Близняшки от босса. Сердце пополам - Вероника Лесневская

При этом взгляд Вадима властный и гордый. Он должен пугать, подчинять, но…

Все меркнет, когда я останавливаюсь на приподнятом с вызовом подбородке. Потому что грубая, шероховатая кожа вся испещрена разноцветными штрихами. Они нанесены хаотично, где-то ярко, будто «художник» надавил с силой, где-то слабее, потому что мазнул случайно. Несколько полосок коснулись щек, но практически незаметно, словно не удалось дотянуться. Большинство — спускаются вниз по горлу.

Делаю вывод, что главный «удар искусства» пришелся на подбородок и спрятанную под рубашкой шею. Именно поэтому Шторм обернулся шарфом.

В какой-то момент понимаю, что я бесцеремонно рассматриваю своего босса и хихикаю глуповато. Никак совладать с эмоциями не могу! Но он сам виноват. К такому нужно было меня подготовить!

Вадим на миг отводит взгляд в сторону, вздыхает тяжело. Разочарованно качает головой. И молчит, будто ждет, пока я в себя приду.

— Тоже дочка постаралась? — догадываюсь я.

Заодно мне удается задобрить босса. При упоминании малышки он мгновенно смягчается.

— Да, Аля проснулась раньше, ей для этого не нужен был будильник. И скоротала время, пока я спал, — развернувшись к свету, демонстрирует почерканное лицо во всей красе. — Сама она еще «красивее», — закатывает глаза. — Ее сейчас няня отмывает. А мне пришлось сразу сюда лететь. Из-за этого… Туманова, — опять хмурится.

Но, учитывая его «боевой раскрас», выглядит злой босс весьма комично.

— С ними Роман Редиванович сейчас, — сдерживаясь из последних сил, стараюсь говорить деловито. — Я напишу ему смс, чтобы еще время потянул. Хотя он и так их отвлекает с восьми утра, — быстро вбиваю текст в телефоне и отправляю заместителю босса.

Резко поднимаю глаза на Шторма и понимаю, что совершила роковую ошибку. Сдавленный смех предательски вырывается из груди, а я тщетно пытаюсь скрыть его под кашлем. Но босса провести не так легко.

— Еще один смешок, и я точно тебя оштрафую, — грозит Шторм.

— Извините, Вадим Дмитриевич, — проглатываю комок, что щекочет горло, и смахиваю выступившие слезы. — А намного? — все-таки опять улыбаюсь. — Чтобы знать. Может, оно того стоит.

Шторм простреливает меня разрядом молний, но тут же теплеет.

— Так, ну, хватит, — расслабившись, хохочет босс, и я следую его примеру. — Ты знаешь, чем это можно смыть?

— Честно говоря, не сталкивалась еще, — отсмеявшись, признаюсь серьезно. — Я не покупаю дочери фломастеры. Рано им еще, — имею ввиду обеих малышек, ведь они одного возраста. Почему-то так тепло и приятно говорить о наших дочках обобщенно, что даже сердце ускоряет свой бег. — Если на то пошло, лучше восковые карандаши. Они безопасны и для детей, и для окружающей среды, — заключаю я.

Губу закусываю, понимая, что не следовало босса поучать. Однако он не спорит.

— Да я выброшу их вместе с дурацкой драценой, — рявкает Вадим, а я мрачнею, вспоминая растения, которые могут быть опасны. И драцена в этом списке. Но слова босса успокаивают. — На свалку отправлю все фломастеры, все горшки. К чертям, — он непроизвольно рукой по подбородку порисованному проводит. — И Лену туда же, — одними губами добавляет, совсем не слышно, но я улавливаю. Однако делаю вид, что не поняла: меня его отношения с женой никак не касаются. — Так ты мне поможешь?

Шторм не приказывает. Наоборот. Чуть ли не просит. И я не могу оставить босса в беде.

— Я попробую, — выдыхаю протяжно.

Подумав пару секунд, бегу в приемную за сумкой. Нахожу косметичку. Вернувшись в кабинет, лихорадочно пересматриваю ее содержимое. Вываливаю на стол.

— Так, есть у меня пара идей, — хмыкаю я.

Тянусь за стулом, чтобы подвинуть ближе…

— Не таскай тяжести, — перехватывает его босс за спинку, а сам жестом указывает мне сесть в его кресло.

Помедлив, все-таки слушаюсь. Готовлю все необходимое для «спасения босса», беру ватный диск, но рука так и зависает в воздухе.

Потому что Вадим садится напротив, облокотившись о край стола, и подается вперед ко мне. Настолько близко, что я слышу его сбивчивое дыхание, и срываюсь в карамельную бездну чертовски родных глаз.

Вадим

Какое же тупое утро! Мало того, что проснулся не от сигнала будильника, а от настойчивых звонков няни в дверь. Так еще и первое, что увидел, открыв глаза, так это хитрую, довольную моську Альки. Я, конечно, рад лицезреть дочурку в любое время суток, но не с фломастерами в руках и не измалеванную разноцветными полосками!

Лены к этому времени дома уже не было — поехала в парфюмерный какие-то баночки и скляночки фотографировать для рекламных постов. Стоит отдать должное, жена к работе всегда относилась ответственно. Я видел, что для нее журналистика и творчество — это смысл бытия. Поэтому я без зазрения совести передал ей управление телеканалом, хоть злые языки и шептались за спиной. И Лена оправдала мое доверие. Трудилась на совесть. Уверен, проработала бы вплоть до декрета, если бы состояние здоровья позволило. Но из «Шторм Медиа» жена плавно перекочевала в клинику на сохранение…

Жаль, что в семье на нее так же положится, как в компании, не удалось. Долгожданная, выстраданная дочь не стала ее «любимым проектом». И уж тем более смыслом жизни.

Все-таки отправлю Лену на работу к чертям собачьим! Пусть делом займется… Ведь все равно в любой ситуации она выбирает НЕ ребенка, и это жутко меня напрягает. В то время, как я готов наплевать на бизнес моего отца каждый раз, когда становится вопрос о дочери.

Вот и сейчас. Вместо того, чтобы бросить все — и умчаться на важную встречу, я ношусь по комнате с малышкой на руках. Не отпускаю ее ни на миг, чтобы еще чего-то не натворила.

И лишь когда передаю Алю растерянной няне, я переключаюсь на работу. Собираюсь, как метеор, ведь время не на моей стороне. Тороплюсь дико. И бешусь, когда меня зачем-то окликает няня.

Оборачиваюсь на пороге и хмуро смотрю на нее.

— Вадим Дмитриевич, вам бы тоже умыться, — вкрадчиво говорит она, подбрасывая капризную Алю на руках — дочь не довольна тем, что я ухожу.

— Что? — не сразу понимаю и подхожу к зеркалу. — Мать твою…

Настенные часы, стилизованные под старину, бьют ровно восемь раз. Напоминают, что я уже опоздал и действовать нужно оперативно. Вздохнув, чмокаю дочь на прощание, хотя следовало бы шлепнуть ее по попке, в которой явно при рождении шило забыли. Но я лишь улыбаюсь и качаю головой с укором. Аля морщит личико и звонко хохочет надо мной. Мелкая хулиганка!

Вздохнув тяжело, оборачиваюсь шарфом, пытаясь максимально скрыть «шедевр» Шторм-младшей.

Покинув дом, скрываюсь от посторонних глаз в собственном автомобиле, подняв стекла. Хочу позвонить Роману, предупредить об опоздании, но вспоминаю, что так и не нашел телефон. Нервно бью по рулю, вжимаю педаль газа в пол, посылая далеко и надолго сигналящих мне автомобилистов.