Мир мог быть другим. Уильям Буллит в попытках изменить ХХ век - Александр Эткинд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Видимо, в это время Буллит начал писать второй роман, оставшийся неопубликованным: «Божественная мудрость» (The Divine Wisdom). Сюжет основан на фрейдовской идее инцеста, получающей неожиданное развитие. Основное его действие происходит в Стамбуле, о котором рассказано во множестве живописных подробностей. Роман начинается в Санкт-Петербурге, где американский миллионер Питер Райвс, владелец сталелитейных заводов и железных дорог, встречает девушку своей мечты Урсулу Дандас, дочь американского посла в Российской империи. Ситуация очевидно соответствует той, что рассказывала Буллиту его подруга Сисси Паттерсон; но черты Урсулы, с ее всегдашней холодностью и необыкновенным спокойствием, написаны с первой жены Буллита Эрнесты. В романе Питер и Урсула женятся и до поры до времени живут счастливо; с ними растет и дочь Питера Анна, его ребенок от первого брака. Потом Урсула заводит роман с британским дипломатом и признается в нем мужу. Измена любимой жены потрясает Питера Райвса, и он не прикасается к ней. Поэтому когда он узнает, что она вновь беременна, он уверен, что этот ребенок не его. Из соображений приличия он признает ребенка своим, но разводится с Урсулой.
Питер Райвс сильно меняется после развода с женой. Всегда удачливый капиталист, теперь он становится истовым пуританином. Он дает деньги на преследования разных форм разврата, поддерживает судебные преследования против легкомысленных писателей и лоббирует новые, особо суровые законы в этой больной для него сфере. Его дети растут раздельно: Анну воспитывает отец, Дэвид растет с матерью. Оба они участвовали в Первой мировой войне – Дэвид как офицер, Анна как медсестра во Франции. И вот теперь, после войны, они случайно встречаются в Стамбуле. Дэвид ранен неизвестными, и Анна спасает и выхаживает его. Их влечет друг к другу с первого взгляда, но тут они узнают, что они брат и сестра, и открывают неодолимую силу древнего запрета на инцест. К тому же отец ненавидит Дэвида и всячески препятствует их общению. Однако он рассказывает Анне то, чего не знает никто, кроме его самого и его бывшей жены: историю измены Урсулы и рождения Дэвида. Из его слов следует, что у Анны и Дэвида разные отцы и разные матери. Вскоре Анна и Дэвид отдаются любви под стамбульским небом. Перед законом они, однако, остаются братом и сестрой, к тому же их преследует всемогущий отец. Тогда они решают бежать в Афганистан: там их не найдет никто. Спасаясь от отца, вооружившегося пистолетом, они спускаются в тайное убежище, что ведет их в подземные ходы под византийской частью города. Длинный конец романа весь происходит в страшном, экзотичном подземелье. Молодые герои сначала находят там сокровища, как в сказке про Аладдина, потом занимаются любовью под соблазнительной статуей Диониса и, наконец, находят тайный, спрятанный под землей, языческий храм Юлиана Отступника. Взбешенный отец Анны преследует их во главе небольшого отряда; равнодушная мать Дэвида собирается выйти замуж за очередного дипломата. После долгих скитаний в подземном царстве Константинополя героический Дэвид умирает на руках у Анны, как Джон Рид когда-то умер на руках у Луизы Брайант.
Роман сильно затянут и перегружен ландшафтными описаниями, надземными и подземными. Читатель устает от бесконечных описаний чудес бывшей Византии и не вполне понимает, как они связаны с основной темой инцеста и побочной, но тоже важной темой американского пуританства. Темные языческие подземелья, в которые спускается пара нарушителей древнего табу на инцест, должны иллюстрировать фрейдовскую идею подсознательного с его непознанными опасностями и сокровищами; преследующий их сверху отец– пуританин показывает, конечно, силы суперэго. Все же сюжет искусствен и непоследователен; если прекрасные Дэвид и Анна не брат и сестра, то неясно, почему они так боятся нелепого миллионера с пистолетом и отдают свои жизни страшным силам подземелья. Текст был полностью написан, отпечатан и отредактирован Буллитом, но остался не опубликованным по собственному решению автора. С его связями он, конечно, мог легко опубликовать роман; к тому же работа хорошего редактора могла бы его сильно улучшить. Может быть, Буллит получил негативные отзывы от друзей и поверил им; более правдоподобной кажется гипотеза, что работа над романом затянулась до начала тридцатых годов, когда Буллит рассчитывал вернуться на государственную службу и стал опасаться, что публикация нового романа с сомнительным сюжетом помешает ему. Но рукопись не датирована, отзывов на роман в архиве Буллита я не нашел, и причины, по которым он не стал публиковать этот роман, остаются неясными.
В 1928 году Луизу Брайант постигла странная, мучительная болезнь. Под кожей у нее появлялись болезненные опухоли; когда их удаляли, они появлялись снова. Известное как болезнь Деркума, это состояние до сих пор считается неизлечимым. Одно из объяснений загадочной болезни Деркума заключается в ее психосоматической природе. Действительно, Луиза пила все больше, что медики считали побочным эффектом болезни Деркума; но алкоголизм – частая проблема американцев, искавших и нашедших приключения в Париже. Ей пытались помочь в лучших клиниках Америки и Европы, но состояние только ухудшалось. Луиза и Билл часто ссорились, муча друг друга взаимной ревностью. Все же они прожили вместе около шести лет.
Зиму они проводили в арендованных квартирах в Париже, лето на своей ферме в Ашвиле. На ферме содержали лошадей; Билл был хорошим наездником и любил упражнения с прыжками. Осенью 1926-го он упал с лошади и решил, что за этим стоит его бессознательное – то самое, о чем он читал у Фрейда. «Я понял, – писал он другу детства, – что я хотел упасть с лошади. Мне повезло, что я читал про психоанализ и я знаю все эти теории. И я знаю, что на свете есть только один человек, который может мне помочь: Фрейд» [63]. Ближе к зиме он доехал до Вены и встретился с Фрейдом. К своему удовольствию, Буллит узнал, что знаменитый венский профессор помнил его имя со времен Версальского договора. После нескольких консультаций Билл решил, что психоаналитический метод Фрейда поможет ему наладить отношения с Луизой. В письме от 19 февраля 1928 года Билл составлял для Луизы подробный и, увы, невыполнимый план лечения: «У тебя невроз – болезнь, которую можно диагностировать так же ясно, как аппендицит. И еще у тебя болезнь Деркума. С ней ты покончишь в Бадене, а от невроза тебя избавит Фрейд. У меня нет ни малейшего сомнения, что к осени ты будешь в полном порядке… Когда ты избавишься от своего невроза, ты захочешь, чтоб я был рядом, я уверен в этом. Если бы ты глубоко внутри не любила меня, ты бы не была сейчас так безумно сердита». Буллит еще пытался сохранить брак, но более всего его тревога чувствуется как раз в этой преувеличенной уверенности.
Седьмого декабря 1928 года Билл послал Луизе обширное письмо, фрагменты из которого стоит привести: «Тебе, кажется, по какой-то причине нужно, чтобы между нами возникали споры и объяснения. Это нехорошо, особенно по почте. Что до меня, я бы предпочел, чтоб на меня наехало такси, чем получить твою телеграмму». В этой телеграмме Луиза обвиняла Билла в том, что он слишком часто ужинал с некоей Рами; Билл осыпал Луизу ответными обвинениями. Потом он продолжал: «единственным спасением для меня было бы равнодушие. Для меня нет ничего труднее, чем быть равнодушным к тебе; но ты делаешь это совершенно необходимым. Ничто не помогло бы мне больше, чем равнодушие; но ты делаешь такой выход невозможным. К сожалению, я так сильно завишу от тебя в эмоциональном плане, что ты способна разрушить меня. И ты это делаешь. Ты, наверно, следуешь модели тех ссор, которые разыгрывались между твоими отцом и матерью, когда ты была ребенком. В следующий раз постарайся, пожалуйста, вспомнить, что я тебе не отец и не мать. Я не могу вынести, когда я чувствую себя очень близким к тебе, а потом ты бьешь меня по голове. Ты всегда бьешь меня по голове, поэтому для меня единственный выход в том, чтобы не чувствовать себя близким к тебе. Наверно, это и тебе лучше подходит». Под конец обиженного, но довольно холодного письма Билл предупреждал: «В конце концов, я найду выход в самосохранении» [64].