Крымская война. Попутчики - Борис Батыршин

- Вот, товарищи, прошу любить и жаловать - представил гостя Белых. - Спиридон Капитанаки, владелец и капитан шхуны «Клитемнэстра» - это та посудина, за которой мы, значит, гонялись. Дядя Спиро, это наш главный воинский начальник, генерал Фомченко. Товарищ генерал-лейтенант - дядя Спиро. Первейший контрабандист на всем Черном море - если не сочиняет конечно!

- Года мои не те, чтоб баланду травить, нэарэ[12]! - возмутился грек. - Да ты у кого хошь спроси, хоть в Балаклаве, хоть в Одесе, да хошь в Керчи! Спиридон Капитанаки не какой ни то Ванька-Рутюту[13]. Его всякий знает!

- Очень приятно, господин... э-э-э... Капитанаки... - ответил ошарашенный Фомченко. - Каплей, что это за цирк на конной тяге? Что вы себе позволяете?

К удивлению Андрея, спецназовец ничуть не смутился. Встал по стойке смирно - остальные боевые пловцы, уже успевшие взобраться на палубу, мгновенно выстроились рядом с командиром, - и вскинул руку к закатанной на лоб балаклаве:

- Задание выполнено, тащ генерал-лейтенант! Обнаруженное судно оказалось российской шхуной с экипажем из шести человек, так же российских граждан... то есть, виноват, подданных. В связи с чем мною принято решение в боестолкновение не вступать, а ограничиться опросом, так сказать, на добровольной основе. Вся необходимая информация получена, готов доложить. А этот товарищ - Белых кивнул на грека, - попросился с нами. Я счел возможным просьбу удовлетворить, так как он, вероятно, располагает ценными сведениями.

- То правда, кирие[14]! - почтительно произнес грек. - Мне что турецкий берег, что русский, что Крым, что Каппадокия - все знакомо. Спрашивайте, греки, всегда рады помочь русским морякам! Мой старший сейчас на военном корабле «Париж», в Севастополе. А отец был комендором у адмирала Спиридова на «Ефстафии», руки при Чесме лишился.

- Отец при Чесме, служил, говоришь? - Фомченко принял тон, предложенный стариком. - А сам, значит, контрабандой промышляешь? Нехорошо...

- Так ведь надо бедным людям как-то зарабатывать? - ухмыльнулся дядя Спиро. - Когда макрель идет - макрель берем, белуга идет - ее берем, переметы ставим, к самой Керчи ходим. А сейчас - бока, что ли, отлеживать? Господь велел трудиться, и нам хлеб спокон веку от моря даден. Вы, кирие, любите сладкий турецкий табак? Вот старый Капитанаки и возит его от самого Трабзона! Разве кому от этого стало плохо?

А ведь прав каплей, подумал Андрей. Такой дядя Спиро для нас - просто клад: все знает, обо всем расскажет. Понадобится - сведет с нужными людьми, разузнает что угодно. Греческие общины есть по всему черноморскому побережью - рыбаки, торговцы, крестьяне. И, разумеется, контрабандисты, куда ж без них…

Дядя Спиро, оказавшись на палубе «Адаманта». ничуть не растерялся, С Фомченко он, конечно, почтителен, - генерал, как-никак! - но вовсю зыркает по сторонам. Прикидывает, старый плут, свой гешефт.

Точно, восхитился Андрей, вот и Фомченко готов: уже командует мичману, отвести дорогого гостя в кают-компанию. Дядя Спиро почтительно, но без подобострастия, кланяется, и следует за провожатым. По дороге внимательно осмотрел лебедку, полированные стойки лееров, надписи под трафарет на снежно-белой рубке...

- Простите, уважаемый, - обратился Андрей к контрабандисту, - Не подскажете, какое сегодня число?

Дядя Спиро удивленно поднял брови.

- Киприан с утра был, пост!

Ну конечно, догадался Андрей, старик считает дни по церковнославянскому календарю, зачем ему даты?

- А число не знаете, дядя Спиро? - спросил Белых. - А то я запамятовал, что это за Киприан такой.

- Нехорошо, нэарэ - враз построжел Капитанаки. - Епископ Киприан Карфагенский, священномученик - как можно забыть? А число-то? Август месяц, тридцать первое. Полночь минула, сейчас, стало быть, уже Симеон Столпник. А на вашем корабле разве нет календаря?

- Как назло на острове нет календаря... - пропел Андрей. - Нет-нет, дядя Спиро, это я не вам... Симеон Столпник? Первое, значицца, сентября, День Знаний? Надо запомнить...

Андрея так и подмывало спросить про год, но он сдержался. Успеется.

Капитанаки с осуждением посмотрел на балагура, покачал головой и направился к терпеливо дожидавшемуся мичману.

Кстати, День Знаний - это по старому стилю не первое сентября, а девятнадцатое августа! - шепнул Валентин, когда дядя Спиро скрылся в люке.

- Еще умник сыскался на мою голову! - Андрей театрально возвел очи горе. - Ты вон, лучше иди, приборы свои починяй...

Валентин сразу сделался скучным.

- А их починяй - не починяй, без Груздева они все равно коробка с микросхемами, и ничего больше. Зато старикан какой - прямо «седой грек» из «Ликвидации»!

- Ты от темы не уходи, а то взял, понимаешь, манеру... - ухмыльнулся Андрей. - А дед и правда, колоритный. Ну, Белых, ну жук... вот увидишь, Капитанаки с Фомичом враз договорятся! Мы еще эту шхуну до Одессы будем провожать.

«Фомичом» за глаза давно уже называли грозного генерала.

- В корень зрите, Андрей Владимирыч! - отозвался Белых. Он стоял у леера и вполголоса переговаривался с боевым пловцом, возившемся в «Саб Скиммере». - Он сразу предложил - доведите с товаром до Одессы, а я вам помогу. Ну, я прикинул: пуркуа бы и не па? Дед - он полезный, и англичан не любит: в апреле, во время бомбардировки города, у него то ли племянника, то ли внука, ядром убило. Вот дядя Спиридон на Британию и обиделся. Говорит - по всему побережью болтают, будто англичане и французы с турками снарядили в Варне огромный флот, чтобы идти на Крым.

- На Крым? Вот оно как... - покачал головой Андрей. - Первое сентября по старому стилю, девятнадцатое августа – по-новому. Выходит, мы попали малость не туда...

- Спасибо портачам с ЦЕРНа-«Макеева». Говорили, что будет? Апрель! А тут сентябрь, на четыре месяца промахнулись!

- Ну, хоть с годом не ошиблись, - заметил Андрей. - А то заслали бы к динозаврам...

- Благодарить теперь их, так что ли? Спасибо, господа ученые, доценты с кандидатами, что не зашвырнули в какую-нибудь окончательную и бесповоротную задницу? А «Можайск», спрашивается, где? Дома остался, малость не рассчитали господа ученые! И что нам теперь - снимать штаны и бегать? Только это и остается, с такой трещоткой много не навоюешь.

И Белых мотнул головой в сторону башенки с шестистволкой.

Андрей вспомнил серый утюг БДК, набитый бронетехникой, снарядами и морскими пехотинцами.

- Ничего, справимся как-нибудь. Пойдемте, Игорь Иваныч, а то Фомич ждет. Послушаем вашего контрабандиста.