Заложник - Роберт Крайс

Он снова отвернулся, ее беспокойство причиняло ему боль.

— Хорошо, Джефф, просто я за тебя волнуюсь.

Тэлли кивнул.

— Слушайте, вам нужно что-нибудь поесть, а потом поедете назад. Пусть движение немного поутихнет. Может быть, в тайском ресторане. Тебе же он нравится, верно?

Джейн с серьезным видом кивнула.

— Да, точно. Я домой не спешу.

— Хорошо.

— Я не хочу оставлять ее в твоем доме, где ей придется сидеть в одиночестве. Давай мы сходим и поедим, а потом обе останемся у тебя. Мы возьмем напрокат какой-нибудь фильм. Если все разрешится уже сегодня, вы с Мэнди завтра в это время будете смеяться над твоей забывчивостью.

Тэлли смущенно кивнул, но не сразу — он не знал, что сказать. Он заметил, что Джейн покрасила волосы в новый цвет. Она предпочитала роскошный каштановый, сколько Тэлли ее помнил, а теперь они стали темно-красными, чуть ли не черными. Она сделала более короткую стрижку, почти под мальчика. Неожиданно Тэлли подумал, что эта женщина заслуживает гораздо больше, чем он в состоянии ей дать, и, если он ее любит и ценит то, что прежде их объединяло, он просто обязан ее отпустить. Она не должна жить с человеком, чье сердце мертво.

— Что?

Он снова отвернулся.

— Нам с тобой нужно поговорить.

Она некоторое время молча смотрела на него, а потом едва уловимая улыбка тронула уголки ее губ. Тэлли понял, что она напугана.

— Хорошо, Джефф.

— Скоро сюда прибудут люди шерифа. Когда они оценят ситуацию, я передам им телефон и смогу уехать.

Она кивнула.

Тэлли очень хотелось прямо тут сказать ей, что она свободна, что он больше не будет ее удерживать, что он наконец понял: для него пути назад нет и он не может стать прежним, но нужные слова не шли, и он почувствовал себя трусом.

Он попросил Мецгер вывести его жену и дочь из комплекса, а сам вернулся к своей машине, где в тихо спускающихся сумерках стал ждать людей шерифа.

19 часов 2 минуты

Санта-Кларита, Калифорния

Шесть миль к западу от Бристо-Камино

Ресторан-чили

Глен Хауэлл

Глену Хауэллу не требовалось предупреждать своих людей, чтобы они говорили потише. Их окружали скучные семьи представителей среднего класса, пришедшие сюда поесть замороженных креветок и жареного сыра — в пятницу вечером их подавали по сниженным ценам. Этих людей Глен считал зомби: раздраженные мужчины и женщины в конце очередной бессмысленной недели делают вид, что их вопящие, толстые, не обращающие внимания на их замечания дети вовсе не чудовища. «Добро пожаловать в пригород, — подумал Хауэлл, — и можете засунуть его себе в задницу».

Хауэлл не позволил четверым мужчинам и двум женщинам заказать спиртное и еду, которую нужно готовить специально, — у него не было на это времени, а спиртное расслабляет. Ему требовалось, чтобы его люди сохраняли ясные головы. Вместе с Сонни Бенцей они утвердили их кандидатуры, и Хауэлл лично вызвал каждого из этих шестерых. Они давно работали командой и могли сделать все, что необходимо, не привлекая к себе внимания и очень быстро. Судя по тому, как разворачивались события, скорость будет решать все. Скорость и полный контроль на месте событий. Он уже смирился с тем фактом, что спать ему не придется до тех пор, пока все это не закончится.

Кен Сеймур, который последние два часа изображал репортера «Лос-Анджелес таймс», сказал:

— Они затребовали из лос-анджелесского департамента шерифа группу реагирования на кризисные ситуации в полном составе. Группа прибудет на место после того, как они разберутся с какой-то другой проблемой.

Дуэйн Манелли выстрелил в него свой вопрос. Он разговаривал короткими, рублеными фразами — так винтовка М16А2 выплевывает свои очереди.

— Сколько?

— В группе из департамента шерифа?

— Угу.

Когда Дуэйну Манелли было восемнадцать, судья штата предложил ему выбор: пойти на службу или отсидеть двадцать месяцев за вооруженное ограбление. Манелли пошел в армию, и ему там понравилось. Он отслужил двенадцать лет, сначала в военно-воздушных силах, потом рейнджером и, наконец, в войсках особого назначения. В настоящий момент он возглавлял лучшую команду угонщиков в организации Бенцы.

Сеймур посмотрел в свои записи.

— Вот с чем мы имеем дело: группа командования, переговорщики, группа быстрого реагирования — она включает в себя оцепление, штурмовиков, снайперов и подрывников, — а также специалисты по сбору информации. Кое-кто из парней может дублировать друг друга, но мы должны быть готовы к тому, что на месте действия будет около тридцати пяти человек.

— Проклятье, когда эти парни берутся за дело, с ними шутки плохи.

Л. Дж. Руис наклонился вперед, опираясь на локти, и нахмурился. Руис, тихий, задумчивый человек, был у Хауэлла боевиком. Он специализировался на запугивании владельцев баров и терроризировал их до тех пор, пока те не соглашались закупать спиртное у поставщиков, одобренных Бенцей.

— Какие подрывники?

— Если им нужно взорвать дверь, или окно, или еще что-нибудь, чтобы войти внутрь, они закладывают заряды. Их учат этому в специальных школах.

Хауэлла, естественно, совсем не радовало, что на сцене появится столько полицейских, но он был к этому готов. Сеймур доложил, что пока не вызваны федералы, но вероятность их появления увеличивается с каждой прошедшей минутой.

Хауэлл спросил, когда прибудут люди шерифа.

— Коп, с которым я разговаривал, сказал, что они будут здесь часа через три, максимум четыре.

Хауэлл взглянул на часы, затем кивнул Гейл Деварона, одной из двух женщин, сидевших за столом. Как и Сеймур, она выдала себя за журналистку, чтобы иметь возможность спокойно задавать вопросы. Если какие-то вопросы нельзя было задавать, она использовала другие свои умения, чтобы получить ответы.

— Что известно про местных копов?

— Шестнадцать служащих, работающих полный день или половину: четырнадцать полицейских и двое наемных работников в офисе. У меня есть имена и большая часть адресов. Я бы собрала все, но мне пришлось приехать сюда.

Сеймур рассмеялся:

— Сука, сука, сука.

— Да пошел ты!

Хауэлл велел им замолчать, у них не было времени на подобные глупости.

Деварона вырвала листок из желтого полицейского блокнота и передала Хауэллу.

— Я получила имена в полицейском участке Бристо. Адреса и телефоны — у своего человека в телефонной компании.

Хауэлл просмотрел список, составленный аккуратным почерком. Имя Тэлли стояло первым, дальше шли адрес и два телефонных номера. Хауэлл решил, что один из них домашний, а другой — мобильный.