Благородный дом. Роман о Гонконге - Джеймс Клавелл

— Как вам удалось все это выяснить? — Он был просто восхищен.

— Власть, тайбань, и сеть связей, которая создавалась пять поколений. Как бы мы иначе выжили, хейя? — хихикнула она. — Ну, если хотите немного действительно скандальных подробностей, Джон Чэнь не знает, что в первую ночь, когда он переспал с ней, она не была девственницей, как утверждали и она сама, и её маклер.

— Да что вы?

— Да-да. Он заплатил маклеру… — Зазвонил один из телефонов, и она сняла трубку. — Одну минуту, пожалуйста, — сказала она, нажав на клавишу HOLD, и, довольная, продолжала с того места, где прервалась: —…наличными пятьсот американских долларов, но и её слезы, и все, э-э, доказательства, все это было ненастоящее. Бедняга, но ведь поделом ему, а, тайбань? Зачем такому мужчине в его-то годы понадобилась девственность для укрепления мужского начала ян — ведь ему всего сорок два, хейя? — Она нажала на клавишу ON. — Офис тайбаня, доброе утро, — вежливо проговорила она.

Он наблюдал за ней, изумленный, пораженный, ошеломленный, как и всегда, тем, сколько у неё источников информации — точной и не очень, — и тем, как ей нравится обладать секретами. И передавать их. Но только членам клана и отдельным лицам внутри компании.

— Минутку, пожалуйста. — Она нажала на клавишу HOLD. — С вами хотел бы встретиться суперинтендент Армстронг. Он внизу с суперинтендентом Квоком. Приносит извинения, что без предварительной договоренности, но не могли бы вы принять их ненадолго?

— А, винтовки. Наша полиция с каждым днем работает все эффективнее, — мрачно усмехнулся он. — Я думал, они появятся лишь после ланча.

В семь утра ему подробно доложил обо всем Филлип Чэнь. Тому позвонил сержант полиции, родственник Чэней, который участвовал в рейде.

— Лучше бы ты задействовал наши собственные возможности, Филлип, чтобы выяснить, кто это сделал и зачем, — озабоченно сказал он.

— Уже задействовал. Слишком уж большое совпадение, чтобы винтовки оказались именно на самолёте Бартлетта.

— Будет крайне неудобно, если выяснится, что мы тем или иным образом связаны с этим.

— Да.

Он заметил, что Клаудиа терпеливо ждет.

— Попросите Армстронга погодить десять минут. А потом проводите их наверх.

Выполнив его распоряжение, она сказала:

— Если так быстро подключили суперинтендента Квока, дело, должно быть, серьезнее, чем мы полагали, хейя, тайбань?

— Особое подразделение или особая разведслужба должны подключаться сразу. Могу поспорить, что они уже связались с ФБР и ЦРУ. Появление Брайана Квока вполне логично. Он старый приятель Армстронга и один из лучших людей у них.

— Да, — с гордостью согласилась Клаудиа. — И-и-и, каким прекрасным мужем он станет кому-то.

— А если ещё она будет из рода Чэнь, сколько дополнительной власти, хейя? — Все знали, что Брайану Квоку прочат должность первого помощника комиссара полиции, он стал бы первым китайцем на этом посту.

— Конечно, такую власть нужно хранить в семье. — Зазвонил телефон. — Да, я передам, благодарю вас. — Она раздраженно бросила трубку. — Адъютант губернатора, звонит, чтобы напомнить вам о коктейле в шесть вечера, — будто я забуду! — хмыкнула она.

Данросс снял одну из трубок и набрал номер.

— Вэйййй (Алло)? — донесся хриплый голос ама, служанки-китаянки.

— Чэнь тайтай, — сказал он на прекрасном кантонском. — Миссис Чэнь, пожалуйста, это мистер Данросс. — Он подождал. — А, Барбара, доброе утро.

— О, привет, Иэн. Джон ещё не появлялся? Прошу прощения, что побеспокоила.

— Ничего страшного. Ещё нет. Но как только появится, я попрошу его позвонить тебе. Он мог с утра пораньше отправиться на ипподром посмотреть на разминку Голден Леди. Ты не звонила в Скаковой клуб?

— Звонила, но они не припомнят, чтобы он там завтракал, а разминка проходила с пяти до шести утра. Будь он проклят! Ни о ком не думает. Айийя, эти мужчины!

— Может, вышел в море на яхте? Здесь ему нечего делать до ланча, а день сегодня отличный, чтобы выйти под парусом. Ты же знаешь, какой он, — на стоянке проверяла?

— Я не могу, Иэн, туда надо ехать, там нет телефона. У меня время назначено в парикмахерской, и я просто не могу это отменить — весь Гонконг будет у тебя сегодня на приеме, — я просто не могу все бросить и мчаться в Абердин.

— Пошли одного из своих водителей, — сухо предложил Данросс.

— Тана сегодня нет, а Учат возит меня, Иэн. Я просто не могу послать его в Абердин: на это уйдет битый час, а у меня ещё партия в мацзян с двух до четырех.

— Я скажу Джону, чтобы он позвонил тебе. Это будет примерно во время ланча.

— Я вернусь самое раннее в пять. Пусть только появится, получит по самое некуда. О, ну спасибо, извини, что побеспокоила. Пока.

— Пока. — Данросс положил трубку и вздохнул. — Чувствую себя нянькой какой-то, черт возьми.

— Поговорите с отцом Джона, тайбань, — предложила Клаудиа Чэнь.

— Говорил. Один раз. Больше не буду. В этом виноват не только Джон. Эта дама кого угодно доведет до умопомрачения. — Он ухмыльнулся. — Но я согласен, что разошлась она дальше некуда: на сей раз Джону это будет стоить кольца с изумрудом или, по крайней мере, норкового манто.

Телефон зазвонил снова. Клаудиа подняла трубку:

— Алло, офис тайбаня! Да? О! — Довольное выражение исчезло, и она посуровела. — Минуточку, пожалуйста. — Она ткнула клавишу. — Международный от Хиро Тода из Иокогамы.

Данросс знал, как она относится к Хиро Тода, знал, что она ненавидит японцев и не одобряет связей Благородного Дома с ними. Он тоже не мог простить японцам того, что они творили в Азии во время войны. Как относились к побежденным. К беззащитным. К мужчинам, женщинам, детям. Концлагеря и смерти, которых могло бы и не быть. Как солдат он не имел против них ничего. Ничего. Война есть война.

Сам он воевал с немцами. А Клаудиа провела войну здесь, в Гонконге. Как евразийку, её во время японской оккупации не посадили в тюрьму Стэнли вместе со всеми гражданскими европейцами. Она с сестрой и братом пыталась помогать военнопленным, доставляя тайком в лагерь пищу, медикаменты и деньги. Её схватила кампэйтай, японская военная полиция. С тех пор она не могла иметь детей.

— Сказать, что вас нет? — спросила она.

— Не надо.

Два года назад Данросс вложил огромный капитал в компанию «Тода шиппинг индастриз» из Иокогамы на постройку гигантских балкеров для укрепления флота «Струанз», поредевшего за годы войны. Он выбрал именно эту японскую компанию, потому что качество её продукции было самым высоким, условия она предложила самые выгодные, гарантировала доставку и многое другое, чего не предлагали британские судостроители. И потому ещё, что знал: уже пора забыть.

— Привет, Хиро, — сказал он. Японец ему нравился. — Рад слышать. Как там, в Японии?