Наследство в глухой провинции - Лариса Кондрашова

— Давай с тобой все осмотрим? Не спеша. Начнем с мансарды…

Договорить она не успела. Вернулся от соседки ее папа, жутко сосредоточенный, и скомандовал:

— Собирайся, Валерия, поедешь с нами.

— С кем — с нами? — удивилась дочь.

— Со мной и с Лидией Тимофеевной. Она согласилась посмотреть кое-какие фотографии. Может, новый знакомый Олимпиады Киреевой у нас где-то засветился.

— Пап, а можно, я останусь с Ларисой?

— Видишь ли, я не уверен, что смогу заехать за тобой, у меня куча дел. Я ведь нарочно тебя торопил, чтобы пораньше приехать к Ларисе Сергеевне. Решил совместить приятное с полезным. К тому же Лариса Сергеевна, насколько я помню, собиралась к нотариусу? — Это уже обращались ко мне. — Могу вас подвезти. Вы умеете быстро собираться?

Я умею быстро собираться. На минутку вышла в спальню, вернулась уже одетая, в своем розовом костюме, который становится моей костроминской униформой. Тем более розовый цвет, говорят, очень идет к моим карим глазам.

Что думал по этому поводу Михайловский, я, к сожалению, не узнала.

У меня, между прочим, есть и своя машина, и до нотариальной конторы минут семь пешком — почему-то я упорно не хотела передвигаться по Костромино на своих двоих, — но я все же поехала с моими новыми знакомыми. Только заметила:

— Как там наш разговор насчет компьютеров, еще в силе?

— Я никогда ничего не забываю, — опять дежурно проговорил Михайловский и протянул мне листок с номером телефона: — Закончите здесь свои дела, позвоните мне в Ивлев. Я пришлю за вами машину.

Я кивнула, решив про себя больше с ним не разговаривать. Похоже, этот тип совсем не умеет общаться с людьми в обычном тоне. Только языком протокола. Ольга на моем месте давно бы послала его подальше.

Надо же, и телефон на листочке успел написать! Вообще-то во всем цивилизованном мире давно пользуются визитками. Или ментам они не положены? Мы с Олькой заказали их себе первым делом.

Улучив минутку, когда мы ждали Лиду, а выдающийся папа курил возле машины, юная подруга шепнула мне:

— Ты папе понравилась.

— Что ты говоришь! — в притворном ужасе отшатнулась я. — Как же тогда он относится к тем, кто ему не нравится?!

К обеду я уже держала в руках документы, свидетельствующие о том, что Лариса Сергеевна Киреева — владелица дома по улице Парижской коммуны, четырнадцать. Это меня, конечно, радовало, только вот как быть дальше? Что мне делать теперь, когда нечего делать? Михайловский наверняка еще в Ивлев не приехал, насчет компьютеров ни с кем не говорил, так что звонить ему нет смысла…

И пошла я на переговорный пункт, чтобы позвонить родителям и подруге Ольге. Предки наверняка еще на работе, и дозвониться обоим на производство весьма трудно.

А как сделать это вечером, если на улице Парижской коммуны нет таксофона — тащиться на переговорный пункт? Я оказалась права — дома никого не было. Иной раз мама приходила с работы пораньше, но не сегодня.

А вот Ольга взяла трубку сразу. Но то ли мою соучредительницу кто-то отвлекал, то ли слышимость была плохая, но она никак не могла понять, почему я должна задерживаться в городе, где у меня нет ни родных, ни знакомых. Пришлось сказать ей открытым текстом:

— Потому, что я наняла частного сыщика!

Это было не совсем так, потому что согласие — если это можно так назвать — прозвучало весьма расплывчато. То есть Михайловский и вправду делом моей тетки занялся, но то ли по моей просьбе, то ли из профессионального любопытства, я не могла ответить конкретно.

— Наняла, ну и Бог с ним, пусть работает, — отозвалась моя подруга. — Или ты теперь будешь сама следить за ним? Заплати и возвращайся, пусть отчет по факсу пришлет.

— А как с домом быть? Я же еще не решила. Думаю вот на соседку генеральную доверенность написать.

— Ты так хорошо ее знаешь, чтобы доверять продажу дома?

— Все равно нет другого выхода. Вряд ли этот дом можно продать за один день, ты согласна? В общем, приеду в воскресенье, — сказала я, — тут есть возможность съездить на одно суперкрасивое озеро. До конца недели остается каких-то пара дней. Выезжать сейчас уже поздно. Я не люблю ездить ночью.

— Никто тебя и не заставляет!

— Ну вот, а завтра четверг…

— Так бы и сказала, что работать не хочешь. А то частный сыщик!.. Постой, ты серьезно?

— Серьезнее некуда.

— Там у тебя ничего не случилось? — Голос Ольги зазвенел от тревоги за меня.

— Ничего. Это случилось полгода назад и не со мной.

— Ага, значит, я была права! Твою тетку убили?!

— Это пока неизвестно, — заметила я сухо; в самом-то деле, с моей теткой случилось несчастье, а моя подруга чуть ли не завидует тому, что у меня возникла необходимость в частном сыщике.

Переговорный пункт в Костромино небольшой, всего четыре кабины. Если в них прикрывать дверь, то уже через полминуты можно скончаться из-за отсутствия кислорода. А если дверь открыть, твой разговор становится достоянием общественности.

Поскольку я, как существо, дышащее кислородом, выбрала воздух, все присутствующие в зале слышали каждое мое слово. И потому сосредоточили на мне все свое внимание.

Я повернулась к ним спиной, но вряд ли слышимость от этого уменьшилась.

— Ладно, чего ты злишься! У тебя там такие дела, а я тут с тоски одна пропадаю.

— Ты хочешь сказать, что НИИ пластмасс отказался от своего заказа? — заволновалась я.

— Ну при чем здесь это. Забрали они свою оргтехнику и деньги заплатили… Я имею в виду в остальном — тоска.

Мне кажется, Ольга подобрала не то слово. У нее тоже что-то происходило, и потому она нуждалась в присутствии близкой подруги, с которой по этому поводу необходимо было советоваться… Ничего, немного подождет.

— Слушай, Лель, позвони моим предкам. К ним на работу не дозвонишься. А вечером мне неохота тащиться на переговорный пункт, тут больше позвонить неоткуда. Скажи, что у меня все в порядке. Но про сыщика пока ни слова, я сама расскажу, когда приеду.

— Не учи отца трахаться. А ты могла бы и подарить предкам сотовый телефон. С роумингом по всему миру.

— Имеешь в виду два, маме и папе?

— Не обеднела бы. Вместо того чтобы содержать Добровольского…

Опять за рыбу гроши! Ну не содержу я Николашу, сколько можно повторять!

— Так ты позвонишь моим родителям, или мне соседям звонить?

— Не только позвоню, но и заеду, уймись. А ты там все осмотри, вопрос с продажей дома реши, а то я подозреваю, ты уже решила домой укатить и подарить наследство чужому дяде, — сказала подруга.

Ее не поймешь: то приезжай, то не спеши уезжать.