Девочка для Беса - Марианна Кисс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Бес держит меня, и впивается в рот поцелуем. А я чувствую себя такой маленькой, и голой. Покорной, податливой, зависшей в новом для меня измерении.
Уже смелее. Больше хочу. Показываю желание, тяну и обнимаю. Вцепилась в его грудь, в шею. Заглядываю в глаза. И вздыхаю, даже вскрикиваю.
Что-то упало, пошатнулось. Мы вместе обо что-то ударились, засмеялись и снова слились в поцелуе. Неистовом, жадном. Сейчас нам ни до чего нет дела.
Схватила Беса, и не желаю отпускать. Его горячие, такие сильные ладони, держат меня с силой и лёгкостью, как пушинку приподнял и снова насадил на член.
Я растекаюсь. Совсем не думала, что от такого может быть хорошо. Узнаю новое и уже наслаждаюсь. Я в тисках его рук. Во власти его тела. под влиянием поцелуя. Горю. Выгораю.
Двигаюсь сама, подчиняюсь его движениям. Сильнее сжимаю пальцы. Лицо Беса напротив моей груди. Схватил губами сосок. Тянет, прикусывает и отпускает.
Безумие. Это безумие. Будто прозреваю. Рождаюсь заново.
Я на нем. Он несёт меня, идёт в комнату и мы падаем на кровать. Пьянею ещё сильнее. Уже забыла, как было больно. Но снова, боли нет. Только его мощное тело придавило. Труднее дышать, приноравливаюсь. Смотрю в распахнутые глаза, на приоткрытый рот и чувствую — улетаю.
Даже не знаю почему, но сейчас все совсем иначе. Не как в первый раз. Теперь я смелее, увереннее и откровеннее. Не боюсь, не отталкиваю, а даже хочу, прижимаю. Целую, без конца целую. Ворошу его волосы, зарываюсь пальцами и упираюсь.
Каждое движение застывает, останавливается на мгновение, ныряет в омут непостижимого удовольствия и продолжается. Знаю вот именно сейчас — это творится судьба.
Губы Беса снова обхватили мой рот, накрыли губы, смяли и заставили потянуться навстречу.
Каждый его поцелуй остаётся в памяти, запечатывается и копится. Все его поцелуи разные. Стремительный, быстрый, нежный. Глубокий. Мне нужны все какие есть. От него, от Беса. И тело к телу.
Его дыхание мощное, громкое. Сиплое иногда. Его мощь теперь уже не страшна. Она не рвет, не разрушает, не требует моей боли. Она заживляет.
Закрываю глаза и снова открываю, чтобы видеть, понимать и запоминать его лицо. Пусть в полутьме, пусть контуры, но всё это стремление, всё желания — для меня.
Никогда не поверю, что он с кем-то ещё — вот такой. Никогда.
Я дернулась и почувствовала. Да от этого трения, от постоянных движений Беса, от его неистовой силы я вздрогнула и потянулась. Напряглась, пытаясь понять и уловить — что это?
Удовольствие. Но уже не такое как вчера. Сегодня, оно постепенно охватывало, нарастало и с каждой новой секундой разрасталось во мне. Ширилось. Заполняло клетки моего тела. Одной, огромной, невыносимо-сладкой волной удовольствия.
Я вцепилась в мышцы Беса. Отчаянно, не сопротивляясь, а как бы собираясь сопротивляться.
— Ваня, Ваня, что это? — выдохнула.
И вытянулась в судороге охватившего безумного удовольствия.
Он смотрел на меня, не отпускал и несколькими движениями довел до состояния замирания и исступления. Я вскрикнула, расширила глаза выпустила из груди долгий вздох и замерла на несколько бесконечных секунд. Всё.
Упала, откинулась. Охваченная внезапной усталостью, прикрыла рукой лицо. Тело мое обессилело. Опало. Как будто вся энергия покинула его, вся сила отделилась и вылетела. Неизвестно вернётся ли ещё. Состояние удовлетворения сменилось спокойствием и слабостью.
Бес лег рядом обхватил моё тело и прижал к своему. Как будто ему было важно прижать меня сейчас. Словно в этом движении была не сила его, а показанная только мне одной, слабость.
Я прижалась лицом к его груди и почувствовала, как щекочет щеку негустая поросль. Но я прижималась ещё сильнее. Пусть щекочет, так хорошо.
— Ева, — проговорил он, — откуда ты взялась?
Я улыбнулась, не ответила. Если начну вспоминать — откуда, не будет ничего хорошего.
А потом я услышала его мерный сап.
Да, засыпает он быстро. Только разговаривал и сразу заснул. А может он говорил это во сне.
Я полежала немного и стала пытаться выскользнуть из его мягкого, но стального захвата.
Бес немного подержал и сонно отпустил. Я глянула в темноте на его тело. Вместе, здесь и ничего другого я не хочу. Вздохнула, встала и пошла в ванную.
По дороге прихватила вещи, которые все ещё валялись в прихожей. Моя пижама и футболка Беса с джинсами. Все взяла, включила свет в ванной, вошла.
Кинула вещи на стиралку и, замерла…
Джинсы и футболка почти полностью промокли в крови. Насквозь. Моя пижама вся перепачкана. Я посмотрела на свои руки, они тоже почерканы кровавыми чертами.
Я обернулась, глянула в зеркало — всё тело в пятнах крови.
Сказка закончилась — очнись.
Вот она — реальность.
38. Бес
Я открыл глаза, Евы рядом нет. Какой-то тягучий звук из ванной. Я встал. Как был голый, пошел туда.
Ева сидела в ванной, скрестив на коленях руки. Смотрела вперед на стену и громко всхлипывала. Струи воды из душа падали ей на голову, стекали по лицу и вода, в которой она сидела была прозрачно-красная.
В первый момент не понял. На ум пришло ужасное предположение… но потом я увидел свои джинсы. Посмотрел на себя, всё тело в крови на руках и ногах засохшие уже кровавые черты.
Молча, взял джинсы и футболку, понес в кухню, достал мусорный пакет и все запихнул. Вернулся в ванную. Взял Еву подмышки, попытался поднять, но она дернулась и руки мои соскользнули.
— Вставай, — сказал спокойно.
— Не хочу.
— Хватит тут сидеть, — я тронул плечо. Ева дернулась, как будто моё касание неприятно.
— Отстань.
Теперь уже на принцип. Что за херня сидеть в кровавой воде.
— Сказал вставай, — потянул руки, но тут Ева повернулась и глянула мне в глаза.
— Ты кого-то убил? — вода стекала по лицу и одной сплошной струёй с дрожащего подбородка.
— Нет, — ответил всё так же спокойно.
— Почему столько крови? — она прищурилась не веря.
— Захара подстрелили. Это его кровь.
Ева замолчала и снова положила голову на руки. Я провёл ладонью по её волосам. Гладил, словно успокаивая. Напоминая, что я рядом и ничего плохого случиться просто не может. Я же тут. Ладонь скользнула по спине, снова по волосам. Потом дернул пробку ванной и вода быстрым потоком стала вытекать, крутиться прозрачно-красной воронкой.
Снова взял Еву подмышки и теперь она уже не сопротивлялась. Встала и посмотрела на меня грустно. Она видно
