Приз - Вячеслав Кумин

– Второе. Большое рассеивание. Понимаю, что запускали на предельно дальнее расстояние, но когда площадь поражения составляет почти квадратный километр, на удалении пятисот метров это все же перебор. Ни о какой прицельной стрельбе и речи быть не может.

– Мы попытаемся.

– Но в целом… на первый раз, все получилось очень даже неплохо.

– Спасибо, – криво усмехнулся Хендерсон.

– Мне тоже понравилось, – кивнул Череп. – И есть небольшое предложение.

– Да?

– Да. Вы можете изготовить ракеты поменьше? Ну скажем с дальностью до ста метров, с два раза меньшей головной частью?

– Конечно… после того как химики сделают взрывчатку лучшего качества.

– Отлично, я уверен что они не подкачают. Сделаем ручные ракетницы, этакие базуки. Пехоте нужна своя карманная дальнобойная артиллерия, помимо ручных гранат.

Хендерсон взглянул на Ремезова, немо запрашивая подтверждение заказа.

– Попробуйте, – кивнул тот. – Такие базуки нам действительно не помешают.

– Да, но на что делать упор? Все-таки наши производственные мощности оставляют желать лучшего. Всего сразу и много сделать не можем при всем желании.

– Пока особый упор делайте на бомбы, ракеты среднего класса, для вертолетов и ручные гранаты. Это наше основное оружие. Без него никуда.

– Ясно.

Как бы Махов не ненавидел гоблинов, но все же, разглядывая вместе со всеми образцы самодельного оружия, он отдавал себе отчет в том, что худой мир лучше доброй войны.

– Антон Николаевич, – обратился к Ремезову Эрик.

– Что?

– Все идет к войне. А мы так больше ни разу и не попытались договориться миром. Развязать войну легко, а вот закончить ее… Может гоблины не так развиты в техническом плане, но их все же больше.

– В том смысле, что закидают шапками?! – не весело усмехнулся Ремезов, прекрасно понимая что война штука такая, может повернуться передом, а может и крупом.

– Нет, на мой взгляд, все гораздо серьезнее шапок. Нет сомнений в том что сахарианцы разумны…

Ремезов согласно кивнул.

– …Это означает что аборигены способны к обучению. Рано или поздно, но они узнают как делать схожие ракеты и тогда нам придется ой как несладко. Тем более они знают как делать патроны… Нам кровь из носу, нужен мир.

– Я тебя прекрасно понимаю Эрик, – вздохнул Ремезов. – Мне тоже не нравится вариант силового развития событий. Но что делать? Ты не хуже меня знаешь, что больше добровольцев лететь к гобли… сахарианцам с посольством, нет.

– Я.

– Ты один.

– А вы? – не без удивления и даже разочарования спросил Махов.

– Я бы тоже мог, хотя, честно говоря, особого желания нет даже у меня. Слишком уж в прошлый раз все получилось страшно. Второй раз повторять не хочется. Да и как разговаривать?

Это действительно вопрос вопросов. Эрик лишь промолчал.

– То-то и оно, – кивнул Ремезов. – Разве что гоб… аборигены знают наш язык от орфейцев? Но сам-то ты как думаешь, стали бы они его хранить даже если они когда-то умели на нем общаться с нашими предшественниками?

– Сомневаюсь. Сахарианцам это просто незачем, особенно если у них сложились плохие отношения с орфейцами.

– Вот и я про что.

– Но делать же что-то нужно.

– Нужно. Вот только что?

– Захватить пленных, – предложил все слышавший Шульц.

– То есть? – удивился Махов.

– А то и есть. Возьмем какого-нибудь в плен, как-нибудь найдем общий язык, научим его нашему или даже выучим сами, авось не все так сложно? и поговорим с ним.

– Это же сколько времени пройдет?!

– До хрена, – кивнул Шульц. – Но иначе аборигенам никак не объяснить, что мы ничего особо плохого им не желаем, просто мы сюда прилетели и хотят они того или нет, будем здесь жить. Вот такие дела.

– И ты надеешься убедить их в том, что не хочешь им ничего плохого, после того как массированными налетами авиации будет разрушено несколько деревень, а в ковровых бомбардировках убиты десятки, сотни, а то и тысячи жителей?!

– По-другому никак, – развел руками Шульц.

– А нужно.

– Нужно, кто ж спорит, но никак не получается. Это тупик, своеобразный Гордиев узел, который придется рубить мечом, и ты сам это прекрасно понимаешь.

– Понимаю…

Эрик вернулся в домашний модуль, по пути подумав, что в принципе можно было бы на переговоры слетать вдвоем с Элен. Она хорошо рисует, как-нибудь да объяснились бы.

«Нет, – тут же одернул себя Махов. – Идиотская мысль. Мероприятие действительно слишком опасно. Уж кого-кого, а Элен я подвергать опасности не стану ни за какие коврижки».

Войдя в их совместную каморку Эрик нашел Элен в каком-то задумчивом состоянии. Настолько глубоко задумчивом, что она даже не обратила на него внимание.

Эрик даже забеспокоился. Такой он ее еще не видел.

«Уж не приняла ли она чего?» – мимоходом подумал Махов, вспомнив как несколько человек на медицинском уровне, воспользовавшись невнимательностью и даже слабостью медперсонала, дорвались до каких-то спецпрепаратов. А Элен в госпитале частый гость, даже доверенное лицо, могла что-то незаметно взять.

– Элен… – позвал Махов.

– Эрик! – очнувшись, вскочила Элен. – А я и не заметила как ты вошел!

– Что случилось?

– Что случилось?! Ничего не случилось! – быстро ответила она.

Даже слишком быстро, что не ускользнуло от внимания Махова.

– Вот только не надо ля-ля… Мы с тобой вместе уже столько что знаем друг друга как облупленных. Ну, так что, будем колоться или в несгибаемых партизан поиграем?

Элен сложив руки на животе с некоторой натяжкой засмеялась и кивнула:

– Хорошо, буду колоться. Ты только присядь, не стой тут скалой…

– Хм-м… – в недоумении вздернул брови Эрик. – Начало, мягко говоря еще то.

– Присядь. Присядь.

Эрик пожал плечами и сел рядом с Элен.

– Ну…

– Я недавно сдавала анализы…

– Ты чем-то заболела?!!

– Нет! Тьфу, тьфу, – поплевала она через плечо.

– Слава богу! Тогда чего там с анализами?

– Э-э… в общем я… в общем… нас будет трое, – под конец выпалила Элен.

– Чего?

– Я беременна, идиот!!!

Эрик замер с ошарашенным видом, превратившись в статую самому себе.

– Мн-да… Новость действительно с ног сшибающая. – Наконец выдавил он, после затянувшейся паузы, во время которой Элен смотрела на него выжидающе.