Вторая половина Королевы - Татьяна Веденская

– Между прочим, романы на рабочем месте строго порицаются! Хотя ваше рабочее место совершенно безопасно, оно маленькое, серое и из ДСП. Мое рабочее место – другое дело. – Оксана Павловна говорила несерьезно, дразнила меня, совершенно забыв про субординацию. Мои щеки полыхали. Неужели она говорит о моем Игоре? Он нравится ей? А кто еще? Не Постников же! Королева была расслаблена и, кажется, наслаждалась нашей импровизированной посиделкой. Было странно, что ни один телефон не зазвонил, никто не принялся нас искать и загружать какой-нибудь бессмысленной, но очень срочной ерундой.

– Я бы не стала заводить романы на моем рабочем месте. Я стала программистом прежде всего потому, что это звучало достаточно безопасно.

– Серьезно? Безопасно? – изумилась Королева. – Может быть, я неправильно расслышала? Безопасность, в самом деле? В каком смысле?

– Что мне всегда импонировало, так это то, что программист живет сам по себе, как кот в коробке, который и жив, и мертв одновременно. Программист ничего никому не должен, и не нужно мне говорить про должностные обязанности. В девяноста процентах случаев окружающие люди все равно не понимают, чем мы занимаемся. Он все видит, но его не видит никто. Перед ним открыт весь мир, но он смотрит на этот мир с безопасного расстояния. Как когда кто-то испытывает бомбу. Ты чувствуешь отголоски реального мира, тебя даже может немного потрясывать, до тебя может долетать эхо взрывной волны. Но ведь есть же люди, которые мечтают идти вперед, быть первыми, открывать новые континенты. А я не очень-то хорошо чувствую себя в комнате, где людей больше пяти человек. Программист, даже тот, что работает в команде, по сути, совершенно не обязан быть командным игроком. Каждый из нас, так или иначе, сам с собой наедине, когда сидит перед экраном. Вы знали, что программисты даже между собой общаются при помощи текстовых сообщений. Мы любим использовать чат даже в случае, когда мы сидим через три стола друг от друга. Потому что общение и обмен информацией – это не одно и то же. Мы не общительны.

– Вау! – кинула Королева. – Более абстрактного и размытого ответа на вопрос и представить невозможно.

– А вы, почему вы решили идти в мир большого бизнеса? – поинтересовалась я.

– Я думала, что смогу изменить мир, – ответила она и после очень долгой паузы добавила: – Но все получилось наоборот, и мир изменил меня. Ладно, Фаина Павловна, я поняла вас. В принципе эта история с ноутбуками и так затянулась. Вы правы, это нужно заканчивать. Можете сносить систему, – и в один момент веселая, разговорчивая русалка с черными волосами исчезла, и на ее место вернулась деловая, сухая, опасная Королева Субординации. Разговор был явно окончен, и стерва снова была включена в розетку. Я кивнула.

– Я заархивирую все данные, Оксана Павловна.

– Думаете, нужно? – пожала плечами она.

– Я все равно уже это сделала, – ответила я. – На всякий случай.

– Ага, безопасность. Да-да.

Я могла поклясться, что Королева была расстроена, хоть и старалась этого не показывать. Наш маленький заговор подходил к концу, могла ли она быть расстроена из-за этого? Нам больше не нужно будет встречаться, секретничать, болтать о погоде, о смысле жизни и прочей ерунде. Это казалось невозможным и все же вполне вероятным. Мы посидели еще немного, поболтали о жаре в Москве, которая периодически сменялась проливными дождями. Я не знала, можно ли так говорить, но у меня появилось устойчивое ощущение, что она была одинока и несчастна, в точном соответствии с тем, что говорила Машка Горобец о красивых женщинах. Хоть я и отказывалась в это верить.

* * *

Я увидела их вместе в эти же выходные. Они стояли рядом и смеялись, Игорь держал в руках два бокала с вином, один для себя, другой для нее. Мой самый страшный кошмар. Рядом со мной стояла уже изрядно выпившая Машка Горобец и скептически смотрела то на меня, то на Игоря моего Вячеславовича. А тот не сводил глаз с Черной Королевы. Они находились в противоположной части просторного зала – два красивых человека, которым есть о чем поговорить. И я ненавидела каждого из них, но ее все-таки больше.

Я совсем забыла об этом мероприятии, работа не располагала к тому, чтобы помнить хоть что-нибудь. Для кого-то, возможно, лето – пора отпусков и отдыха, но не для нас и не этим летом. Кризис, сокращение кадров, попытки ухватиться буквально за любой контракт в абсолютно любой отрасли – все это привело к тому, что количество программного обеспечения, дающего сбои, уступало только в отношении программного обеспечения, требующего специальной настройки. Мы постоянно сталкивались с так называемой проблемой интеграции, которую у нас называли не иначе как «ужом-ежом» за поразительное сходство с результатом скрещивания представителей данных видов. Как известно, если их скрестить, ничего хорошего не получается, только рулон шипящей колючей проволоки. Интеграция – это когда программа, созданная одной компанией, как правило, на аутсорсинге, должна работать определенным образом, взаимодействуя с другой программой. К примеру, бухгалтерская излюбленная прога 1С (к нашему всеобщему удовольствию, именуемая в нашем отделе как one ass[4]) должна корректно передавать данные операций и транзакций в одну программу наших европейских коллег, с недавнего времени торгующих нашими недрами. Должна – но не обязана, и при перемещении данные превращались в знаки препинания и другую цифровую галиматью. Отчасти парадокс переноса возникал благодаря исключительной одаренности наших бухгалтеров, упорно игнорирующих запрет введения в базы данных информации при помощи кириллицы.

В общем, уровень занятости был совершенно нетипичным для летней поры, и большая часть пчелок из отдела IT наслаждалась летом только из окон нашего улья. Поэтому-то начальство и ожидало от нас счастья и прочего экстаза от новости, что все мы едем на два с половиной дня за город – в очередной раз биться о стену всеобщего равнодушия и непонимания, в попытках выстроить дружную команду. Мероприятия по тимбилдингу – проклятие любой корпорации – в нашем «Муравейнике» в обязательном порядке проводились каждое лето.

Я вспомнила о том, что и нас, компьютерных червей, тоже вывозят «строить любовь и взаимовыручку», только когда Игорь мой Вячеславович – старший по тимбилдингу в этом году – позвонил мне с вопросом, когда я начну собираться, если уезжаем мы, на минуточку, завтра в одиннадцать утра.

– Уезжаем куда? – закономерный мой вопрос вызвал, однако, предсказуемо бурную реакцию со стороны моего «дорогого». Я узнала, что со мной этот вопрос уже обсуждали, что провести три дня на воздухе – это не наказание, а награда, что у меня появилась неприятная способность «фильтровать базар» с тем, что все неприятные вещи или те, которые по каким-то причинам не подходят, я просто блокирую на подходах к сознанию. И что я, оказывается, даже пообещала, что поеду.

– Я не помню ничего из этого, – честно ответила я. – Я никогда – НИКОГДА – не езжу на такие мероприятия. От слова «гори оно в аду» никогда. И не вижу ни одной причины, отчего в этом году должно быть по-другому.