Убийство на ранчо - Рекс Тодхантер Стаут

уставившись в телевизор. Я спросил Лили, можно ли нам воспользоваться ее машиной, чтобы съездить к Фарнему. Она ответила, что да, мол, конечно, и не стала задавать лишних вопросов. Тогда я отправился в свою комнату, чтобы взять пластиковые плащи от дождя.

Мне никогда прежде не доводилось видеть Вулфа в непромокаемом плаще с капюшоном, а у Лили все они были ярко-красного цвета, причем все одного размера, так что Вулф с превеликим трудом натянул на себя плащ. Зрелище вышло – обхохочешься. Представляете: ярко-красный плащ в сочетании с его мрачной физиономией! Она оставалась мрачной и тогда, когда мы, добравшись до ранчо Фарнема, вылезли из машины и пошлепали по лужам к дому, светя себе под ноги фонариками. Добравшись до входа, я постучал. Дверь нам открыл сам Уильям Т. Фарнем.

Поздоровавшись за руку с Фарнемом, Вулф отдал ему плащ, а потом выступил во всем блеске. Он вообще обожает показуху, но в данном случае убил сразу двух зайцев: произвел впечатление на зрителей и избежал необходимости обмениваться с ними рукопожатиями. Помимо Фарнема, в гостиной было еще шестеро: трое мужчин и одна женщина сидели за карточным столиком у камина и еще двое мужчин стояли рядом с ними и разговаривали. Вулф прогромыхал в гостиную, остановился шагах в четырех от карточного столика и сказал:

– Добрый вечер. Мистер Гудвин рассказал мне о вас. Рад познакомиться, миссис Эймори, – кивнул Вулф женщине и перевел взгляд на сидевшего напротив круглолицего, начинающего лысеть мужчину с густыми бровями. – И с вами, доктор Роберт Эймори из Сиэтла. – Потом он кивнул в сторону соседа миссис Эймори слева, широкоплечего небритого здоровяка около сорока лет, с квадратным подбородком: – А вы мистер Джозеф Колихан из Денвера. – Затем кивнул игроку справа от миссис Эймори, лет сорока пяти, со смуглым лицом и кустистыми бровями: – Мистер Арман Дюбуа, также из Денвера. – Вулф посмотрел на мужчину, стоявшего за спиной Эймори, лет шестидесяти, с обветренной кожей, пышной седой шевелюрой, в комбинезоне и розовой рубашке, порванной на плече: – Мистер Берт Маги. – И наконец, последний кивок в сторону низкорослого мужчины, расположившегося за спиной Колихана, лет тридцати, с тонкой гусиной шеей, худым вытянутым лицом, также в комбинезоне и засаленной кожаной рубашке, с красно-белым шейным платком: – Мистер Сэм Пикок.

Фарнем, повесив наши плащи, произнес:

– Как видите, все в полном сборе.

Из шести присутствующих мужчин, не считая меня с Вулфом, он был единственным, кого бы я назвал красивым – настоящий голливудский ковбой. Он обратился к Вулфу:

– Не желаете промочить горло? У меня найдется все, что душе угодно, от речной воды до бобровой струи.

– Он пьет пиво, – заметил Арман Дюбуа.

– Принести пива? – спросил Фарнем.

– Спасибо, пока не надо. Может быть, попозже. Как вам известно, мы с мистером Гудвином расследуем убийство. Однако я вижу, что мы помешали вашей игре.

– Бридж – это не игра, а драка, – улыбнулся Дюбуа. – Мы режемся уже целый день. – Он отодвинул стул и встал. – Мы бы предпочли послушать, как вы ведете допрос. По меньшей мере я предпочел бы.

– Я слышал, что вы жестокий человек, – добавил Фарнем, – хотя с виду вы таким не кажетесь. Хотя, как сказал один заезжий хлыщ, глядя на строптивую кобылу: «По внешности не судят». Как вам лучше допрашивать нас, поодиночке или всем стадом?

– На индивидуальный допрос не хватило бы и всей ночи, – ответил Вулф. – К тому же мы приехали поговорить, а не вести допрос. Присядем?

По обеим сторонам камина вдоль стены стояли два длинных дивана. Дюбуа и Фарнем отодвинули карточный столик и кресла. Зная, что Вулф согласится сесть на диван с кем-нибудь еще только в том случае, если никакого другого выхода не будет, я выбрал самое просторное кресло и поставил его напротив диванов. Потом принес кресло для себя. Фарнем, Пикок, Маги и Колихан уселись на диван слева от нас, а Дюбуа и чета Эймори заняли правый диван. Миссис Эймори, едва успев сесть, заговорила:

– Я стараюсь угадать, о чем вы меня спросите. Честно говоря, сегодня из-за этой холодрыги я так наклюкалась, что с трудом представляю, как буду вам отвечать. – Она поспешно прикрыла рукой рот, чтобы подавить отрыжку. – Ладно, авось как-нибудь выкручусь.

– Не советую, мадам. Мистер Гудвин полностью ввел меня в суть дела. – Вулф обвел всех семерых глазами. – Мне известно, как каждый из вас провел тот четверг, известно также, что вы говорили мистеру Гудвину. Я также знаю, что все, за исключением миссис Эймори, считают, что убийца – мистер Греве. Мы же с мистером Гудвином думаем иначе. Мистеру Джессапу это известно, но он знает, что мы вовсе не намереваемся состряпать выгодные для нас улики. Мы намерены добыть истинные доказательства, а начать это лучше всего здесь, среди людей, в обществе которых мистер Броделл находился последние три дня и три ночи. Первый вопрос к вам, мистер Фарнем. Вы знаете, что пули на месте преступления не обнаружены, но характер ранений позволяет судить о том, какое ружье было использовано. У вас есть ружье?

– Конечно. Как и почти у всех остальных.

– Где вы держите ружье?

– В стенном шкафу в моей комнате.

– Шкаф заперт?

– Нет.

– Ружье заряжено?

– Нет, конечно. Кто же станет держать дома заряженное ружье?

– А патроны у вас есть?

– Да. Естественно. Кому нужно ружье без патронов? Они на полке в том же шкафу.

– Было ли в тот четверг какое-либо другое ружье на вашем ранчо?

– Настоящих ружей больше нет. Но у меня есть еще два дробовика и револьвер, да и у Берта Маги есть дробовик. И все.

– Вы сказали мистеру Гудвину, что в тот день ездили с миссис Эймори верхом по тропе в верховье Берри-Крика. Это так?

– Да.

– Весь день?

– С двух часов дня и до самого вечера.

– Значит, вы не знаете, как провело это время ваше ружье. Любой мог воспользоваться им, а потом вернуть на место. Когда вы увидели ружье в следующий раз, оно было точно в таком же положении, в каком вы его оставили?

– Чушь собачья! – Фарнем повысил голос. – По-моему, сыщик вы никудышный. Если я отвечу, что да, мол, ружье было точно в таком же положении, то вы скажете, что я пошел смотреть на него, когда узнал об убийстве Броделла, то есть заподозрил, что шлепнуть его мог кто-то из моих постояльцев. Нет, репутация у вас липовая. На такие уловки и ребенок не попадется. – Он встал и шагнул вперед. – И вообще, уносите отсюда ноги подобру-поздорову. Здесь мои гости и мои работники, и нам претит слушать всякую