Жажда - Дж. Р. Уорд

Стиснув в руке что-то маленькое и черное.

Джим постучал по косяку.

– У меня развлечения для вашего рта.

* * *

Вин развернулся кругом на кресле и спрятал коробочку с кольцом рядом с телефоном. Стоя в дверном проеме с подносом в руках, парень мало походил на официанта, и не из-за фланелевой рубашки и джинсов. Он просто был не из тех, кто станет прислуживать кому-либо.

– Ты знаешь французский? – прошептал Вин, кивнув на amuse-bouche.

– Она объяснила, что это.

– А. – Поднявшись, Вин подошел ближе. – Девина отлично готовит.

– Ага.

– Уже попробовал?

– Неа, я просто сужу по запаху, доносящемуся из твоей кухни.

Они взяли по фаршированной шляпке гриба. И крошечный сэндвич с кусочками томата, толщиною с лист бумаги, и листьями базилика. И малюсенькую ложку с икрой и луком-пореем.

– Присаживайся, – предложил Вин, кивая на кресло у противоположного края стола. – Давай поговорим. В смысле, я знаю, ты хочешь поужинать… но есть же что-то еще, не так ли?

Херон поставил поднос на стол, но садиться не стал. Вместо этого, он подошел к окну и взглянул на Колдвелл.

В тишине Вин снова сел на свой кожаный трон, оценивая «гостя». У сукиного сына был подбородок шириной с брусок два на четыре дюйма, жесткий и прямой, и он держал карты при себе: по лицу было сложно что-то определить.

Следовательно, дорожка, на которую они собираются ступить, была темной и коварной.

Вин покатал золотую ручку на своем блокноте, в ожидании просьб, и он явно не беспокоился о разных хитростях. Большая часть его денег была вложена в стройку, но он не начал работать официально над своими гвоздями и досками… и его связи с черным рынком Колдвелла также были налажены.

– Не торопись, Джим. О деньгах просить легче, чем… о других вещах. – Он слегка улыбнулся. – Ты, случаем, не хочешь чего-то не столь легкодоступного в местном Ханнафорде?

Брови Херона дернулись, но на этом все, он просто продолжил осматривать огни города.

– О чем конкретно ты говоришь?

– А что конкретно ты хочешь найти?

Последовала пауза.

– Мне нужно узнать тебя.

Вин выпрямился в кресле, не уверенный, что расслышал правильно.

– Узнать меня как?

Повернув голову, Херон взглянул на него сверху.

– Ты стоишь на пороге какого-то решения. Чего-то значимого. Верно?

Глаза Вина метнулись к маленькому черному квадрату, который он припрятал.

– Что в ней? – спросил Херон.

– Не твое дело.

– Кольцо?

Вин выругался и потянулся за покупкой из Рейнхарда. Он засунул коробочку в выдвижной ящик, начиная терять терпение.

– Слушай, кончай морочить мне голову и скажи прямо, чего ты хочешь. Дело не в ужине или близком знакомстве со мной. Просто подумай, что в этом городе нет ничего, недоступного мне, и покончим уже с этим. Чего ты, мать твою, хочешь?

Тихие слова, которые он произнес в ответ, казались такими неуместными:

– Дело не в том, чего хочу я, а в том, что я собираюсь сделать. Я здесь, чтобы спасти твою душу.

Вин нахмурился… а затем заржал в голос. Этот парень со Смертью на спине и ремнем для инструментов на поясе хотел спасти его? Ага, все так логично.

И P.S: «душу» Вина спасать не нужно.

Когда он сделал передышку для пары глубоких вдохов, Херон сказал:

– Знаешь, а ведь я также отреагировал.

– На что? – спросил Вин, потирая лицо.

– Ну, назовем это призывом к долгу.

– Ты из религиозных фанатиков?

– Неа. – Наконец, Джим подошел к столу и сел в кресло, расставив широко колени и сложив руки на бедрах. – Я могу кое-что у тебя спросить?

– Конечно, почему нет. – Вин обнаружил, что копирует позу Херона, откидываясь в кресле и расслабляясь. На этой стадии все казалось столь странным, что он начинал не обращать на это внимание. – Что ты хочешь узнать?

Херон окинул взглядом первые издания книг и произведения искусства.

– Зачем тебя вся эта хрень? Я не ханжа. И я никогда не буду жить как ты, поэтому интересуюсь, зачем кому-то нужно все это иметь.

Вин хотел проигнорировать вопрос, и позже он будет удивляться, почему не поступил так. Но, по какой-то причине, он ответил искренне.

– Роскошь придает мне силы и прочности. Я чувствую себя в безопасности, когда красивые вещи окружают меня дома. – Ляпнув это, он тут же захотел взять слова назад. – В смысле… черт, я не знаю. Я вышел не из богатых. Был простым итальянским мальчиком, живущим в северной части города, мои родители еле-еле сводили концы с концами. Я пробивался наверх потому, что хотел большего, чем обладал тогда.

– Ну, сейчас ты забрался оооочень высоко, все верно. – Херон взглянул на компьютеры. – Значит, ты много работаешь.

– Все время.

– Похоже, ты заработал на этот изумительный вид.

Вин развернулся на кресле.

– Ага. Частенько смотрю на него в последнее время.

– Будешь скучать по нему, когда переедешь?

– Я смогу смотреть на реку. И дом, который вы с ребятами строите, выйдет впечатляющим. Люблю все впечатляющее.

– Это пиво, возможно, самое лучшее, какое я пробовал.

Вин сосредоточился на отражении парня на затемненном стекле.

– Херон – твоя настоящая фамилия?

Парень слегка улыбнулся.

– Конечно.

Вин оглянулся через плечо.

– Какие еще языки знаешь кроме французского?

– Кто сказал, что я и его знаю?

– Тот факт, что ты ни разу не слышал об этом иностранном пиве, заставляет меня сомневаться в том, что ты любитель поесть и разбираешься в этом жаргоне. И Девина не переводила amuse-boucheпотому, что было бы грубо допустить, что ты не знаешь значения этого слова. Следовательно, я думаю, что ты знаешь французский.

Херон постучал пальцами по колену, что-то обдумывая.

– Расскажи, что за коробочку ты прячешь в ящике, и может, я отвечу тебе.

– Кто-нибудь говорил, что из тебя приходиться клешнями вытягивать информацию?

– Постоянно.

Решив, что это будет несерьезным откровением – в конце концов, когда Херон будет иметь что-то с Девиной? – Вин достал коробочку из Рейнхарда и открыл ее. Он повернул ее так, чтобы Херон смог увидеть, что там лежало, и парень тихо присвистнул.