Верность и соблазны - Эмилия Остен

Карета графини остановилась у подъезда, Джордж, лакей Луизы, ловко выгрузил Анну, Пруденс и багаж и постучал в дверь. Путешественники остановились на ночь в небольшой гостинице на окраине Лондона, так что было еще довольно рано. Дверь открыл Симмонз, бессменный дворецкий столичного особняка Суэвернов.

– Мисс Суэверн! – Лицезрение молодой хозяйки, кажется, поразило толстяка-дворецкого до глубины души. И неудивительно: Анна не появлялась в столице уже несколько лет.

– Распорядитесь насчет багажа, Симмонз, – приказала Анна и вошла в дом, не дожидаясь, пока опешивший дворецкий распахнет дверь полностью и отойдет в сторону. Пруденс поспешила за хозяйкой. Юная горничная впервые выехала за пределы Верна, так что все вокруг для нее было новым, неизведанным и даже пугающим.

Уже ступив на лестницу, Анна услышала голоса, доносившиеся из столовой. Неужели кто-то в доме встал так рано? Жестом приказав Пруденс следовать за лакеем, тащившим наверх чемоданы, Анна направилась посмотреть, кто эти ранние пташки. Стоящий у входа в столовую лакей послушно распахнул перед Анной двери, и она в то же мгновение пожалела, что вошла без предупреждения. Матушка и граф Тремейн сидели у дальнего конца стола и, кажется – Анна надеялась, что ей показалось, – граф кормил леди Присциллу джемом с ложечки. Что ж, в такой ситуации лучше всего сделать вид, что не происходит ничего необычного.

– Доброе утро, – вежливо произнесла Анна.

– Доброе утро, – хором, словно долго перед этим репетировали, ответили леди Присцилла и граф Тремейн.

Повисло молчание. Анна сняла перчатки и шляпку, отдала их лакею, вошедшему следом за ней в столовую, и заняла свое место за столом. Тут же появились приборы и чашка кофе. Оказывается, за несколько лет слуги не позабыли ее привычек. Леди Присцилла и граф Тремейн все еще хранили молчание, поэтому заговорить пришлось Анне.

– Матушка, я решила провести сезон в Лондоне, – сообщила она.

– Да? Чудесно. – Особой радости между тем в голосе матери не прозвучало. Леди Присцилла грустно откусила от булочки, обильно намазанной джемом.

– Да. – Анна отпила глоток кофе и удовлетворенно вздохнула. – И еще. Если Джексом ночевал дома, то я хотела бы переговорить с вами обоими. Я буду в своей комнате, нужно привести себя в порядок после дороги. Когда – или если – Джексом появится, пошли за мной.

На этой ноте Анна встала из-за стола, прихватила кофейник и удалилась в свою комнату. За все время, что она находилась в столовой, граф Тремейн не сказал ни единого слова, кроме «доброе утро». Очевидно, до сих пор не мог поверить в появление Анны. Да уж. А как братец удивится!

– Айвен МакТирнан вернулся?

Анна вздохнула. Джексом и леди Присцилла уже раз по пять каждый повторили эти слова, варьируя интонацию от удивленной до осторожно-вопросительной. После третьего повтора Анна престала отвечать утвердительно. Надо просто подождать, пока родственники успокоятся. Первым освоился с новостью Джексом:

– И где же он?

– Полагаю, что в Тирнане.

– Полагаешь? – вмешалась леди Присцилла. – Так вы не встречались?

– Встречались, – не стала скрывать Анна. – Мы обсудили сложившуюся ситуацию и пришли к соглашению, что, прежде чем принимать какие-либо решения, нам нужно время.

– А я-то думал, стоит Айвену появиться на горизонте, ты его тут же схватишь и поволочешь к алтарю. – Джексом подавил зевок и расслабил узел шейного платка. Судя по всему, брат еще не ложился, провел бурную ночь вне дома и только что вернулся.

– Джексом, если ты помнишь, прошло десять лет. Из них восемь я не имела об Айвене почти никаких сведений. Прежде чем тащить его к алтарю, я бы хотела хотя бы познакомиться.

– О, так алтарь все же планируется?

– Мы не расторгали помолвку, – сообщила Анна.

– Милая, вы встречались наедине? – вмешалась леди Присцилла.

– Ах, матушка, оставь. Я не юная дебютантка, мне не нужна дуэнья.

Джексом зевнул еще раз, уже не скрываясь.

– Простите меня, дамы, но я должен повидаться со своей подушкой.

– И это все, что ты можешь сказать?

– А что я должен сказать? – парировал Джексом. – Двадцать пять тебе давно исполнилось, деньги свои ты потратила, поэтому ни финансово, ни как-либо иначе я на тебя повлиять не могу. Решай сама.

– Спасибо и на этом. – Анна постаралась, чтобы в голосе прозвучал неприкрытый сарказм. – И десяти лет не прошло, как ты доверил мне самостоятельно решать свою судьбу.

– Наслаждайся, – оставил за собой последнее слово Джексом и вышел из гостиной.

Леди Присцилла тревожно нахмурилась.

– Милая, так как ты намерена поступить?

– Я намерена провести сезон в Лондоне и попытаться наверстать упущенное за прошедшие годы.

– Я имею в виду, относительно Айвена МакТирнана.

– И я. Я буду наслаждаться сезоном в компании Луизы. А как поступит Айвен – об этом знает только он сам.

– Но ты не расторгла помолвку?

– Нет. Я не расторгла ее за все прошедшие годы и тем более не намерена расторгать ее сейчас.

– Что-то мне подсказывает, что сей образец стратегического планирования тебе посоветовала Луиза Рэйвенвуд.

– Луиза, будь ее воля, вообще бы собственноручно застрелила Айвена в каком-нибудь парке. Заметь, это точная цитата.

– Узнаю Луизу. – Леди Присцилла встала и расправила юбки. – Как бы там ни было, ты здесь. И мы просто обязаны посетить один милый магазинчик на Бонд-стрит, чтобы как следует обновить твой гардероб!

Упомянутый магазинчик Анна пожелала посетить в компании подруги, а не леди Присциллы. Впрочем, матушка сама явно предпочитала общество графа Тремейна обществу дочери. Честно говоря, вдовствующая баронесса предпочитала общество графа Тремейна любому другому обществу. Может быть, в конце концов она согласится выйти за него?

Платья в этом сезоне мало отличались от прошлогодних, и Анне удалось удачно сторговаться на небольшую переделку уже имеющихся у нее нарядов, что позволило сэкономить изрядную сумму. К тому же первое платье должно быть готово уже к сегодняшнему вечеру.

– Прекрасно! – обрадовалась Луиза. – Мы идем на музыкальный вечер к графу Саллингтону! И, кстати, о графах… Пойдем-ка сюда, в это прекрасное кафе, выпьем чаю, закажем мороженое.

Луиза решительно втащила подругу в распахнутые двери упомянутого заведения. Когда подали заказ, Луиза продолжила разговор.

– Вернемся к нашим графам.

– Каким?

– Нашим. То есть моему графу, а Саллингтон пусть спокойно готовится к музыкальному вечеру. Говорят, будет петь несравненная мисс Фолли, которая недавно покинула своего предыдущего покровителя и теперь пользуется благосклонностью графа Саллингтона.