Принцесса где-то там - Сергей Сергеевич Мусаниф

бумаге. Еще и не распечатки, а написанное от руки. Хорошо хоть, что у него почерк разборчивый.

И как мне теперь доставить эту посылку Аманде, если ее район закрыт на карантин?

Я нашла в кармане телефон, и оказалось, что он сел. А я еще удивлялась, что мне весь день никто не звонил…

Пришлось искать провод, который почему-то обнаружился в ванной, но без блока зарядки, который какого-то черта лежал на холодильнике, где его и втыкать-то некуда.

Потом я как-то совместила все это между собой и с розеткой, освободила место на журнальном столике (из стопки шмоток, которую я смахнула на пол, почему-то выкатилась граната), и начала фотографировать все это безобразие по одному листочку, сразу же отсылая их Аманде.

Уже после третьей фотографии она мне перезвонила.

– Что это за чертовщина, Боб?

– Это твое интервью, Эми.

– Я вижу, что это мое чертово интервью, Боб. Почему оно в таком чертовом виде?

– Спроси своего чертова красавчика, – сказала я.

– Это что, его почерк?

– Ну да.

– Да, я еще удивилась, что понимаю каждое слово, – сказала она, намекая на мои низкие навыки каллиграфии. – Но я ничего не понимаю. Почему так сложно? Почему ты не записала его ответы на диктофон?

– Я не знаю, почему он не записал свои ответы на диктофон, – сказала я. – Я оставила ему диктофон, черт побери.

– В каком смысле «оставила»?

– Вместе с вопросами, – сказала я.

– Тебя что, не было на самом интервью?

– Мне пришлось уйти после третьего вопроса, – призналась я. – Работа, знаешь ли. Какие-то ребята решили ограбить банк, и нас всех вызвали по тревоге.

– Я знаю, я смотрю новости, – сказала она. – Но ты знаешь, милочка, что уходить с интервью вот так – это очень непрофессионально?

– Не косплей Мегеру, – попросила я. – Ты мне, между прочим, не начальник.

– Ок, прости, Боб, – сказала она. – Много там еще этой фигни?

Я посчитала.

– Восемнадцать листов.

– О боже, – вздохнула она. – А мне это к утру надо будет как-то расшифровать и привести в удобоваримый вид.

– Тебе бы и аудио пришлось расшифровывать, – заметила я. На сайте, конечно, они могут выкладывать материалы в любом формате, но печатные издания воспроизводить звук пока еще не научились.

– Это проще, – сказала она. – Вставляешь наушники и фигачишь. А тут…

– У него хотя бы хороший почерк, – сказала я, пытаясь ее подбодрить.

– Ладно, прорвемся, – сказала Аманда. – И как он тебе?

– Что бы я могла успеть рассмотреть за десять минут?

– Ой, не морочь мне голову, Боб, – отмахнулась она. – И нескольких секунд хватает, чтобы почувствовать этот животный магнетизм, ощутить на себе эту магическую притягательность, заглянуть в бездонные колодцы его глаз…

– Магнетизма не случилось, – доложила я подруге. – Кроме того, у него весьма специфические вкусы, и я…

– Что? – возопила она так громко, что мне даже пришлось отодвинуть телефон подальше от уха. – Он рассказал тебе о своих вкусах? Будь ты проклята, Роберта Кэррингтон! На твоем месте должна была быть я!

– Если ты имеешь в виду место рядом с ним, так оно до сих пор свободно, – сказала я. – А если ты про интервью, то я же не виновата, что у вас объявили локдаун.

– Нет, я всё-таки тебя ненавижу, – сказала она. – Что совсем не твой тип?

– Абсолютно, – сказала я.

– В любом случае, мне нужны все подробности, – сказала она. – Как он был одет? Как сидел? Что сказал? Как себя вел? Какой он в жизни, а не на картинке? Как отреагировал, когда ты сказала, что тебе надо идти? И, самое главное, что там за вкусы?

– Давай поговорим об этом завтра, – сказала я. – Сегодня я слишком устала, кроме того, в мою дверь кто-то стучит.

– Все ты врешь, – сказала она.

Я вышла в прихожую и поднесла телефон поближе к двери, в которую действительно стучали. Не слишком громко, чтобы это выглядело невежливым, но достаточно настойчиво.

– Небось, сама же ногой и колотишь, – вздохнула Аманда. – Ладно, тогда сегодня с тебя фотографии, а завтра уже расскажешь мне все в деталях.

– Угу, – сказала я.

Я повесила трубку и пошла открывать дверь. А поскольку я все еще держала в уме папино предупреждение о грядущих неприятностях, прежде чем открыть дверь я вернулась в комнату, чтобы сунуть за пояс пистолет.

Когда со мной мои верные друзья Смит и Вессон, мне гораздо спокойнее.

В дверь продолжали стучать.

– Да иду я!

Стук затих.

Кого там могло принести ночью? Надеюсь это не миссис Свинтус, соседка из квартиры сразу подо мной, с очередной порцией дурацких претензий. Помню, как-то ночью мы с Дереком немного увлеклись, и она вызвала полицию. Каково же было ее разочарование, когда на выезд приехали мои знакомые ребята, которые не стали меня арестовывать и расстреливать прямо на месте (чего, по ее мнению, и стоило бы сделать), а просто напомнили, что надо вести себя потише, а потом еще и на чай остались.

В прошлом месяце она жаловалась, что я ее якобы затопила (а меня тогда вообще дома не было, и все краны были закручены, и даже трубу нигде не прорвало), но отказалась пустить в свою квартиру, чтобы я могла оценить ущерб.

В позапрошлом месяце она заявила, что я облучаю ее смертельными лучами (а у меня даже микроволновки нет), и я подарила ей шапочку из фольги.

На самом деле у нее другая фамилия, конечно, но я ее не помню. Кроме того, я считаю, что миссис Свинтус ей очень подходит.

И тут до меня дошло, что если она увидит меня с пистолетом, то наверняка подумает, что я собираюсь ее убить. Потому я еще раз вернулась в комнату и накинула на себя кофту, чтобы спрятать под ней оружие.

Эта предосторожность оказалась излишней, потому что стучала все-таки не миссис Свинтус. Я открыла дверь и обнаружила, что на пороге у меня стоит упырь.

Что ж, хорошая новость заключалась в том, что он таки не умер от инфаркта.

Глава 10

Я коп, у меня профессиональная память на лица, а вампиры с течением времени внешне вообще не меняются.

– Привет, Эдгар, – сказала я. – Пока, Эдгар.

И попыталась закрыть дверь.

Он упёрся в нее двумя пальцами. Среднестатистический вампир сильнее человека в десять раз, как я уже говорила, так что этого хватило, чтобы дверь осталась на месте.

– Я позвоню «Ван Хельсингу», - сказала я.

– Можно мне войти, Роберта?

То, что вампир не может зайти в дом без приглашения – это сказка, которую они сами же придумали и распространили. Дескать, смотрите,