Неправильная любовница - Любовь Попова

— Малыш, — слышу сквозь сон… — Мне идти надо Приеду в среду, как обычно.

— Буду очень ждать, — не думать о его жене, не устраивать истерик, не задать вопросов.

Эта догма, с которой я собиралась жить дальше и попробовать быть счастливой

— Андрей, — выхожу за ним в одном одеяле.

— Мм?

— А ты сделаешь мне документы? Ну паспорт там или что еще.

Он напрягается, сразу видно по его шее, на которой дергается кадык.

— Чтобы уйти от меня?

— Я не хочу уходить от тебя, но хочу обрести себя. Разве это так плохо? — подхожу близко, заглядываю в потерянные глаза, но они тут же становятся серьезными.

— Да, ты права конечно. Я в ближайшее время этим займусь.

— Мне можно выходить?

— Пока нет, малыш. Надо чтобы все устаканилось. Но домой заказывай, что хочешь. Твоя карта, — на стол опускает пластик и снова меня целует. Долго. Жадно. Можно даже поверить, что с любовью.

Глава 22

Я приняла условия этой жизни, но продолжала требовать определенной свободы. Правда не сразу. Даже про документы я заговорила спустя неделю. И то, когда сидеть одной в четырех стенах становилось невыносимо. Сериалы уже осточертели. А от звука швейной машинки начала болеть голова.

Андрей поддался на уговоры. И уже спустя две недели я смогла выходить из дома. По магазинам. Не более. Но сначала мы сходили и сделали фотографии на документы. Он обещал в течении пары недель сделать…

Но раз теперь мне можно выходить, то в субботу я решила пойти в тот клуб, про который говорила Ира. Доехала на метро и обнаружила очень милый, домашний райончик. С пятиэтажками, парком и многочисленными детскими площадками. Это все мне напоминало Германию, когда я сбегала и пряталась вот в таких микрорайонах. Нашла я клуб быстро, он такой здесь был один. В отдельном, двухэтажном стеклянном здании. На первом этаже магазины, а на втором студия танца «Импульс». Внутри, мне понравилось. Студия была оформлена в розовых и белых тонах. Очень мило.

Вежливые девушки записали меня на групповую тренировку по пилону для начинающих, а так же подарили одну бесплатную индивидуальную тренировку, чтобы я быстрее влилась в процесс танцев. Выбрала я пилон, потому что ничего другого не знала.

Почему — то мысль научиться красиво двигаться вызвала мурашки по спине, крутила живот.

Хотелось поразить Андрея.

Хотелось влюбить его в себя настолько, чтобы он про жену вообще не вспоминал.

Даже может быть ушел от нее.

От этой мысли внутри все переворачивалось.

Мечты, мечты, но какие же сладкие. Получить Андрея в свое полное распоряжение…

Первое занятие было невероятно сложным. На следующее утро я была уверена, что вообще не смогу оторвать тело от кровати.

А когда пришел Андрей и увидел мое состояние, то категорически запретил заниматься танцами — про то, какие конкретно это танцы, я умолчала.

Так что я стала заниматься в те дни, когда он должен был прийти, чтобы на следующий день с чистой совестью отлеживаться и отдыхать.

Спустя пару недель тренировок тело попривыкло, но я не учла синяки на ногах, которые заметил Андрей.

Пришлось ему рассказать, что именно я делаю, а потом назвать студию, где занимаюсь.

А еще выдержать неравный бой с его запретом на подобные тренировки. Но оказывается его легко уговорить, если пообещать быть во всем остальном максимально послушной. Особенно если это касалось постели.

Спустя еще пару недель я все-таки встречаю Ирину. Ее тренировки перенесли на утро, и мы смогли увидеться.

Поговорили, посмеялись.

Только на этот раз ни на какие авантюры я не соглашалась, а на вопросы про Андрея решила не отвечать.

«Все нормально» — единственный мой комментарий по этому поводу.

Но Иринка не унывала.

Более того, рассказала о себе. Что с мужчиной познакомилась, что он уже жить ей вместе предлагает и замуж готов взять.

Она в таком восторге, что кажется загорится от счастья. А я впервые в жизни сталкиваюсь с таким понятием, как зависть.

Потому что знаю, что у меня такого точно никогда не будет. И от этого очень больно…

Мы с Ириной обмениваемся телефонами. Оказывается, она была у меня в черном списке. И показала, как оттуда достать абонент.

— Я правда не знаю, как так вышло, — мне так неудобно…

— Да забей. Понятно же, что твой любовник тебя бережет. Ну или себя, — она выразительно поднимает брови, а я наоборот хмурюсь. Да все я знаю, только обсуждать не хочу. Даже с собой. — Прости, прости, тема закрытая. Лучше будем обсуждать меня.

Она смеется, и мы вместе выходим из кафе, в котором болтали. Я еще долго брожу по улицам одна. Помня наказы Андрея, я натягиваю капюшон и прячу всегда волосы.

Мне даже самой комфортно, что на меня никто не обращает внимания и я могу спокойно пройтись. Гуляю я много, почти весь день просто брожу по ближайшему к школе парку и рассматриваю людей.

И вот в один из дней я встречаю человека из своего прошлого.

Это для меня настолько неожиданно, как и для нее.

Мы долго стоим и смотрим друг на друга, не веря своим глазам.

Еще бы. Когда последний раз мы виделись, она была женой сутенера Берлинского онлайн борделя, а я сбежавшей проституткой.

Аврора.

Даже тогда это имя казалось мне сказочным. Она спасла меня, приютила, а я за это раскрыла ей глаза на ее мужа, который не гнушался выкладывать их секс в сеть и получать с этого деньги…

Если она смогла от него вырваться, то я могу поверить в чудо.

— Алина… Не верится даже, — она подходит ближе, словно осторожничает, а я просто бросаюсь к ней в объятия. Она старше меня. Мудрее. Она что — то родное в этом чужом мире.

— Аврора! Господи, не верю своему счастью! Какая ты красивая! — ее черное пальто отлично смотрится.

— Ты тоже потрясающе выглядишь. Поправилась хоть…

— Ты считаешь, что я толстая? — только этого не хватало.

— Нет, что ты! Насмешила. Когда мы виделись, ты была похожа на скелета, а теперь на настоящую девушку! Женщину даже. Только капюшон сними…

— Нельзя, — убираю я от себя ее тонкую руку. Она хмурится. Оглядывается по сторонам и все прекрасно понимает.

— Ты опять скрываешься.

— Это уже как образ жизни, — пожимаю плечами и тут же меня бросает в жар. Щеки наливаются краской.

Однажды я ей сказала, что ничто не заставит меня продавать тело за деньги или помощь, а что теперь…

— Алин, ну что