Огонь Прометея - Евгений Гуляковский

Она резко приподнялась на постели, не обращая внимания на то, что форма ее обнаженной груди совершенно сбивает Глеба с темы важного для него разговора.

— Для тебя дело всегда стоит на первом месте? Или это связано с тем, что твое тело и твоя психика слишком отличаются от обычного человека?

— Ты это заметила? Тебе это мешает?

— Да нет, в общем-то... Во всяком случае, сейчас. — Лана не договорила, но он понял, что она имела в виду. Пока в их отношениях главной составляющей был секс, в котором он мог показать себя с лучшей стороны, Лана могла не обращать внимания на странности в его внешнем виде. Не так уж много от них и оставалось, с каждым днем уменьшались участки прозрачной кожи на его теле. Но память о том, как он, собственными руками, создавал себе свое нынешнее тело из крохотных пластмассовых кирпичиков, никуда не исчезла и постоянно мешала ему, особенно в интимных отношениях с женщинами.

Зухрин знала о его происхождении все и принимала его таким, каким он был, да она и сама прошла такую обработку, что обычным человеком ее уже нельзя было назвать, — другое дело Лана...

* * *

На следующее утро Танаев решил отправиться на встречу с Годвином. Тянуть с этим было нельзя — чистильщик знал о серьезных переменах на карантинной станции. Для этого у него было достаточно каналов информации. Хотя бы звуки... Переборки станции резонировали и отзывались на каждый удар глухим вибрирующим звуком. Слишком долго оставлять его в неведении относительно изменившейся обстановки было опасно. В конце концов, не дождавшись известий от Танаева, Годвин мог самостоятельно взяться за осуществление их плана и вызвать земной бот, вовсе не для того, чтобы его захватить... Слишком ненадежного сторонника послала судьба Глебу, но роптать на нее — занятие бесперспективное, и нужно уметь использовать все представившиеся возможности.

Неожиданно, когда Танаев уже направлялся к замаскированной решетке воздуховода, за которой скрывался проход на военную базу, в кармане его куртки едва слышно загудел передатчик закодированной связи.

Годвин, вопреки своей собственной просьбе — не выходить в эфир без крайней необходимости, сам вышел на связь, и когда Танаев щелкнул кнопкой приема, в наушниках раздался взволнованный голос наемного убийцы:

— К нашей станции приближается неизвестный космический корабль! — В голосе чистильщика слышались непривычные панические нотки, которые не могла скрыть даже сильно искаженная кодированным передатчиком речь.

— Что за корабль? Откуда он взялся? Ты не видел его старта с земного космодрома?

— Это не наш корабль! Он пришел из открытого космоса! Прошел недалеко от Юпитера, а теперь вышел на орбиту станции и, гася скорость, постепенно приближается. Вам лучше на него посмотреть! Здесь хорошая оптика.

Через некоторое время Танаев уже рассматривал неведомого гостя. До него все еще оставалось не меньше трех тысяч километров, но великолепная оптика, приспособленная для наведения лазерных пушек орбитальной крепости, которую, по существу, и представляла собой эта часть так называемой «карантинной» станции, позволяла рассмотреть корабль во всех деталях.

Что-то грубое и до боли знакомое виделось Танаеву в обводах неизвестного корабля, напоминавшего своими контурами сдвоенный круглый пенал с тупым носом и такой же тупой, наискось срезанной кормой, за которой, приглушая свет звезд, тянулся длинный шлейф фотонного излучения.

Даже с такого расстояния легко было понять, что корабль огромен. Не менее трехсот метров в длину и около сорока метров в диаметре было в каждом из его сдвоенных цилиндров. Такие корабли, игнорировавшие законы аэродинамики, строили в открытом космосе, и они не были приспособлены для посадки на планеты.

— Вы уверены, что это не старый земной корабль? Не может на нем быть одна из исследовательских экспедиций, лишь теперь добравшаяся до родной планеты?

— Это не исследовательский корабль. Впереди и сверху, если присмотреться, можно увидеть утопленные в обшивку орудийные башни ближнего боя. А внизу есть широкий шлюз, для выброса в пространство ракетных истребителей. Он немного напоминает своими обводами федеральный крейсер последних военных лет, но на Земле не осталось кораблей такого класса.

— Вы пытались с ним связаться?

— Он не отвечает на вызовы. Не понимает нас или попросту игнорирует наши запросы. Что будем делать?

— Сколько времени потребуется для того, чтобы запустить наши генераторы и привести в боевую готовность лазерные пушки? — спросил Глеб.

— Не меньше часа. Слишком мало людей у нас на борту. Даже если расставить по боевым постам всех ваших карантинщиков, мы все равно не успеем.

— Вы неплохо разбираетесь в вооружении станции и ее возможностях.

— Это входит в мое задание. К тому же я вам говорил, что не всегда был чистильщиком. Так что мы будем делать?

— Готовиться к встрече. Мне не нравится его молчание. Сделаем все, что успеем. Нужно подготовить хотя бы часть орудий. Неизвестно, чего можно ожидать от этого молчаливого гостя. И продолжайте попытки связаться с ним, что-то мне говорит, что он прекрасно слышит и понимает наши сигналы.

Полчаса прошло в томительном ожидании. Все обитатели станции уже были в спешке представлены Годвину и расставлены им по боевым постам. Перед лицом внешней опасности никто не стал задавать неуместные вопросы по поводу появления на станции нового лица. Не до того было сейчас, под прицелом энергетических орудий выраставшей на глазах стальной громадины. К моменту подхода неизвестного корабля на дистанцию ближнего боя удалось запустить один-единственный генератор, способный обеспечить энергией лишь одну лазерную батарею, но и ее накопители все еще не были готовы к тому, чтобы послать на кристаллические излучатели пушек необходимое количество энергии. Впрочем, это не имело особого значения. Танаев понимал, что противостоять боевой мощи приближавшегося к ним корабля они не смогут даже в том случае, если все орудия станции будут приведены в боевую готовность. Начинать бой в таких условиях было бы самоубийственной глупостью, и Танаев не собирался этого делать еще и по той причине, что в обводах корабля, во всей его колоссальной мощи, для Танаева было что-то очень знакомое, почти родное. Он чувствовал, что приказ стрелять по этому кораблю застрянет у него в горле.

Приблизившись к станции на расстояние около ста километров, неизвестный корабль включил узконаправленную радиосвязь. Танаев к этому времени уже почти не сомневался в том, какую речь услышит из динамика, и не удивился, когда кабину управления наполнили звуки интерлекта — официального языка Федерации, на котором общались все ее колонии бесчисленное множество лет.

— Прошу подтвердить присутствие на борту вашей станции навигатора первого класса, лейтенанта Глеба Танаева, разыскиваемого федеральным правительством Земли.

После этого сообщения на лице Годвина прорезалась целая гамма чувств. О каком правительстве они говорят?!

— Перестань притворяться! — с презрением бросил Танаев. — Ты не мог не знать о существовании колонии, на которую перебралось Земное правительство! Такие корабли, как этот, не появляются в космосе без причины!