Чёрный плащ немецкого господина - Галина Грановская

— Как-как ты сказал? — переспросила Элеонора, отстраняясь и удивленно глядя на него. — Откуда ты знаешь, как оно называется?

— Да он этикетку прочел, — засмеялся мужик в пестром галстуке. — Вон она, в листьях, прямо перед вами болтается. Ботаник!

Все весело засмеялись. И Пашка, смущенно, вместе со всеми. Не привык он быть в центре внимания.

Еще немного потоптавшись в стеклянной галерее, народ стал возвращаться в каминный зал.

— А где же шампанское? Его уже, что, тоже унесли? — Бакатин разочарованно оглядел стол, уже накрытый к чаю.

— Выпили. Но в холодильнике должна быть еще пара бутылок, — сказала Элеонора и вдруг обернулась к Павлу, который еще не успел занять свое место. — Идем, поможешь мне их открыть.

Он замер, не зная, как реагировать на ее просьбу. Похоже, ей уже надоела роль гостеприимной хозяйки, надоело развлекать других, захотелось развлечься и самой. Звать его куда-то при всех, на виду у мужа!

— Садитесь, я сам принесу, — повелительно махнул рукой Неверский.

Павел мысленно поблагодарил его. Пасть под натиском пьяной Элеоноры — где-нибудь на кухонном столе или, того хуже, на полу у открытого холодильника, где охлаждается шампанское… брр! Не женщина, а прямо-таки паук. Он осторожно занял свое место и поймал взгляд Майи. Показалось ему, или и в самом деле, она посмотрела на него с сочувственной усмешкой? Ему очень хотелось поменяться местами с мужиком в пестром галстуке, сесть с ней рядом и говорить, говорить, говорить… О чем? О чем он может с ней говорить? Что их связывает? Ничего. Вот именно, и говорить, соответственно, им не о чем. Вот если бы удалось проводить ее домой… Интересно, в каком районе она живет? Может быть, они соседи? Но он даже улыбнуться ей не посмел, не то, чтобы заговорить.

А когда уже допивал свой чай, к нему неожиданно подсел инженер из сборочного цеха, единственный более-менее знакомый человек среди гостей, не считая Бакатина, и завел разговор о новом аппарате. Мысленно послав его к черту, Павел, тем не менее, стал объяснять, что к чему, а потом, увлекшись, даже стал набрасывать на салфетке схему, а когда поднял голову, Майи в комнате уже не было. Последняя пришла, первая ушла. Он так и не узнал, одна ушла или с кем-то. Да и другие гости уже начинали расходиться. Он тоже поднялся, заторопился. Вместе с инженером оделись, вышли на улицу. Им было не по пути, тот жил где-то неподалеку от Неверских. Попрощавшись, Павел пошагал, было, к остановке на углу улицы, но потом сменил направление. Поздно. Ни автобусы, ни троллейбусы уже не ходят, да и такси в этом районе, скорее всего, большая редкость. Здесь у каждого свои машины. Ладно, часовая прогулка перед сном не может повредить, попытался он отыскать хоть какую-то пользу. Плащ у него теплый, да и дождь кончился, ветер стих. Жаль, поговорить с Майей не получилось. Но и это не страшно. Работает-то она в таком месте, куда каждый имеет право зайти. Вот он и зайдет. Завтра же. Зачем? А что-нибудь купить.

Но поскольку в жизни его обозначилась белая полоса, то не понадобилось сочинять никакой причины, чтобы зайти в Майин магазин. Да и заходить не понадобилось. На следующий день он задержался на работе, и вспомнил о том, что в доме никакой еды, уже в то время, когда все близлежащие магазины, не говоря уж о рынке, были закрыты. Оставался работающий круглосуточно супермаркет около работы, куда он раньше не ходил, считая, что цены там для него неподходящие. Но — то было раньше. А теперь почему бы и не зайти? Он и зашел — чтобы встретить там Майю. Выбирая батон колбасы, он едва не столкнулся с ней головами, она тоже склонилась над открытым контейнером-витриной, рассматривая салями.

— Я думала, что только я так поздно покупаю продукты, — улыбнулась она. Узнала. Не забыла!

— Вот, задержался в офисе… — пробормотал он, не зная, что сказать.

— Много работы? — снова улыбнулась, ласково и понимающе.

— Да… хватает.

Пока стояли около кассы перекинулись еще парой фраз.

По пути к выходу он лихорадочно соображал, как бы закрепить знакомство. Вместе вышли на крыльцо магазина.

— Ветрено, — сказала Майя, поеживаясь.

— Да, — согласился он. — Зима на носу. Подмораживает к ночи.

— Ты на машине?

Он непроизвольно улыбнулся.

— Да нет, какая у меня может быть машина. Я на троллейбусе.

— Тогда я тебя подброшу, — тут же сказала она. — Ты где живешь?

— Далеко, — вздохнул он. — Поэтому не откажусь. Я, вообще, хотел бы побыть с тобой… как можно дольше, — отчаянно ринулся напролом.

Пошлет, так пошлет, подумал, значит, не судьба. Но Майя только засмеялась.

И, высаживая его у дома, вдруг сообщила, между прочим, что завтра вечером идет на выставку в Дом художника.

Следующим утром он, первым делом, зашел в приемную Неверского.

— А Алексей Иванович вам разве не сказал? — удивилась Наташа. — Он в Днепропетровск улетел на два дня. Теперь только после выходных будет.

Он притворился огорченным.

— Хотел его на выставку пригласить.

— На какую? — оживилась Наташа. — Что-то интересное?

— В Дом художника. Какой-то молодой талант, только я имя забыл, — соврал Павел.

Наташа тут же утратила всякий интерес и только покачала головой.

— Алексей Иванович на такие мероприятия не ходит. Его, бывает, и знаменитые художники приглашают, и из театра часто билеты приносят, только некогда ему. Сами знаете, как он занят. Он и в нормальном отпуске уже несколько лет не был.

Павел вышел из приемной в приподнятом настроении. Он слышал, что Неверский уезжает, но хотел знать это наверняка, хотел еще раз удостовериться, что в городе его действительно нет, и на выставке он не объявится. Все-таки были подозрения, что он и Майя больше, чем просто хорошие знакомые, больше чем просто друзья… да и не верил он в дружбу между мужчиной и женщиной.

Дом художника находился в самом центре, но Павел там никогда еще не бывал. Он вообще картинами не интересовался. Чтобы не выглядеть полным профаном, — каким он на самом деле и являлся, — решил зайти пораньше, посмотреть, что за художник, купить буклет, если продается, и послушать, что люди вокруг говорят.

Но оказалось, что войти просто так не получится — вход по пригласительным билетам. Как он понял по огромному объявлению у входа, и по тому, как в широкие стеклянные двери народ валом валил, выставлялись картины не новичка, а большого художника. Сквозь стекло огромного окна видно было, что и внутри народу полно. Он беспомощно оглянулся. Оставалось надеяться, что Майя туда еще не вошла, и тогда, возможно, он ее встретит. А если она уже на выставке, что ж, будет ждать, пока выйдет. Пусть ему не суждено посмотреть картины знаменитости, но от встречи с ней он отказываться не собирался. Было промозгло и ветрено, но он твердо решил ждать ее у входа столько, сколько потребуется.