Последний Хранитель - Дэвид Геммел

Вернулся матрос.

«Вода убывает. Ни одной щелки, хозяин».

«Ты заслужил награду, Акрилла. Я позабочусь, чтобы ты ее получил!»

Матрос улыбнулся, показав щербатые зубы.

«Я уж думал, нам конец. Надежды-то никакой не оставалось!»

Богатству Нои заложило основу это первое плавание, и теперь его ответ Акрилле был вырезан на кормилах всех его кораблей:

«Надежда есть всегда – если не изменит мужество».

На него нахлынули воспоминания о той ночи, и он заставил себя встать. Он понял, что отчаяние – не меньший враг, чем Шаразад или царские Кинжалы. Его мир был обречен, но это вовсе не значило, что Пашад погибнет. У него ведь есть Камень Сипстрасси, и он жив.

– Я приду за тобой, любовь моя, – сказал он. – Через подземелья Времени, через Юдоль Проклятых! – Он поглядел на небо. – Благодарю тебя, Владыка, что ты дал мне вспомнить!

* * *

Бет сидела на склоне под распростертыми ветвями сосны и смотрела на детей, которые качались на подвешенных досках или взлетали вверх-вниз у ручья, где доски были положены на камни. Посреди высокого луга толпы горожан, рудокопов и земледельцев наслаждались угощением, расставленным на козлах под теплыми солнечными лучами. В конце луга молодежь состязалась в метании ножей и топориков, стрельбе, борьбе, кулачных поединках, щеголяя силой и сноровкой. Рудокопы устроили рыцарский турнир – один сидел на плечах другого, сжимая деревянное копье – палку с насаженными на оба конца шарами. Они вступали в бой попарно, и под громогласные подбадривания и одобрительные крики всадники старались сбить друг друга на землю. Весело пылали костры, на которых, аппетитно благоухая, жарилось мясо – дар Эдрика Скейса. Бет прислонилась к древесному стволу и впервые за многие дни позволила себе расслабиться. Ее маленький запас монет пополнялся, и скоро уже она перекочует с детьми на плодородный участок к северу от Стены, арендованный у Скейса, и обзаведется собственной фермой. Нелегкая будет жизнь, но она своего добьется!

На нее упала тень, и, подняв глаза, она увидела, что перед ней стоит Йон Шэнноу со шляпой в руке.

– Доброе утро, Бет. Ваши дети далеко от нас, и им не угрожает опасность. Можно мне посидеть с вами?

– Прошу вас, – сказала она, и он опустился на землю, прислонившись к стволу рядом с ней. – Я знаю, кто вы, – добавила она. – Тут это каждый знает.

– Да, – ответил он с усталой досадой. – Наверное. Как тут все хорошо устроено! Люди веселятся от души. На них приятно смотреть.

– Зачем вы сюда приехали? – не отступала она.

– Это просто остановка в пути, Бет. Я тут долго не задержусь. Меня сюда не звали, и приехал я не для того, чтобы сеять смерть направо и налево.

– Я так вовсе не думала. А правда, что вы ищете Иерусалим?

– Пожалуй, уже не с тем пылом, как раньше. Но да, я ищу Святой Город.

– Почему?

– А почему нет? Не самое худшее, чему человек может посвятить жизнь. Ребенком я жил с родителями и братом. Разбойники убили моих родителей. Мы с братом спаслись, и нас приютила соседская семья, но разбойники убили и их. К тому времени я подрос, и я убил разбойников. Долгое время я кипел гневом, пылал ненавистью ко всем, кто живет насилием и грабежом. Затем я обрел Бога, и мне захотелось увидеть Его, задать Ему много вопросов. Я прямой человек. И потому я ищу Его. Это то, о чем вы спрашивали?

– Я бы ответила «да», будь вы моложе. Сколько вам лет? Сорок? Пятьдесят?

– Сорок четыре года. И, да, я ищу с того времени, когда вы еще не родились. Разве это что-нибудь меняет?

– Конечно меняет! – воскликнула она. – Юнцы вроде Клема Стейнера считают себя искателями приключений. Но ведь с приходом зрелости нельзя не понять, что это значит тратить жизнь по-пустому.

– По-пустому? Пожалуй. У меня нет ни жены, ни детей, ни дома. Но для всех людей. Бет Мак-Адам, жизнь – это река. Один входит в нее, и она встречает его ласковой приятной прохладой. А другой входит, и она оказывается мелкой, холодной, негостеприимной. Третий же попадает во власть бешеного потока, который увлекает его навстречу гибельным опасностям. И этому третьему трудно что-либо изменить.

– Пустые слова, мистер Шэнноу. И вы прекрасно это знаете. Сильный человек может делать все, что пожелает, жить любой жизнью, которую выберет.

– В таком случае я не силен, – возразил он. – У меня была жена. Я отбросил свои мечты о Святом Городе и поехал с ней искать новой жизни. У нее был сын, Эрик. Робкий мальчуган, который боялся меня. И сами того не зная, мы оказались там, где шла война с исчадиями Ада… И я потерял ее.

– Но вы ее искали? Или она умерла?

– Ее захватили исчадия. Я сражался, чтобы спасти ее. И – с помощью чудесного друга – я ее спас. Она вышла замуж за другого, за хорошего человека. Я такой, Бет, какой я есть. И не могу измениться. Мир, в котором мы живем, не позволяет мне измениться.

– Вы могли бы жениться. Завести ферму. Растить детей.

– И сколько пройдет времени, прежде чем кто-либо меня узнает? Прежде чем нагрянут разбойники? Сколько, прежде чем какой-нибудь старый враг начнет охотиться на меня или на моих детей? Сколько? Нет, я отыщу Иерусалим.

– По-моему, вам всегда грустно. Йон Шэнноу. – Она открыла стоящую рядом корзинку, достала два яблока и одно протянула Иерусалимцу. Он взял его и улыбнулся.

– Рядом с вами мне не так грустно. И я благодарю вас за это.

На языке у нее уже вертелись колкие слова, но она посмотрела на его лицо и проглотила их. Это не было неуклюжей попыткой заманить ее в постель, и не началом ухаживания. Просто мгновение, глубокой искренности одинокого путника при случайной встрече.

– Но почему? – прошептала она. – Мне кажется, вы не позволяете себе заводить друзей.

Он пожал плечами.

– Я близко вас узнал, пока ехал по вашему следу. Вы сильная женщина, и вам не все равно. Вы не поддаетесь панике. Кое в чем мы очень похожи. Когда я нашел того умирающего разбойника, я понял, что опоздаю помочь вам. Я думал, что найду вас и ваших детей мертвыми, и был страшно рад, когда увидел, как ваша храбрость спасла вас.

– Они убили Гарри? – сказала она. – Так жаль! Он попросил разрешения повидать меня в Долине Паломника.

Бет легла, опершись на локоть, и рассказала Шэнноу о своей встрече с разбойниками. Он слушал ее в молчании, а потом сказал:

– Да, – Некоторые женщины оказывают на мужчин такое действие. Гарри проникся к вам уважением за вашу храбрость и цеплялся за жизнь, пока не послал меня вам на помощь. За это, думаю, Всемогущий будет милостив к нему.

– На это мы с вами смотрим по-разному. – Она поглядела на качели и увидела, что Мэри с Сэмюэлем идут к ним. – Мои дети возвращаются, – сказала она мягко.

– А я вас покидаю, – сказал он.