Мародер - Виталий Забирко

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 20 21 22 23 24 25 26 27 28 ... 74
Перейти на страницу:

– Пшел вон! – прикрикнул я, убирая ноги в сторону.

Котенок проскочил мимо, развернулся и устремился в новую атаку.

На меня вновь стали обращать внимание, на этот раз не только посетители кафетерия, но и пассажиры из зала ожидания. Как бы не заметили, на кого на самом деле охотится котенок. Я вскочил со стула и чуть ли не бегом направился к эскалатору. Может, и побежал бы, если бы на мне не висела тяжеленная межвременная тень. Котенок не отставал, то и дело цепляя когтями за штанины.

– Так его! – весело заключил кто-то за моей спиной. – Нечего отрыгиваться в общественном месте!

Запрыгнуть на эскалатор котенок не рискнул, и на ступеньках я перевел дух. Давно пора понять, что с тенью не соскучишься…

Полчаса я слонялся по первому этажу аэропорта, заглядывая в сувенирные киоски и аккуратно обходя ярко освещенные места, но под ноги принципиально не смотрел. Обидела меня тень, причем не столько тем, что заигрывала с котенком, сколько тем, что я был вынужден оставить в кафетерии недопитую бутылку пива и орешки. Скаредность по отношению к пищевым продуктам мне никогда не изжить. Не один я такой – дон Карлеоне, известный мафиози двадцатого века, чье детство прошло в беспросветной нищете, уже будучи миллиардером, до конца жизни собирал с обеденного стола крошки. Мне миллиардером стать не суждено, но к крошкам я отношусь аналогично. Кто не испытал нужды, тому не понять.

Пока я бесцельно бродил по аэропорту, убивая время до расчетного прыжка, мне казалось, что я обязательно должен встретиться с таймстеблем Воронцовым, хотя по местному времени прошло трое суток. Но что такое трое суток для таймстебля, обещавшего не спускать с меня глаз? Я редко чему верю, но в то, что это не пустые слова, верил. Однако не только Воронцова, но и вообще кого-либо с флуктуационным следом не встретил. Что ж, и такое бывает, хотя годы между вторым и третьим тысячелетием считаются наиболее посещаемыми туристами-хронерами.

Наконец подошло мое время. Я прошел в туалет, подспудно ожидая, что именно там встречусь с Воронцовым. Но в туалете были обычные пассажиры, местные, и никто не светился флуктуационным следом. Приятно, когда опасения не сбываются.

Закрывшись в шестой кабинке, я достал джамп, набрал дату прибытия и выждал пару минут до оптимального времени прыжка. Очень хотелось, чтобы во время прыжка тень осталась во вневременье, но мечты сбываются гораздо реже, чем опасения. Прыгал я уже с ней, хотя и не знал тогда, какой именно субстанцией наградил меня временной разлом. Надеяться нечего.

В базовом времени был поздний вечер. В туалете горели лампы дневного света, журчала вода, шаркала обувь, гудел тепловентилятор. Давно подметил, что вечером в общественных туалетах наибольший наплыв посетителей. Я закрыл дверцу на щеколду, достал из кейса лингвистический программатор, включил его и в течение пяти минут вернул себе знание русского языка с московским произношением. Ни к чему в базовом времени американизированный английский с виржинским выговором.

Открыв кабинку, я прошел к умывальнику. Всё – акция закончена. Мавр сделал свое дело, мавр умывает руки. Всегда приятно вернуться в базовое время, почти как в родной дом. Конечно, никто меня здесь не ждет, никому я не нужен, но квартира в сталинском небоскребе – единственное место во времени и пространстве, где я могу отдохнуть, не заботясь о возможных флуктуациях. И даже тяжесть висящей на мне тени не могла испортить предвкушение предстоящего отдыха.

Народу в туалете было много, но я принципиально ни на кого не обращал внимания. Хватит себе нервы трепать – хотят за мной следить, пусть следят. От службы стабилизации все равно никуда не денешься, таймстебли везде достанут.

Я вышел из туалета, прошел несколько шагов… И в этот момент кто-то весьма невежливо придержал меня за локоть.

– Good evening, mister Smith.

«Легок на помине!» – узнал я голос и попытался резким движением освободиться. Не тут-то было. Пальцы таймстебля Воронцова впились в локоть железной хваткой. Что-что, а силы постантам не занимать.

– Вы ошиблись, – сказал я, оборачиваясь.

Тусклые глаза таймстебля смотрели на меня с ехидным прищуром.

– Ой ли? – Он улыбнулся и стал очень похож на жабу. Серо-зеленое лицо, растянутые до ушей губы, выпуклые равнодушные глаза. – Может, и паспорт покажете?

– И все-то вы, Игорь Анатольевич, обо мне знаете… – вздохнув, покачал я головой. При мне действительно был только американский паспорт на имя Теодора Смита.

– Все не все, но многое, – согласился таймстебль.

– В таком случае что вам от меня надо? Закон я не нарушаю, видите мой флуктуационный след? – не подумав, брякнул я и похолодел. Из-за тени у меня светились только кисти рук и голова.

Воронцов окинул меня взглядом сверху донизу, приподнял правую бровь.

– Вижу, – кивнул он. – Именно потому вы меня сейчас и заинтересовали. Вы что, в белье из стекловолокна? Зачем? От кого вы прячете флуктуационный след?

Врал Воронцов безбожно – по лицу было видно, что только сейчас обратил внимание, как светится мой флуктуационный след.

– Когда что-то прячут, – сказал я, – то прячут все, а не часть. Вас не устраивает уровень свечения моего флуктуационного следа?

– Да нет, уровень в норме… – неопределенно протянул Воронцов и предложил: – Давайте-ка отойдем, а то стоим у порога туалета. Люди ходят, на нас натыкаются…

Не отпуская мой локоть, он увлек меня в сторону, и тогда мне показалось, что какого-то особенного дела у таймстебля ко мне нет. Просто хотелось ему придраться, и он искал повод, за что зацепиться. Неужто в самом деле настолько вредный, что выполняет свое обещание не давать мне спуску?

Мы прошли несколько шагов по направлению к эскалатору на второй этаж, и когда я понял, что Воронцов ведет меня в кафетерий, то заупрямился. За четыре года котенок стал взрослым котом, его мог кто-то забрать к себе домой, но он мог и здесь прижиться. Что скажет Воронцов, когда увидит игры кота с моей тенью?

– По-моему, мы достаточно отошли от туалета, – сказал я, останавливаясь. – И отпустите мой локоть, на нас люди оглядываются, принимая за голубых.

– Вас это сильно волнует? – поинтересовался Воронцов, но локоть отпустил.

– Будь вы посимпатичнее, то – нет, – не выдержав, съязвил я.

– Я хотел пригласить вас в кафетерий, – никак не отреагировал на колкость Воронцов. – Посидели бы за столиком, поговорили…

– О чем?

– Нашли бы тему, – пожал плечами Воронцов. Смотрел он в сторону, говорил тоже в сторону, и по нему чувствовалось, что он и сам не знает, о чем бы мы разговаривали в кафетерии.

– С чего вы взяли, что мне понравится наблюдать, как вы пьете свою болотную гадость, а затем закусываете пластиковым стаканчиком? – в открытую начал дерзить я. Очень мне не нравилось, как он меня обихаживает. Что он хотел и почему так вежливо разговаривал? В казино он не церемонился.

1 ... 20 21 22 23 24 25 26 27 28 ... 74
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?