Погонялово "Маньяк" - Лидия Чайка

«Отелло: D»

«Детка, не провоцируй меня»

«Без проблем. Так что ты думаешь?»

«Я бы сказал, что я там думаю, но боюсь тебя смущать»

«Никита! Я про Дворову и твою Катю»

«Она не моя. А вообще… я разберусь. Тебе не стоит об этом беспокоиться. И да… узнаю, что ты пошла в клуб к какому-нибудь сопляку… Заберу и… сделаю то, что уже несколько дней хочу»

«Звучит, как угроза», — написала, снова почему-то глупо улыбаясь. Вы посмотрите на него. Ревнует. Точно несносный, самодовольный птах.

«Предупреждение, Лисичка. Пока только предупреждение:* А сейчас ложись спать»

Спорить не стала. Тем более, что на самом деле начинала хотеть спать. Зевнула, чуть не свернув себе челюсть, потерла глаза… Как следует взбила подушку, чтобы она стала помягче и, устроившись поудобнее, приготовилась ко сну.

Если бы это было так просто…

С другой стороны стены, в которую периодически стучал Гоголь, послышались пронзительные, разрывающие душу на части крики. Потом громкое перебирание струн, быстрые удары по барабану. Ве-е-еник…

— Ершик, фас, — пробормотала, открывая глаза. Не судьба, наверное, мне хотя бы раз лечь спать пораньше.

Выйдя из комнаты, застала в коридоре хмурую сестру. Она стояла напротив двери, из-за которой лилась музыка и, собственно, гипнотизировала эту самую дверь, надеясь, наверное, что она откроется сама собой.

— Что, спать не дает? — с сочувствием поинтересовалась у Юльки.

— Какое там, — вздохнула старшенькая. — Мне нужна доза хорошего настроения. Иначе снова впаду в депрессию. Вот жду, когда этот шкет откроет.

— Ты серьезно? — мученически проговорила.

Нет, я понимала еще интерес брата к тяжелой музыке. И даже могла войти в его положение, после расставания с девушкой. Но вот Юлия… Да раньше она только Моцарта и слушала. Любила классическую музыку. А тут… LP, «KORN, «Slipknot»… Причем, если интерес к первой группе я одобряла, то вот остальное… Было слишком тяжело для моих ушей. Они бы еще Мерлина Мэнсона слушать стали.

— Вениамин! — разнесся по квартире папин голос.

И когда он успел прийти? Неужели я все-таки заснула и пропустила этот момент? Не заметила…

— Я страдаю! — выкрикнул брат, не торопясь являть нам свой страдающий лик.

— Открывай, — повысив голос, потребовала Юлия. — Иначе я включу этот кошмар у себя. И тогда отсюда съедет не только симпатичный сосед, но и вообще весь дом.

— Шикарно, — последовал ответ.

— Веник, — а это уже сказала я. Подошла к двери ближе и стукнула по ней кулаком. Нет, само собой, я не рассчитывала на то, что она поддастся. — Пожалей нервную систему родственников. Вырубай свои вопли. Или надевай наушники.

— В наушниках не те ощущения! — последовал ответ.

— Сказала бы я, от чего обычно не те ощущения, — тихо вымолвила Юлька, краснея.

— Юлька! — а это сказала уже мама, таки вышедшая из спальни. — Что за сравнения? Веник! — это она произнесла еще громче. — Быстро выключил свою вопящую на все лады шарманку. Эти вопли мешают мне творить! А у меня сдача романа через месяц!

— Но ма-а-ам, — недовольно протянул брат. Таки соизволил открыть дверь и высунуть в образовавшуюся щель растрепанную макушку. — Я страдаю. И вообще, у меня еще этот… подростковый период. А в это время хочется перемен и алкоголя.

— Чего-о-о? — шокировано протянула ма. — Алкоголя?! — А тут до нее, кажется, стало доходить, на что только что намекнул ее младший ребенок. — А ну иди сюда, паразит. Я тебе такой алкоголь устрою! Гоша! Гоша, ты это слышал?!

— Слышал! — донеслось из кабинета. — Разрешаю всыпать ему ремня.

— У меня зад тощий, — парировал братик.

Он снова закрыл дверь. Прямо перед носом у Юльки, которая хотела скрыться в его берлоге, дабы уже вдвоем с Вениамином отдаться во власть страданий и душевных терзаний.

— Кого я воспитала? — сокрушалась мама, стоя по правую руку от меня. — Малолетнее хамло.

— Мне скоро восемнадцать, — снова донесся из-за двери голос младшего.

— А ума, как у пятилетнего ребенка, — парировала родительница. — Так… — тут она, наконец-то, обратила внимание на нас с сестрой. — А вы чего не спите? Ладно мы с отцом. Один работает, вторая вдохновение вылавливает. Но вы что делаете?

— Страдаем, — одновременно проговорили мы с сестрой. Переглянулись и… не смогли сдержаться, рассмеялись. Наверное, это все-таки нервное.

Сестра недавно рассталась с парнем. Ее перепады настроения и дерганное состояние в этом случае были объяснимы. Я… тоже мучилась из-за душевных терзаний. Потому что мне, страшно признать, нравился наш сосед. Но я одним местом чувствовала, что ничем хорошим наше общение не кончится, если я рискну переступить черту и подпустить парня к себе ближе. Он, понятное дело, был не против. Зато я еще держалась. К сожалению, не так уверенно, как хотелось бы.

— Идите и страдайте у себя, — стала разгонять нас по комнатам мама. — И чтобы без этой дурацкой музыки! Я могла вытерпеть еще днем, но ночью! — Говоря это, ма грозила в сторону спальни Вениамина кулаком. — Еще раз услышу эти вопли, засуну наушники тебе в тощий зад!

Ответа не последовало. Судя по всему, Веник проникся угрозой матери и решил лишний раз не рисковать.

Больше этой ночью Веник музыку не включал. Зато шумел на кухне, заедая горе мамиными пирожками с капустой. В итоге я, привлеченная этим самым шумом, снова встала с кровати и пошла смотреть, что брат там вытворяет. И осталась с ним чаевничать. Потому что, если ты не успел вовремя заснуть, обязательно наступает жор. Неконтролируемый, сильный. До урчащего желудка. Именно урчание этого органа заставило меня встать с постели. Ну и запах подогретых в микроволновке пирожков.

Брат, когда стащила с его тарелки первый пирожок, возражать не стал. Просто посмотрел, с каким аппетитом я ем, и решил, что одной тарелки будет явно маловато. Поэтому подогрел еще пяток пирожков. Именно за чревоугодием нас и застала Юлька.

— О, пирожки, — потирая руки, произнесла она, присаживаясь к нам за стол. — Что-то я со всеми этими переживаниями и подзабыла, что мама сегодня их пекла.

— Конечно, — с трудом проглотив сдобу, заговорил Вениамин. — Ты ведь похлеще меня страдаешь. Даже про еду забываешь. А я есть хочу просто зверски.

— Мне кажется, что у тебя к твоей этой… как ее? Имя уже забыла. Впрочем, ладно. Так вот… Мне кажется, что ты не особо-то ее и любил. И расставание лишь повод, чтобы не давать нам спокойно жить. Ты не мог просто прийти домой и сказать родителям, что теперь предпочитаешь, что потяжелее. И ведомый новомодными привычками молодежи, слушаешь это все на полную громкость.

Вот в этом высказывании я Юльку поддержала. Кивнула головой, молча соглашаясь. Рот-то был занят.