Бубновая дама - Барбара Мецгер

Хеллен, как ребенок, захлопала в ладоши:

— Не могу дождаться!

Гарри понял, что мадам Лекарт права: Хеллен слишком молода, чтобы вступать в греховную жизнь, несмотря на ее воспитание и предполагаемые надежды. Увы, он знал несколько мужчин, которые получают удовольствие, губя невинных девушек. Видимо, Джон Джордж Браун не относится к их числу. Бедный парень совсем помешался или захмелел от вина. Если бы он мог пробыть в Лондоне подольше, то соединил бы эту пару, размышлял Гарри. И этим снял бы с мадам Лекарт хоть одну заботу. Официальный брак, утвержденный церковью и законом. Хеллен — жена школьного учителя? Поначалу он даже сомневался, умеет ли девушка читать, однако меню она прочла, за исключением французских названий, которые перевела ей Дениз. Но ее воспитывали не для того, чтобы готовить, убирать, растить детей, а лишь для ублажения мужчин, поэтому Бог знает, что ждет ее в будущем, несмотря на желание подруги.

Гарри снова задался вопросом о происхождении мадам Лекарт. Ее тоже воспитывали ублажать мужчин? Вряд ли. Порой ему казалось, что Дениз не любит мужчин как таковых. Научена ли она быть женой и матерью? Видимо, нет, судя по ее желанию самостоятельно обеспечивать себя. Довольно странное воспитание — обучить ее ремеслу, сделать такой независимой, такой уверенной в своем таланте модистки. Черт побери, он не мог спросить об этом ни ее, ни месье Лекарта.

Тем временем Куини оставила попытки вести беседу, позволив мистеру Брауну с Хеллен разговаривать об их любимых десертах, а себе — подумать над словами лорда Хэркиша. Он собирается быть верным мужем? Надо полагать, лжет. Или слишком оптимистичен, поскольку даже не имеет невесты. Откуда ему знать, как он поведет себя через год после женитьбы, через два, через десять лет? Вдруг его жена окажется сварливой, потеряет привлекательность или растолстеет, родив первого ребенка? Останется ли он верен своим клятвам? Молли говорила, что нет таких мужчин. Куини знала, что не меньше половины мужчин на киприйском балу женаты. А глядя на вторую половину, совсем не верилось, что золотое обручальное кольцо сможет превратить распутников в примерных мужей, избавить от склонности волочиться за юбками. Даже мистер Браун признавал, что лишь страх вынуждает его оставаться честным. А если б его жена была кроткой мышкой? Сбился бы он тогда с пути?

Возможно, именно любовь удерживает пары от греха. Не испытав подобного чувства, Куини могла судить о нем по глупым стихам да любовным романам, однако ничто из этого сейчас не имело для нее значения. Браун никогда не сделает предложение Хеллен. Этим он погубил бы свою карьеру. Пэр никогда не женится на модистке. Иначе лишится своего положения в обществе. А девушка, которая захочет пойти на все ради любви, погубит свою жизнь.

Куини говорила себе, что устала, морально и физически, раз думает об этом. Как учила ее Молли, женщине совсем не требуется мужчина, чтобы остаться в живых или быть довольной, поэтому Куини планировала свою жизнь согласно уроку матери. У нее свое дело, с которого она будет получать доход, умение рисовать для удовольствия, собака для компании. А размышлять после одного вечера, будет ли верен лорд Хэркинг своей жене, просто глупо. Хотя поцелуй заставил ее думать, что полноценная жизнь — это не только хороший счет в банке, интересная работа и красивая собака. Куини отодвинула нетронутую тарелку.

— Оставлю место для десерта, — с улыбкой сказала она встревоженному официанту.

Но им не суждено было ни увидеть, ни попробовать ни одного из прославленных огненных творений шефа.

Вошли трое мужчин, которых метрдотель усадил за стол в углу, неподалеку от них. Мужчины, все старше Гарри, заказали обед и три бутылки вина, хотя выпили уже достаточно за этот вечер. Их речь была невнятной, голоса слишком громкими, узлы галстуков были распущены, позы небрежны, особенно у того, который тут же заснул на стуле. Прежде чем его голова упала в корзинку с булочками, один из друзей прислонил его к стене, вызывающе рассмеявшись.

— Дама, оставшаяся без кавалера на балу, — пошутил он.

— Если бы это было так, мы бы сейчас здесь не сидели, — раздраженно заметил третий. Он был почти полностью лысый, сюртук едва сходился на животе. — Несправедливо, что всех красивых девиц увели до нашего прихода. Остались только беззубые старые проститутки с выменем до колен. Может, я и пьян, но до этого не опущусь.

Более трезвый друг поднял бокал, расплескивая вино.

— А раз мы достаточно трезвы, чтобы это понимать, я собираюсь продолжить. Ночь еще не кончилась, Фордайс. Кто знает, может, нам еще удастся найти красивую женщину. Сводник, который привез нас сюда, дал кучу адресов.

— Там одни проститутки.

— А кого ты рассчитывал встретить на кипрйиском балу? Дочь герцога или иноземную принцессу?

— Я думал, там будут проститутки классом повыше. Если б я хотел принести жене сифилис, то взял бы шлюху и на Ковент-Гарден. — Он грохнул кулаком по столу. — Я хороший муж, да.

Проходивший мимо старший официант попросил их не шуметь:

— Это респектабельный отель, джентльмены, а не публичный дом.

— Респектабельный, как же! — Фордайс указал пальцем на стол Гарри. — Мы же их там видели, Ренфру! Верно? Разве я могу не узнать черноволосую красотку, произведшую фурор? Особенно в этом платье. Мужчины возбуждались при одном взгляде на нее.

Гарри стал подниматься из-за стола, но Куини удержала его.

— Хоть он пьяница и грубиян, но в чем-то прав, — тихо сказала она. — Мы с Хеллен были там, куда ходить не следовало. Но мы пошли, так что должны расплачиваться за это. — Куини попыталась улыбнуться. — По крайней мере, он заметил мое платье.

— Ш-ш-ш, — предупредил друга Ренфру, — ты ведь не хочешь оскорбить лорда?

— Какое мне дело? — процедил Фордайс. — У него-то есть красивая женщина на ночь.

— Я слышал, он ловко работает кулаками. А эта девушка под его защитой, к сожалению.

— Зато другая-то нет. Я видел, как она выставляла себя напоказ, подыскивая богатого покровителя. И строила глазки Кэмдену, разве не так?

— Уж если Кэмден не смог заплатить ей столько, сколько она потребовала, тебе нечего и пытаться.

Фордайс выругался. То же самое сделал Браун.

— Я не проститутка. — Глаза Хеллен наполнились слезами.

— Разумеется, нет, дорогая. — Побледнев и чуть не плача, Куини повернулась к Гарри: — Милорд, не уйти ли нам? Я уже не хочу никакого десерта.

— Да, конечно. Прошу меня извинить, я думал, этот отель более высокого класса. — Гарри велел официанту прибавить несъеденный десерт к его счету.

— Но ваш десерт уже несут, — запротестовал официант. По мрачному виду Гарри он понял, что его чаевые будут урезаны.

— Брось его свиньям. — Гарри указал на пьяниц.

Браун помог Хеллен накинуть шаль, затем, неловко повернувшись, чтобы следовать за Гарри и Куини, споткнулся о соседний стол. Он попытался удержаться и схватился за скатерть. Тарелки, бокалы, две бутылки вина рухнули на колени пьяниц.