Фаберже дороже денег - Наталья Александрова

Официантка расставила на столе тарелки. Несмотря на страшноватые названия блюд, выглядели они вполне аппетитно. Девушка удалилась так же беззвучно, как возникла, и Рудик продолжил прерванный ее появлением разговор:

– В последнее время в нашей стране появился интересный вид туризма. Богатые или просто обеспеченные люди из Европы и Америки приезжают в Россию за острыми ощущениями. Им не нужны архитектурные красоты Москвы и Петербурга – такого они достаточно насмотрелись, не интересуют их и города Золотого кольца. Им подавай что-нибудь необычное, чтобы пощекотать нервы…

– Вроде как в этом ресторане?

– Вроде, да не совсем. Здесь все искусственное, ужасы «понарошку», как в каком-нибудь третьеразрядном Диснейленде, а уж такого западные путешественники могут наглядеться у себя в европах сколько угодно…

– И за копейки, – вставил Леня.

– Вот именно. А у нас им показывают что-то настоящее, подлинное… например, везут туристов в опустевший, полуразрушенный лагерь сталинского периода… показывают – вот тут содержались заключенные, здесь бегали овчарки, а здесь, на этой вышке, стоял пулемет охраны… и все это с таким, понимаешь ли, натуральным привкусом… еще и баландой накормят – не такой, конечно, какую зэки ели, от той западные туристы дружно загнулись бы… или везут уставших от цивилизации бизнесменов в глухую сибирскую деревушку, от которой до ближайшего «Макдоналдса» пять тысяч километров, а волки каждый вечер заглядывают на огонек. Да что там говорить! Для них, избалованных цивилизацией, обыкновенная наша проселочная дорога – незабываемое впечатление на всю оставшуюся жизнь. Это, доложу тебе, настоящий экстрим!

– Неужели кому-то такое может быть интересно? – удивился Маркиз.

– Представь себе! Большие, между прочим, деньги платят. По десять-пятнадцать тысяч долларов за путевку.

– А при чем здесь твой знакомый старичок и рудник с изумрудами?

– При том, что заброшенные шахты советского периода тоже котируются среди пресыщенной западной публики. И нынешний владелец того самого изумрудного рудника выставил его на продажу. С перспективой использования в туристическом бизнесе.

– Ага, – Маркиз наконец-то заинтересовался, – то есть ты хочешь сказать, что владелец ничего не знает о существовании богатого изумрудами пласта, или как это называют?

– Вот именно, – Рудик отрезал кусок мяса и с большим аппетитом отправил его в рот, – ты ешь, Маркиз, это вкусно!

– Постой, – Леня явно оживился, – значит, этот изумрудный рудник продается очень дешево?

– Ну, очень не очень, – пробормотал Рудик с полным ртом, – но гораздо дешевле, чем он должен стоить, учитывая сегодняшние цены на изумруды…

– Ага… значит, ты предлагаешь мне купить этот рудник? Но ты ведь знаешь, у меня несколько другой профиль… Добыча изумрудов в Якутии – это, конечно, очень престижно, но на мой вкус немного скучновато.

– Ничего такого я тебе не предлагаю, – Рудик отложил нож и вилку, – ты меня не очень внимательно слушал. Я сказал тебе – «предположим, у меня есть знакомый старичок». То есть этого старичка надо еще найти и подготовить. Так сказать, провести кастинг, разработать сценарий и все такое прочее. А это, по-моему, как раз уже твой профиль.

– Так ты все это выдумал! – дошло наконец до Маркиза. – И про старичка-геолога, и про покойного профессора с необычайным чутьем на цветные металлы… а я-то, как дурак, поверил!

– Что ты мне поверил – это, конечно, хорошо, но мало. Ты в это не вложил ни копейки. Гораздо труднее будет убедить того, кто должен будет купить эти несуществующие изумруды! Но вот как раз в этом ты хорошо разбираешься. Это – твой профиль…

– Но хоть рудник-то на самом деле существует?

– Существует, – солидно кивнул Рудик, – и действительно выставлен на продажу. Это меня и натолкнуло на мысль о хорошо сохранившемся старичке…

Музыканты издали особенно душераздирающий аккорд. Леня взглянул на сцену. Там появилась девица, облаченная в полуистлевший саван, с бледным, бескровным лицом. Сжав в костлявой руке микрофон, она запела безжизненным, заунывным голосом песню о страстной любви молодой покойницы и некрофила. Маркиз отчетливо расслышал некоторые слова:

…твои пятна трупные

бледные и крупные

у меня в душе зажгли

торфяной пожар…

Пропев два куплета и услышав жидкие хлопки публики, девица начала медленно извиваться под унылую музыку, сбрасывая с себя истлевшие покровы. Открывшееся зрителям бледное тело действительно было покрыто очень натуральными трупными пятнами.

– Вот видишь, – проговорил Рудик, – всюду нас окружают иллюзии. Все дело только в достоверности исполнения. Ты же не веришь, что на сцене покойница? А почему? Потому что покойники не поют и не танцуют. А вот если бы эта бледная крошка лежала в роскошном резном гробу, в кружевах и цветах – тебе ни на секунду не пришло бы в голову усомниться в том, что она давно мертва.

– Рудик, не надо объяснять мне азы моей собственной профессии! – Леня явно обиделся, – Все что ты рассказал, очень интересно, но я должен ближе ознакомиться с вопросом.

– Ознакомишься, – Рудик кивнул, – если хочешь, можешь даже слетать в Якутию, посмотреть на этот рудник. Так сказать, для лучшего вхождения в образ.

– Ну, это, пожалуй, перебор, – Леня поморщился. – Якутия – это не то место, где я мечтал провести в этом году свой летний отдых…

Он замолчал, потому что к столу снова беззвучно, как привидение, подплыла бесплотная официантка.

– Это презент от шеф-повара, – едва слышно промолвила она и поставила на стол две тарелки с маленькими человеческими черепами.

– Боже мой, что это! – удивленно воскликнул Леня.

– Наш фирменный десерт – «охотник за головами», – с готовностью отозвалась девушка. – Череп из темного шоколада, внутри крем-брюле и ванильный мусс …

– Нет, все-таки это я не смогу есть, – пожаловался Маркиз, когда официантка отплыла от их столика.

– А зря, – Рудик с аппетитом отправил в рот порцию десерта, – по-моему, очень вкусно… не знал, что у тебя так сильно развито воображение…

У девочки Светы был очень злопамятный характер. Еще она никого и ничего не боялась, такая уж уродилась от природы. К тому же она всегда имела на все свое собственное мнение по любому вопросу, и мнение это никогда не совпадало с мнением окружающих. В глубине души она была уверена, что выберется живой и невредимой из любой передряги, а посему не боялась соваться куда не следует. Она всегда сама решала, что ей делать в данный момент. И ни разу судьба не наказала ее за излишнее самомнение. Впрочем, как известно, господни мельницы мелют медленно, но верно, так что у Светы было еще все впереди. Но легкомысленная девчонка так не считала. Поэтому она не вняла предостережениям Лолы. Противная Лолка советовала Свете немедленно уехать. Ну, этого еще не хватало, когда тут так интересно! Света обязательно должна выяснить, в чем же там дело с этим конвертом, за что убили лысого мужичонку, с виду совершенно безобидного. О том, что вместе с мужичком хотели убить и саму Свету, она как-то успела подзабыть.