Без места - Юлия Лихачева

— Какая одежда?

— А для тебя имеет значение мое мнение что ли? Вон Маэль меня в платья выряжал… Мне все равно. Как сам пожелаешь. — Мне действительно было все равно. Я никого не вижу, и никто меня кроме этих мужиков не видит. Так какая разница как я выгляжу.

— Ну что ты! Имеет значение… Но раз тебе все равно, то я возьму выбор на себя. Потом… С косметикой я понял. Компьютер тебе достать не смогу. А вот телевизор вполне. — У меня просто челюсть отвалилась. Он на все согласен! Кроме компа… Но это фигня. Черт! Маэль даже не знал, о чем я его спрашиваю!

— Откуда ты знаешь про компьютеры и телевизоры? Только не говори, что в Аду еще и прокат дисков есть! — Мужчина громко расхохотался, а я лишь удивленно таращилась на него.

— Нет… Проката нет. Но я интересуюсь людьми. Так что я знаком с достижениями вашей науки.

— Кто ты? В смысле… ммм… Ты интересуешься людьми… Ты тоже Повелитель какой-нибудь фигни как Маэль?

— Я ангел, малышка. — Снова эта мягкая, почти смущенная улыбка. Ангел значит… Ну, теперь понятно, откуда в нем столько мягкости. Святоша блин!

— И как ты оказался в аду, ангел? Насколько я знаю, таким как ты, место на небе. И такие как ты, женщин не воруют! — Меня настолько сбило с толку его признание, что я начала беситься.

— Я падший ангел. Мне предложили выбор: Ад или смерть…

— И ты выбрал Ад. — Странный ангел. Странный выбор. — И почему ты пал?

— Этого я тебе сказать не могу, малышка. — Он нахмурился, словно я спросила о чем-то очень личном. Сам факт, что он был падшим ангелом напряг меня. Я не понимала, как кто-то может рискнуть Божественным раем. Ради чего? Что может быть лучше вечного блаженства? Я решила озвучить свои мысли. Таки не часто общаюсь с падшими ангелами.

— Но почему? Тебе на небе плохо жилось? Почему ты выбрал Ад, а не смерть? Разве это не должно быть для тебя страшнее всего? — Мне было так интересно, так я была взволнована, что встала с пола и уселась на кровать. Близко к нему, но можно читать эмоции с лица. По крайней мере, попытаться.

— Какие сложные вопросы ты задаешь, малышка. — Он покачал головой, и черные кудри заколыхались, распространяя древесный, дурманящий запах. — На небе мне неплохо жилось… Но я не знаю, как это объяснить. Люди склонные думать, что там облачка, блаженство и вечное счастье… Это правда, но только отчасти. Люди тонут в этом, не замечая ничего вокруг. Рай для них. Но те, кто обеспечивает этот рай, живет по-другому. Аналог этого ты видишь в Аду. Повелители мучают людей, но едва ли мучаются сами. Это просто их работа, если это можно так назвать. Они не зло, и мы не добро. Мы просто поддерживаем баланс. Мы просто существа, носящие Силу и оказавшиеся по разные стороны. Это не плохо и не хорошо, но это так есть. Ангелы и прочие служители Рая не купаются в наслаждениях, нам выдают его скупыми порциями. Существует строгая иерархия, идет постоянная борьба за власть, и тот, кто оказывается более слабым, скатывается в самый низ. В этом смысле Рай не отличается от Ада. Не для людей, а для служителей. Даже в Аду с этим проще. Нет такой острой борьбы и давления сверху. Рано или поздно от этого устаешь. Ты даже удивишься, сколько падших ангелов живет на земле и в Аду. Но в Рай им уже не вернуться никогда. Несмотря на все наши заслуги, нас никогда не простят… — Его лицо стало жестким. Я поняла, что этот рассказ причиняет боль. Боже… Падший ангел все равно скучает по Раю… Эта мысль меня ужаснула. Как будто я встала на его место. Сердце защемило от боли, которой я никогда не испытывала. Мне было сложно представить, что такое покинуть Рай. Может это как наркотик? Ты не хочешь желать, знаешь, что тебя он поработит, но все равно стремишься к нему… Как страшно…

— И ты решил спуститься на землю? Что же ты такого сделал, что тебе предложили такой выбор? Ад — Это твое наказание? — Я решила зайти с другой стороны, обернуть слабость ангела против него, заставить выдать свои секреты. Может это и жестоко с моей стороны, но жить спокойно, не зная, что он натворил, я не могу.

— Если ты волнуешься, что убил кого-то или сделал что-то еще хуже, то не стоит. Я не проявлял жесткости. Но нарушил запреты, за что и был наказан. Жизнь здесь предпочтительнее смерти.

— Как такое возможно? Я имею в виду, как тебе здесь может быть лучше смерти? — Я совсем не понимала его логики. Для меня Ад был страшен, не смотря на то, что меня не пытали. Для него же Ад должен быть страшеннее вдвойне, так как он познал Рай. Все это было так странно и запутано, что голова шла кругом. Видимо мой человеческий мозг еще не скоро с этим разберется.

— А почему нет? Как и в Раю, я имею дом, слуг и все что мне угодно. Меня не пытают, ни к чему не принуждают. Я волен делать что пожелаю. — Вот я окончательно запуталась. Если ему тут так хорошо, от чего же такая боль в его глазах? В чем тогда вообще состоит его наказание? Только в том, что его отлучили от Рая? Память услужливо подсказала строки, от которых у меня слезы навернулись на глаза.

— Ты думаешь, что тот, кто видел Бога, кто радости небесные вкушал, не мучится в десятке тысяч адов, лишась навек небесного блаженства? — Эти слова я потрясенно прошептала. О Боже!

— Малышка… — Даниэль удивленно смотрел на меня, будто я точно выразила его боль словами британского поэта. Я задрожала от его печального взгляда. Да, это правда. Черные глаза ангела говорили мне об этом, об этом говорила боль, плескавшаяся в них. Как страшно!

Я молчала, не понимая своего состояния. Какое мне дело до мучения своего похитителя? Не знаю. Но что-то в нем было такое, что заставляло сочувствовать ему. Его боль была неподдельной, настоящей и такой пронзительной, что сердце мое просто разрывалось. Бедный, бедный ангел…

Я встряхнулась. Боже! Я чуть не разрыдалась от сочувствия к ангелу! Видимо я действительно схожу с ума. Как это на меня не похоже…

— И что? И что ты тут делаешь? И зачем тебе я? — Я решила вернуться к допросу. Этот темный мужчина вызывает слишком много эмоций у меня, чтобы можно было разговаривать на личные темы. Но на нейтральные вполне возможно.

— Я просто здесь живу, а ты будешь скрашивать мою жизнь. — Оппа! Интересно… Я, да и скрашивать?! Ну-ну…

— А ты не боишься, что я добавлю тебе еще один Ад? — Я просто не удержалась от усмешки. Может это и ребячество, но я Даниэля совсем не понимаю. Его потусторонние терзания и мысли мне совсем недоступны. Так что его слова мне кажутся почти издевательством, хотя его лицо и печальные глаза были вполне серьезны.

— Нет, не боюсь. — Он тоже усмехнулся. Какой сложный ангел.

— И что я буду у тебя делать? В какой роли выступать? Игрушка? Любовница? Объект поклонения? — Последнее я добавила, уже еле сдерживая смех.

— Пока не знаю. Но не бойся. Я тебя ни к чему принуждать не буду. И правил у меня совсем немного.

— Правил? Значит все же Игрушка. — Он поморщился, но промолчал. — И какие же это правила? А может еще и обязанности есть?

О правах я спрашивать не стала. Глупо.