Академия Проклятий. Урок шестой: Как обыграть принца Хаоса - Елена Звездная

Котенок разжал зубки. Освободив хвост, Счастливчик спрыгнул с дивана и с видом мученика направился к двери, жалуясь по дороге:

— И это я, чистокровный дракон, должен ловить мышей, как последний кот…

— Так приманите ее магией, — вспомнив, как поступил Риан, предложила я.

Метнув на меня недовольный взгляд, Счастливчик признался:

— Скучно. А так азарт охоты, выслеживание, ожидание, триумф победы… Ты бы хоть раз на мужика поохотилась, деревня, столько всего упускаешь.

Открыв дверь, с трудом подавила желание придать некоторым хвостатым ускорения, но сдержалась. И едва Счастливчик вышел в коридор, я помчалась вместе со всеми, уже точно зная, что опять опаздываю.

Но стоило выбежать на улицу, как сразу поняла — что-то не так. Нет, адепты занимали места на построении — адептки с куратором Верис, адепты со своим полуоборотнем, а вот все преподаватели мужского пола столпились у палаточного городка и что-то понуро обсуждали. Добежав до своих и встав в строй, первым, что я услышала, было:

— Тесме уходит, представляешь? — Ригра, поделившаяся новостью, выглядела заметно расстроенной.

— Ужасно, — добавила стоящая впереди Янка. — Говорят, он всю ночь просидел в приемной лорда-директора, дожидаясь его.

У меня сердце сжалось. И, расставив приоритеты, я решительно покинула построение, несмотря на то, что на поле уже показалась леди Верис.

— Риате! — раздался ее гневный окрик.

Резко изменив траекторию бега, я подбежала к куратору, постоянно бледной и расстроенной в последнее время, и честно призналась:

— Постараюсь сделать все, чтобы магистр Тесме не ушел из академии.

Зеленые глаза куратора потемнели, губы сжались, но мне она задала лишь один вопрос:

— Сможешь?

— Он просто обвиняет себя в том, в чем не виноват, — прошептала я.

— После построения ко мне в кабинет! — ледяным тоном, так, чтобы все слышали, приказала леди Верис и едва слышно добавила: — Иди.

И я помчалась в административный корпус, взбежала по лестнице, пролетела по пустым коридорам, без стука ворвалась в секретарскую, испугав поливающую цветы леди Митас.

— Риате! — воскликнула почтенная секретарь.

Войдя в помещение, я закрыла дверь и начала с вежливого:

— Темнейших вам, — закончила требовательным: — Магистр Тесме здесь?

Несколько шокированная моим поведением леди сначала утвердительно кивнула, а затем возмущенно:

— Адептка Риате, что вы себе позволяете?!

Я себе обычно ничего не позволяю, но сейчас слишком важным было остановить Тесме, и потому я, старательно глядя себе под ноги, торопливо миновала секретарскую и ворвалась в кабинет лорда-директора, чтобы услышать насмешливое:

— Нет, я не это имел в виду, говоря о страсти, но, если быть откровенным, мне все нравится. — Риан весело улыбнулся.

Сидящий перед директорским столом магистр Тесме почему-то тоже, правда, его улыбка была откровенно жалкой.

— Я не… — Краснею удушливой волной под подчеркнуто понимающими взглядами обоих магистров. — Я совсем не…

Выразительно изогнув бровь, Риан продолжал мне улыбаться. Весело так, а после еще и добавил:

— А мне все равно все нравится.

— Лорд-директор! — возмутилась я.

Тихий смех и очень нежное:

— Родная, ты мой маленький личный источник счастья, и я действительно всегда рад тебя видеть — на душе теплее становится. Так что случилось?

Укоризненно взглянув на Риана, я закрыла дверь в секретарскую и, подойдя к директорскому столу, вежливо поздоровалась с Тесме:

— Кошмарных вам, магистр. Я могу поговорить с вами?

Усталый взгляд и недовольное:

— В чем дело, адептка?

От Риана прозвучало спокойное:

— Сядь… — затем он с улыбкой добавил: — И не на пол, пожалуйста.

Стул от стены и к столу придвинулся сам.

— А… — протянул Тесме.

— Не имеет значения, — оборвал его Риан, и уже мне: — Мы тебя внимательно слушаем.

Резко выдохнув, я села и начала с нетривиального:

— Вчера ночью меня накрыло откатом от проклятия «Холод»! — только произнеся это, я вдруг поняла, что именно сказала!

Да меня и отчислить за такое могут, что не удивительно — использование проклятий адептами запрещено категорически.

— Но дело не в этом, — торопливо продолжила, глядя, как темнеет лицо Тесме, — дело в эмоциях и моих ощущениях.

— Проклятие блокирует эмоции, — ледяным тоном напомнил преподаватель.

— Да, — согласилась я, — но остается то, что проклятием не блокируется — интерес к новым знаниям. Интерес к проклятиям. Стремление докопаться до истины. И при этом разум кристально чист, начинаешь видеть то, что ранее прошло бы мимо сознания, а еще абсолютно отсутствует жалость и… совесть, как сдерживающий фактор.

По мере того как я говорила, Тесме становился все более задумчивым. А едва я закончила, заметила перемену — плечи магистра вдруг распрямились, спина выпрямилась, взгляд посветлел…

— Жажда знаний, — с трудом вымолвил он, — дикая жажда знаний, при совершенном игнорировании средств достижения целей. Так я…

— Были под проклятием, — завершила я.

Магистр замер, глядя на меня. Просто застыл.

— Вы не виноваты в смерти морской ведьмы Салмеи, — уверенно сказала я, потому что действительно была в этом уверена, как и в остальном: — Я так поняла, они вам предложили вернуть магическую силу? — Тесме кивнул, я же задала резонный вопрос: — А зачем она вам? — и, не дожидаясь ответа, продолжила: — Вы единственный проклятийник уровня «магистр» во всей нашей академии. Вы единственный специалист по Смертельным проклятиям во всей Темной империи, и если бы вы столь упорно пытались вернуть магию, как изучали проклятия, вы бы этого уже добились. А значит, магия — не приоритет для вас. И вы совершили жертвоприношение не ради получения награды, а исключительно находясь под воздействием проклятия.

На моих глазах пожираемый чувством вины магистр просто оживал, и через мгновение это снова был наш суровый Вилиам Тесме, суровый, но справедливый, а сейчас еще и охваченный азартом:

— Как я не осознал этого?! Нет, к ощущению кристально чистого разума я привычен — магия дает не столько силу, сколько знания, и техники улучшения восприятия мне известны, но безжалостность, но холод, который я ощущал… Должен был осознать!

— Находясь под проклятием, сложно что-либо осознавать, — напомнила я.

Тесме подскочил, бормоча про себя:

— Вспомнить, осознать, записать все ощущения. И нет, это не «Холод», это проклятие не продержалось бы так долго.