Великая степь. Приношение тюрка - Мурад Аджи

Каждого легендарного героя тюрки берегли, словно дорогие жемчуга. Имя, одежда, оружие… все имело смысл, все было не случайным. Сказитель помнил десятки преданий. И если рассказчик забывал имя героя или какую-то деталь повествования, то он не имел права рассказывать легенду.

Ту историю, что случилась у стен Дербента, тюрки, конечно, не забыли. Азербайджанцы, кумыки, татары и сегодня помнят о неком восточном городе, в который повадился огромный Змей Аждарха. Он захватил источник и требовал молодых девушек. Но дочь правителя защитил воин. Победил он Змея не оружием, а молитвой. Все увидели, слово, сказанное им, сильнее меча, ибо было то слово «Бог».

За века легенда претерпевала изменения. Менялись иные детали, что-то в ней рассказывали по-другому, воину даже давали новые имена – Хызр или Хызр-Йльяс, Кедер или Кедерлес, Джирджис. Однако он всегда оставался вечно юным стражем источника жизни.

В Европе эту легенду тоже знали с незапамятных времен. Там воина назвали святым Георгием (или Георгом, Джорджем, Егорием, Юрием, Иржи… десятки имен). И здесь нет ничего удивительного.

Святой Георгий, Хызр, Кедер и Джарган в жизни были одно и то же лицо. Но в силу ряда причин (религиозных, политических) его разделили. Иначе говоря, сделали разными людьми… Подобные примеры не редкость в истории народов, политики часто вмешивались в культуру, не церемонясь. Впрочем, известно и обратное: когда опять же в угоду политике несколько человек в легендах «объединялись» в одном. Как, например, хан Акташ.

Тюркскую легенду о Джаргане в Риме не признали. Там не могли ее признать! Римские епископы испугались, ее текст обнажал сокровенную тайну западной церкви. И в 494 году они запретили христианам даже упоминать имя Григориса (Джаргана). Тюркского святого переделали в мученика, потом в убийцу: посадили на коня, «заставили» убивать Змея, иначе говоря, прародителя тюрков. Легенду изменили до неузнаваемости! Таким стал святой Георгий (он же Джарган, он же Григорис), таким он известен ныне.

И все это делалось для того, чтобы никто не узнал о его истинном подвиге. Что от тюрков пришел в Европу образ Бога Небесного. Что они стояли у истоков христианской культуры, которая утвердилась в Европе после падения Римской империи. Что они и сокрушили Рим!

Святой Георгий. XIV в. Византийский музей. Афины. Щит святого украшает равносторонний крест

Выходит, меняли вовсе не легенду, нет, – злонамеренно искажали историю тюркского народа. И делал это отнюдь не запуганный монах-переписчик. Здесь была политика западной церкви, которая веками велась против кипчаков! Очень коварная политика… Поэтому-то так мало правды известно о Дешт-и-Кипчаке, о его народе.

Но факты навсегда остались фактами. Они никогда не меняются, потому что их связывает логика. Именно логика (эта серьезнейшая наука о доказательствах!) и позволила восстановить иные события, узнать, что и как было на самом деле.

…А было вот что. В 311 году в Дербенте появились греки-христиане. Не с добрыми мыслями пришли они. Греки задумали неслыханное по дерзости преступление, его следы скрывают и до сих пор.

Тогда на земле бывшей Римской империи стояла великая смута: прежняя власть пала, а новой не было. Семь августов, семь претендентов дрались за престол. Люди открыто говорили о бессилии старых римских богов… Словом, огромная империя раскололась на Восточную и Западную. И царил там хаос.

Греки первыми среди европейцев вспомнили древнее правило политики: «Чей Бог, того и власть». И они пошли к тюркам, чтобы хитростью выкрасть у них Бога Небесного и таким образом получить власть над Европой! Никому прежде подобное даже не приходило в голову. К тюркам приходили учиться, но не воровать.

Одним из семи августов, или императоров (а вернее, все-таки претендентов на трон пошатнувшейся Римской империи), был грек Константин. Но он, как и остальные, был «голым» императором – владел лишь титулом и не имел армии, а значит, и власти.

Средиземноморье удерживал Максенций, действительный император. В Риме стояла его армия. Казалось бы, ничто не предвещало ей беду. Как вдруг появились всадники. Над ними реяли знамена с крестом (лабарумы), которых европейцы прежде не видели. Нападение было и дерзким, и внезапным.

В 312 году около Мульвийского моста – под стенами непобедимого Рима – войска Максенция были наголову разбиты. Он сам был убит. А Константин поспешил назвать себя победителем. Это он, заключив союз с кипчаками, их руками добился себе желаемого. Тюркские всадники выиграли битву, но приписана она грекам, у которых даже не было армии.

Расстановка сил в Европе тогда резко изменилась в пользу Константина… Пора безвластия кончилась.

Битва у Мульвийского моста. Миниатюра. Творения Григория Назианзина. VI в. Национальная библиотека. Париж. Франция. Равносторонний крест напоминает о том, кто принес победу Константину

Щиты. Находки из курганов. Алтай. Щиты с равносторонними крестами (знак защиты) были на Древнем Алтае еще до новой эры

Любопытно, что в тот 312 год греки пригласили к себе и тюрков-священнослужителей, которые читали собравшимся толпам молитвы во имя Бога Небесного. (Разумеется, на тюркском языке.) Читали молитвы на площадях греческих городов. Сделали это по приказу Лициния – соперника Константина в борьбе за власть на востоке империи. Вот когда и от кого слово «Бог» впервые услышали в Европе… Вот они, немеркнущие факты истории народов.

В победе над Максенцием люди увидели волю Божью. Под знаменем с крестом отряд кипчаков легко разбил римскую армию, это приняли за знак Неба… Воистину, «Чей Бог, того и власть», – сказали все.

Константин был очень ловким политиком, он сразу понял, что теперь важно закрепить за собой веру в нового Бога, сделать ее и тюрков своими. И он вслед за Лицинием тоже высказался за признание нового христианства, которое зародилось тогда на Кавказе. Союз с кипчаками был очень выгоден ему…

При написании истории иные ученые по приказу политиков что-то отрицают, замалчивают или скрывают. Они будто не знают, что скрыть правду нельзя. Она, как шило из мешка, появляется неожиданно. Греки пошли по пути сокрытия правды. При Константине они приняли веру в Бога, этого не отрицает никто. Но приняли ее от тюркских священнослужителей! Вот об этом историки почему-то умалчивают. Забывая, что других учителей и носителей веры в Бога Небесного тогда не было. Только кипчаки!

На Востоке из религии тюрков вырос буддизм, на Западе – новое христианство. Тенгри открывался людям по-разному, и в этом (в Его присутствии!) был еще один след Великого переселения народов. Европейцы признавали Бога, а с Ним – и тюркскую духовную культуру. Этого же не скрыть!