Народная тайна русской революции. Советы. 1905–1917 гг. - Илья Стрекалов

11 декабря после того, как в Смоленск пришли новости о революционном восстании в Москве, «для выражения солидарности с борцами за народную свободу» Смоленский совет рабочих депутатов объявил всеобщую забастовку с целью борьбы за Учредительное собрание. Последовала стачка. Газета «Днепровский вестник» передавала текст листовки Совета. В нём, в том числе, сообщалось: «По зову своего Совета рабочих депутатов произвёл пробную мобилизацию сил смоленский пролетариат. Он заявил трёхдневной стачкой, что вместе идёт со своими товарищами-братьями, что когда нужно будет сделать дело рабочих и русского народа в Смоленске, он его сделает. Совет рабочих депутатов рад за товарищей-рабочих, избравших его»[220]. В этих словах видна солидарность Совета и рабочих, выражение Советом стремлений к борьбе с властью за народную свободу, за выражение интересов пролетариата.

Советы Центральной России поддерживались в этом намерении Советами юга страны. Так, Совет рабочих депутатов Ростова и Нахичевани-на-Дону 27 ноября 1905 г. обсуждал вопрос о том, что правительство может употребить все имеющиеся финансы для подавления восстаний крестьян, рабочих, солдат. Совет рекомендовал требовать зарплату не бумажными деньгами, а монетой – в этом видна идея «Финансового манифеста» Петербургского совета рабочих депутатов о подрыве финансовых ресурсов царского правительства для его ниспровержения, оформленная им в одноимённом документе чуть позднее, от 2 декабря. Интересно и следующее замечание газеты «Донская речь» о том, что рекомендовалось на заседании Ростовского совета: «Указывалось, что рабочие должны воздержаться от водки не только потому, что человек в пьяном виде способен на всякие гадости, но и, кроме того, в видах сбережения, на случай острой нужды, а также и для уменьшения одной из доходных статей правительства»[221]. Поднимался на заседании и вопрос о всеобщей политической забастовке ввиду замены солдат в городе казаками: некоторые мастерские были готовы изготавливать холодное оружие для вооружения, а Совет постановил выделить часть своих денег на огнестрельное оружие.

12 декабря, когда градоначальник объявил положение о чрезвычайной охране, состоялся митинг с участием членов Совета в городском театре. Участник событий А. Водолазский вспоминал: «Театр был настолько переполнен, что жутко делалось, как бы не произошло несчастья от чрезмерной перегрузки. Многие толпились в проходах, в коридорах и на тротуаре»[222]. Он вспоминал, что к театру подошёл полицеймейстер с казаками и потребовал прекратить митинг, на что председатель Совета заявил, что собрание разойдётся тогда, когда будут рассмотрены все вопросы, стоящие на повестке дня. Водолазский вспоминал: «Когда доложили полицеймейстеру решение собрания, он заволновался, стал ругаться и угрожать….Сам он почему-то не решался зайти в театр, оставаясь всё время на лошади»[223]. Местный жандармский ротмистр в то время докладывал, что командир городского порта заболел и нужен «энергичный руководитель», иначе «положение станет критическим до ареста властей включительно»[224]. Всё это наглядно показывает, что большим авторитетом у населения пользовался Совет, а не действующая власть.

В течение декабря 1905 г. и почти всего января 1906 г. Совет Ростова и Нахичевани-на-Дону вёл вооружённую борьбу с казаками – одним из наиболее ярких её эпизодов, как свидетельствовала совместная листовка Совета с Донским комитетом РСДРП от 20 января 1906 г., была осада царскими войсками Темерникского поселения. Объявляя 20 января о прекращении забастовки, Совет писал: «Мы объявили забастовку по призыву наших петербургских и московских товарищей, по их же призыву – закончили её, чтобы, когда снова придут дни борьбы, выступить на неё рука об руку с пролетариатом всей России»[225]. Таким образом, в функциях Советов на Дону «центральное место занимали проведение стачек и подготовка вооружённого восстания»[226].

Депутат Совета Мысков в 1934 г. вспоминал о своём разговоре с рабочими на предприятии после объявления о подготовке к восстанию:

«– В чём дело, чем вы занимаетесь?

– Оружие куём.

– Как куёте?

– Да, Совет рабочих депутатов предложил вооружаться»[227].

Мысков задавался вопросом: «Кто же это делает? Вчерашние монархисты. Это на меня произвело такое впечатление, что я и сегодня не могу от него освободиться»[228]. Воспоминания Мыскова показывают, что настроения рабочих с лозунгом восстания чуть ли не в одно мгновение стали революционными: они были решительно настроены в стремлении отстаивать перед царской властью свои интересы.

Совет рабочих депутатов г. Новороссийска выражал намерение призвать граждан к восстанию в своём обращении от 10 декабря 1905 г.: «Всё, что раз завоёвано народом, того он не должен отдавать обратно. Мы призываем вас, граждане, пользоваться и впредь завоёванными свободами, следуйте за нами и поддерживайте нас в защите завоёванного и в завоевании дальнейшего. …Мы идём вперёд и будем прокладывать себе путь всеми средствами вплоть до вооружённого восстания»[229]. Совет организовал милицию, а также народный суд, приговоривший начальника Новороссийского депо к лишению свободы. Совет представлял собой реальную власть: например, исполком Совета принял решение о пересмотре уголовных дел по коллективной просьбе заключённых в народном суде, правда, не успел провести его в жизнь[230]. В записной книжке одного из членов Совета, отобранной впоследствии полицией, указывалось: «Цель Совета рабочих депутатов: Совет рабочих депутатов руководит политической борьбой, имеет свой государственный строй»[231]. Это свидетельствовало о том, что Совет есть фактический орган власти.