Прихоть султана - Барбара Картленд

— Боюсь, что знаю.

— Думаю, они с Фиесом понравятся друг другу. Он тоже помешан на лошадях. Джейн Стэнтон я, конечно, встречал и раньше. Она мила, но по-настоящему хочет только одного — вернуть своего жениха. Прошу прощения, я вижу тетю.

Леди Гонория вышла на палубу в сопровождении мистера Фарли и принялась устраиваться в шезлонге. Ровена наблюдала, с каким вниманием и добротой Марк помогает ей, и подумала, что он не упомянул о двух юных леди — Маргарет и Элейн.

Он умолчал о них, потому что они его не интересуют? Или как раз наоборот?

Ровена попыталась решить, которая из девушек вероятнее всего может привлечь внимание Марка: застенчивая Маргарет или эффектная Элейн?

«Герцогу понравится только по-настоящему умная женщина, — рассуждала Ровена. — И, разумеется, она должна быть красивой. Он герцог и знает, что имеет право взять лучшее. Застенчивость Маргарет может ему наскучить, а Элейн, хотя и умна, наверняка покажется ему поверхностной».

Ровена удивилась тому, что она так немилосердно судит о подругах. Раньше, она за собой такого не замечала.

«Но я пообещала быть Марку хорошей сестрой, — подумала девушка, — однако это не значит, что я должна навязывать ему какую попало невесту, лишь бы папа перестал нас сватать».

Она наблюдала, как Марк обходит всех девушек по очереди: сначала ласково говорит с Джейн, потом с Маргарет, а затем с Элейн, которая только что закончила играть в палубный теннис.

Герцог задержался возле Элейн дольше, чем, по мнению Ровены, было необходимо, и у девушки возникло странное чувство, будто солнце зашло за тучи.

Но потом он вновь перешел к Дульси, у которой сегодня душа требовала движения. Она взяла у Марка стакан холодного напитка, оживленно поговорила с ним какое-то время и опять ускакала прочь.

Ровене стало интересно, не говорила ли Дульси о собаках и лошадях.

В следующий миг герцог поднял голову, заметил, что Ровена наблюдает за ним, и расплылся в улыбке. Девушке показалось, что он прочел ее мысли и дает знать, что прекрасно ее понял.

Солнце вышло из-за туч…

Прогуливаясь по палубе, она увидела дедушку и леди Гонорию. Пожилые люди сидели, заговорщически склонив друг к другу головы, и пересмеивались.

— Похоже, вы отлично проводите время, — сказала Ровена.

— Веселиться могут не только молодые, — заявил мистер Фарли.

Леди Гонория лучезарно улыбнулась.

— Я так рада, что приняла приглашение, — сказала она. — Ни за что не догадаетесь. Оказывается, Адриан знал моего мужа, когда они оба были молоды.

— Адриан? — переспросила Ровена. — Ах, дедушка…

Ровена привыкла думать о нем только как о своем деде и совсем забыла, что когда-то он должен был быть молодым. Теперь она вспомнила, что он любил, что у него на руках умерли жена и дочь. И что его зовут Адриан.

— Мы вместе учились, — сообщил внучке мистер Фарли. — Устраивали сообща всякие проделки. Учителя говорили, что нам не место среди священников, потому что мы слишком испорчены. Но то было обыкновенное юношеское жизнелюбие.

— Джек всегда любил розыгрыши, — вспомнила леди Гонория. — Он любил подшутить надо мной, когда мы были женаты. — Она вздохнула. — Как мы смеялись…

— Не верится, что вы та самая леди Гонория, которая приезжала в Хэверуик, — сказала Ровена.

Леди Гонория лукаво улыбнулась.

— Знаете, — сказала она, — мне всегда казалось, что, если бы я не родилась в герцогской семье, то избрала бы своей профессией сцену. Я очень хорошая актриса.

— Это правда, — согласилась Ровена.

Девушка пошла дальше, гадая, чем сейчас занят Марк.

Наконец они зашли в порт в Лиссабоне, и Доминик Фиес объявил, что знает в городе отличную гостиницу, где можно поужинать и насладиться игрой живого оркестра.

Всем захотелось пойти. Только мистер Фарли и леди Гонория заявили, что рано лягут спать. К условленному часу на причал съехались наемные экипажи, и пять пар друг за другом сошли с корабля, чтобы ехать в гостиницу.

У Ровены горели глаза в предвкушении вечеринки, которая обещала быть очень веселой. Никакого надзора, никаких бдительных взглядов, и только одна забота — наслаждаться жизнью.

Ее платье из бледно-желтого шелка с верхней юбкой из белого муслина было усыпано крошечными желтыми цветами. Платье дополняли опалы — не самые дорогие украшения Ровены, но тем приятнее их было надеть. Девушка знала, что они прелестны и хорошо ей подходят.

Выйдя из каюты, Ровена увидела в коридоре лорда Брайса.

— Надеюсь, вы не возражаете. Я ждал вас, — застенчиво проговорил он.

— Конечно, не возражаю. Я могу что-нибудь для вас сделать?

— Просто… будьте моей партнершей сегодня вечером. Сядьте со мной за стол… поговорите… вы понимаете.

— С удовольствием.

Ровене нравился этот тихий молодой человек. Марк стоял на палубе, наблюдая, как гости поднимаются наверх. Увидев Ровену с Брайсом, он поднял бровь.

— Я вижу, он нашел в вас пристанище, — сказал герцог. — Одна из девушек положила на него глаз, и он ищет защиты. Теперь, стало быть, мне придется провести вечер с его поклонницей.

Одна за другой пары начали спускаться по трапу и садиться в экипажи. Последними корабль покинули Марк и Элейн.

Гостиница была превосходной, еда — восхитительной. Вскоре Ровена увлеклась беседой с Брайсом, который расслабился в ее компании и был неотразимо обаятелен.

Оказалось, что они с Марком вместе учились в университете.

— Когда он пригласил меня в этот круиз, я сразу понял, что это будет нечто оригинальное. В колледже ему всегда нравилось то, что другим казалось неинтересным или дурным. Он думал и действовал независимо, чем я глубоко восхищался.

— Очень лестная характеристика, — задумчиво сказала Ровена.

Когда ужин подошел к завершению, оркестр перебрался на маленькую сцену. Музыканты заиграли вальс, и все закружились в танце. Лорд Брайс вывел Ровену на паркет, застенчиво положил руку ей на талию, и они понеслись по волнам музыки.

Брайс был отличным танцором, лучшим из тех, кого когда-либо знала Ровена, и вскоре она буквально летала в его руках. Когда закончился первый вальс, молодой человек снова пригласил Ровену, и она тут же согласилась. Они кружились вместе танец за танцем, пока не вмешался Марк.

— Полагаю, этот танец обещан мне, — вежливо проговорил он.

— О да… конечно, — сказал лорд Брайс, вновь становясь неловким.

— В этом не было никакой необходимости, — раздраженно бросила Ровена, танцуя с герцогом.

— Напротив, в этом была крайняя необходимость. Вы привлекали такого рода внимание, которое я считаю нежелательным.