Пропавшая без вести - Арлин Хант

— А может, и другая девочка. Капризничала, плакала, не хотела идти домой… — предположила Сара.

— Жаль, я мало что запомнила из того дня. Но было так жарко, просто душегубка, я с ног валилась, и хотелось только одного — побыстрей окунуться и домой. Вот тогда-то я и услышала крики и увидела, как мальчуган бежит в море и машет ручонками, будто хочет раздвинуть воду. — Берни смахнула слезу.

— Не кляните себя. Если бы не вы, Сэм Джонс мог утонуть, — успокоила ее Сара.

— Бедняга… Говорят, самое страшное — пережить собственного ребенка. Но потерять братика или сестренку наверняка тоже невыносимо.

— У меня две сестры, — сказала Сара, — и я бы точно не пережила, если бы с ними что-то случилось.

— Знаете, что я вам скажу, если у вас найдется время, приезжайте завтра вечером и поговорите с отцом. Вы не представляете, как это важно для него.

— Вы уверены?

— Конечно! — Глаза Берни блестели от слез. — Наконец-то он успокоится.

Когда позвонил Торнтон, Джон сидел в «Макдоналдсе» и жевал «бигмак».

— По-моему, я нашел оригинал квитанции, — сказал он.

— Бегу! — откликнулся Джон, заглотил остатки еды и поспешил в магазин.

Один из старичков впустил его и провел в кабинет, где, разложив на столе толстую папку, уже ждал Торнтон.

— Так вы его нашли?

— Не его — ее. — Торнтон повернул папку к Джону и показал ряд цифр на желтой от времени квитанции. — Жакет заказывала леди Холл.

Джон быстро проглядел выцветшие, почти неразличимые записи.

— Знаете, а я ее помню. Она была из постоянных клиентов отца. Фред, помните Маризу, леди Холл?

Фред возник прямо у локтя Джона:

— Леди Олл? Как же!

— Будьте добры, взгляните.

Торнтон развернул к нему папку, и Джон нетерпеливо ждал, пока близорукий Фред разберет запись. В конце концов Фред кивнул седой головой:

— Да, это она. Лорд Олл… Такой здоровяк был до несчастного случая.

— Лорд Холл?

Фред снова кивнул:

— Он в аварии разбился, перевернулся на машине зимой. Год-то я не помню… но спину он здорово повредил. После этого инвалидом стал, ноги у него отнялись, да, жаль его.

— Понятно, — ответил Джон, быстро соображая. Может, эти Холлы и забрали Кэти? К примеру, чтобы удочерить.

— Если хотите, могу позвонить леди Холл, — предложил Торнтон. — Она, наверное, знает, как у этой бедной девушки оказался ее жакет.

— Я был бы очень признателен, — поблагодарил Джон.

— С ее светлостью всегда приятно поговорить, и я только рад случаю… Извините…

Торнтон вышел из кабинета и плотно прикрыл за собой дверь. Наблюдая за ним через стекло, Джон с удивлением отметил, какое множество выражений сменилось на лице Торнтона меньше чем за несколько минут.

— Привязные ремни, — вдруг произнес Фред.

— Что вы сказали?

— Всё из-за привязных ремней. Тогда ими мало кто пользовался. Сейчас-то пристегиваются все, правда?

— Да, наверное.

— Ну-ну, не буду больше беспокоить. — Фред бросил на него недовольный взгляд и, шаркая, удалился на свое место.

Через десять минут вернулся Торнтон, сияющий и взволнованный.

— Замечательная женщина!

— Она рассказала вам, откуда взялся у Кэти Джонс ее жакет?

— В прошлом году лорд Холл умер, а через несколько месяцев она отдала его вещи и несколько своих в благотворительный магазин.

«Один ноль в твою пользу, Сара!» — подумал Джон.

— Вы знаете, куда именно?

— Да. Есть такой известный магазин «Ле Ша», вырученные деньги идут на содержание престарелых борзых.

Джон растерянно заморгал:

— Борзых?

— Лорд и леди Холл были известными знатоками.

— Вряд ли у вас имеется адрес этого магазина.

Торнтон опять вышел из кабинета и принес «Желтые страницы». Пролистав толстый том, он сказал:

— Вот он — Кэмбед-Лотт-плейс, двадцать два.

Джон записал адрес.

— Мистер Торнтон, вам цены нет.

— Да, мне все говорят об этом, — с усмешкой ответил Торнтон.

— Обещаю, если я когда-нибудь разбогатею, непременно закажу у вас костюм.

— Знаете, если бы благими намерениями можно было питаться, то я был бы весьма упитанным господином.

Они пожали друг другу руки, Джон вышел из магазина и направился в западную часть города.

Меньше чем через час он уже стоял перед сверкающей витриной «Ле Ша». Он позвонил в старомодный серебряный колокольчик, дверь открыла миниатюрная женщина с голубыми волосами.

— Я ваш шлушаю, — шепеляво произнесла она.

Рядом с ней Джон чувствовал себя прямо-таки Гулливером.

— Здравствуйте. Я…

— О, вы из Ирландии! Как мне нравится ваш акшент! — всплеснула она руками. — Входите, входите. У наш только што законшилшя перерыв.

Джону сразу понравилась ее шепелявость, и он с удовольствием прошел за ней в малюсенький магазинчик — прилавок, несколько штанг и полок. Но чего только не было на этих полках! До самого потолка на них громоздились разная одежда, обувь и аксессуары — расшитые блестками вечерние платья, фраки, блестящие туфли, меха, шляпы, перчатки. Под стеклянной витриной переливались диадемы, серьги, тяжелые подвески и броши с камеями.

В воздухе пахло большими деньгами и нафталином.

Джон показал ей свое удостоверение:

— Джон Квигли, частный детектив.

— Тилли Гайд-Данвуди.

Они пожали друг другу руки.

— Итак, Дшон? — Она уселась на высокий табурет, поглядывая на Джона чуть с опаской.

Он снял с манекена цилиндр и крутанул его на пальце:

— У вас прекрасный ассортимент!

— Мы давно работаем, и люди охотно идут к нам.

— И всё во благо борзых?

— Не удивляйтесь. — Она указала на что-то у него за спиной. Обернувшись, Джон увидел заплывшую жиром борзую, которая спала, растянувшись на побитой молью софе. — В молодые годы Клара была одной из лучших двухлеток в штране. А когда ей ишполнилось три и она, гм… потеряла форму, хозяин прошто выкинул ее на улицу. Она у меня пошти десять лет, и, поверьте мне, борзая — великолепный компаньон. А люди прошто глумятся над ними ради собственного развлечения! Отвратительно!

Джон смотрел на шикарные шубы и думал, что люди отвратительно поступают со множеством зверей. Тилли заметила выражение его лица и поджала тонкие губы, как бы защищаясь: