обыграли всех со счетом 8:0, 9:1 и так далее. Добрались до полуфиналов, где играли против команды местной лиги Росарио, с игроками, отобранными из восьми или девяти команд. Матч начался, их вратарь выбил мяч для атаки – в то время я играл на позиции центрального защитника, – но пробил мяч дальше, чем я думал, и я коснулся его головой, отдав форварду соперника, который бежал позади меня. Он забил гол, а потом они отрядили на оборону всю команду, и забить им хоть один мяч стало невозможно. Мы проиграли со счетом 1:0 в полуфинале. Лео был в ярости. Можете себе представить? Он не разговаривал со мной два или три дня. Он очень не любил проигрывать. Совершенно.

Кике Домингес: Наблюдая за командой 1987 года, у меня создалось впечатление, что Мацциа – форвард, который иногда играл с Лео, был до некоторой степени индивидуалистом. Я знал его недостаточно хорошо, чтобы сказать, что он в долгосрочной перспективе мог бы составить конкуренцию Лео, но, конечно, мог бы посостязаться с ним в таких аспектах, как техника и работа с мячом. Но мне пришлось расставить в команде свои приоритеты. Не лучшее сравнение, но Мацциа в команде был, как помятое яблоко в корзине. Мне было нужно, чтобы Лео взял на себя нагрузку всей команды, а этот парнишка делал то же самое, но на другом уровне. Поэтому я перевел его в команду’87 В, так что, если бы он вырос и впечатление, что он способен обогнать Лео, оправдалось, то это стало бы проблемой для них обоих – пришлось бы разобраться между собой в следующем году на поле в игре двух команд по 11 человек. На этом этапе футбол становится менее эмоциональным и более жестким, никто не поздравляет друг друга – детство кончилось. И отцов нет рядом, чтобы защитить вас, и более того, не приветствуется, если отец начинает совать нос в игру, – это вызывает неодобрительные взгляды. Происходит естественный отбор – выживает тот, кто доходит до следующего уровня. Лео справился, Мацциа – нет.