Уйти и не вернуться - Чингиз Абдуллаев

«И они не вернулись из боя…»

Ждать было мучительно трудно. Хорошо еще, что можно былозанять себя сборкой парашютов, рассыпанных по всей поляне. Когда пошелчетвертый час, к дежурившему Борзунову присоединились все трое — Асанов,Падерина, Елагин.

Но на дороге никого не было видно. Асанов в который разспрашивал себя, верно ли он поступил, отправив столько людей с раненымТашмухаммедовым?

Он старался не смотреть на Падерину, но все время замечал ееозабоченное лицо, словно служившее напоминанием о его собственном просчете.

— Кажется кто-то идет, — негромко произнес Борзунов,всматриваясь вдаль, — нет, показалось, — разочарованно произнес он, — простопыль на дороге.

— Что будем делать, если они задержатся? — впервые спросилаПадерина.

— Это была ваша идея отправить раненого майора, — напомнилАсанов, стараясь сдерживаться.

— Верно, — спокойно подтвердила подполковник, — просто ядавно знаю Абдулло. Он скорее покончит с собой, чем разрешит вызвать вертолеты,срывая всю операцию. Такой он человек. Вы даже не представляете, как он былблизок к самоубийству.

Асанов поморщился.

— Играем в героев, — зло произнес он, — а время идет. Сидимуже четвертый час. Если они застрянут в деревне, тогда все, конец всему нашемупутешествию.

— Не застрянут, — почему-то ее спокойствие более всегодействовало на нервы, словно по самой природе своей она должна былабеспокоиться первой.

— Может, я схожу на разведку, — предложил Елагин.

— Отставить, — строго приказал Асанов, — нас итак слишкоммало. Будем ждать.

— А если ребята не вернутся? — не унимался Елагин.

— Через час решим. Если они не вернутся, пойдем мы двое — яи подполковник. Мы хоть знаем местные языки. Вы останетесь здесь. За старшегокапитан Борзунов.

Тот кивнул головой, даже не оборачиваясь.

Он по-прежнему смотрел на дорогу.

— Может я сожгу вещи, Абдулло? — предложил Елагин.

— Не стоит. Придется нести с собой. Выбросим в горах. Здесьдым может быть виден издали. А закапывать тоже нельзя. У местных охотниковочень хорошие собаки, могут обнаружить, — ответила вместо Асанова Падерина.

Генерал впервые усмехнулся.

— Как вас по отчеству? — спросил он у Падериной.

— Савельевна. Это так обязательно обращаться по отчеству?

— Екатерина Савельевна, у вас довольно обширные знания поэтой стране.

— Спасибо. Просто я много раз бывала в Афганистане. Здесь погибмой брат.

— Когда он погиб?

— В восемьдесят седьмом, в Джелалабаде. Майор Падеринвзорвался вместе со своим штурмовиком, может, слышали?

— Нет, не слышал.

— С тех пор я люблю и ненавижу эту страну, как воспоминаниео моей боли.

— А почему любите?

— Красиво, — она вдруг улыбнулась, — изумительная страна. Яведь ходила под паранджой. Люди добрые, отзывчивые, благородные, честные,смелые. Готовы поделиться последним куском хлеба. За исключением откровенныхбандитских отрядов, они даже наших пленных не трогали, старались обратить их вмусульманскую веру.

— Знаю, — кивнул Асанов, — у меня попал в плен товарищ.

— Стал мусульманином?

— Почти, — он не стал больше говорить, а она не спросила.

— Идут, — негромко произнес Борзунов.

— Сколько их? — быстро спросил Асанов, вскакивая на ноги.

— Четверо. Возвращаются все.

Через минуту они уже видели одетых в маскировочные костюмыСеменова и Машкова и идущих между ними двух «киргизов» — Рахимова и Чон Дина.

— Слава Богу, — с чувством сказала Падерина, — я бояласьхудшего.

— Выступаем через полчаса после их возвращения, —распорядился Асанов, — Борзунов и Елагин, готовьте грузы! Падериной осмотретьместо приземления.

Через десять минут Рахимов и его группа подошли наконецсовсем близко.

— Как дела? — крикнул Асанов, еще когда ребята были впятидесяти метрах. Правда, крикнул он на всякий случай на фарси.

— Отлично, — заулыбался Рахимов, — В селении нашли неплохогознахаря и даже человека, знавшего лавку Абдулло по Кандагару. Все в порядке, ону него в доме. Этот местный парень даже обрадовался такому гостю, рассчитываясодрать с Абдулло больше денег. А знахарь уже обработал рану и обещал, что всебудет хорошо.

— Тогда все в порядке, — кивнул Асанов, напряжение наконецспало, — отдыхайте, выступаем через полчаса.

— Вас никто те видел? — спросил Борзунов вдруг у Рахимова.

— Кажется, никто, а что?

— Двое людей идут прямо сюда. Судя по костюмам, не местные.

Все бросились на камни.

— Оружие не заметил? — спросил Асанов.

— По-моему, нет. Но точно не вижу.

— Рахимов, Чон Дин, срочно проверить, — приказал генерал.

Оба офицера, еще не успев отдохнуть после долгого перехода ипереодеться, вышли навстречу незнакомцам.

Все напряженно ждали.

Обе пары довольно быстро приближались друг к другу.

Борзунов взял автомат, но, заметив отрицательный жестАсанова, убрал оружие. Стрелять было нельзя, ветер мог донести грохот выстреловдо случайных гостей, оказавшихся в этой долине.

Обе пары почти сблизились друг с другом.

Что-то произнес Рахимов.

— Не нравятся мне эти двое, — пробормотал Борзунов, — почемуони появились так быстро?

Ему никто не ответил.

Разговора не было слышно, но издалека была видна лишьспокойная беседа четверых случайных прохожих.

Но Борзунов был все-таки прав. Что-то не нравилось и Асановув появлении этих двоих, в их слишком частых улыбках и поклонах.

Вдруг все поменялось. Послышался крик, выстрел, еще один.Рахимов, дернувшись, упал в сторону. Чон Дин почему-то присел на корточки.

Сразу же свалился один из незнакомцев. Другой, подняв руку икак-то неловко оглянувшись, стал заваливаться на бок.

— Быстро, Борзунов, Елагин, на помощь, — приказал Асанов.