Т-34. Время выбрало нас - Михаил Михеев

– Довольно, я понял. В любом случае спасибо.

– Когда отправляемся?

– Немедленно!

Протока была не столь уж и прямой. В некоторых местах катер протискивался с трудом. Иногда Хромов думал, что придется где-то искать бревна и делать катки, но каждый раз они каким-то чудом проскакивали то в считанных сантиметрах от берега, то срезая его край. Но – проходили, хотя все без исключения разведчики взмокли, налегая на шесты. Включать двигатель не рискнули. Так можно сесть, что трактором не сдернешь. А потому ручками, ручками. И катер медленно, будто старая черепаха, продвигался вперед.

Открытая вода показалась неожиданно, и Хромов облегченно перевел дух. Прошли! Не обманул проводник. Застучал двигатель, и катер неспешно двинулся, расталкивая носом лед.

Ах ты ж! Машину застопорили мгновенно. В отличие от реки, озеро было подернуто ледком. Тонким, корпус ему не повредить, но утром след из колотого льда наверняка будет заметен с воздуха. На фиг, на фиг! Заглушить двигатель – и обратно, под сень кустов. Придется маскировать катер прямо здесь. Хуже, чем планировалось, но куда лучше, чем могло бы быть.

– Ладно, джентльмены…

– Кто?

Ну, это какой-то разведчик из молодых, недавно попавших в подразделение, и еще не привыкший к манере Хромова выражаться. И неудивительно – проявлялась она довольно редко и, как правило, только в «ближнем кругу». Но иногда Сергей уставал контролировать любой чих, и тогда прорывалась вот такая не совсем обычная для этого времени манера строить фразы. Да и словарный запас, чего уж там, заметно отличался. Впрочем, это все списывалось на то, что Хромов из студентов и вообще «интеллихент».

– Джентльмены, – повторил он. – Заходишь в любую библиотеку, берешь словарь, смотришь значение слова. А потом берешь еще книг – и читаешь, читаешь, читаешь. Считай это приказом. Ибо, как говорит товарищ Сталин, повышать образовательный уровень долг каждого советского человека.

Что-то подобное Сталин действительно говорил. Во всяком случае, Хромов об этом читал. Другой вопрос, когда это было сказано. Может быть, даже и после войны. Однако сейчас это было непринципиально. Главное, для людей этого времени Сталин – авторитет непререкаемый. Ссылка на него решает в твою пользу любой спор. Главное, чтобы никто не усомнился, чьи именно слова ты процитировал. По слухам, перебить авторитет Сталина можно было разве что Лениным, но знатоков священного писания всех правоверных коммунистов на горизонте практически не наблюдалось, а потому и споров не возникало.

Насчет библиотек тоже не шутка. Советская власть за образование взялась рьяно. Хорошее дело, кстати. Следствием такого подхода являлось еще и наличие библиотек в любом мало-мальски крупном селе. Немцы, конечно, этого не одобряли, но и отследить все склады знаний не могли. Так что найти себе что-нибудь почитать не было проблемой.

– Слухаю, – мрачно буркнул в ответ боец. Читать он, выходец из какой-то заштатной украинской деревни, не любил. Зато был храбр, силен и ненавидел немцев – вся семья погибла под бомбежкой на второй день войны. Хромов помнил, что творилось в тех местах в его время, не слишком доверял украинцам и поэтому изначально не жаждал брать парня в свою группу. Но, подумав, все же согласился рискнуть и ни разу об этом не пожалел.

– Это хорошо. Итак, товарищи бойцы, катер немцы не обнаружат… я надеюсь.

Все невольно проследили взгляд Хромова и пришли к выводу, что его надежды отнюдь не беспочвенны. Бронекатер, похожий на устроившегося в засаде крокодила, замер среди густых кустов ивы, с трех сторон прикрытый заиндевевшими ветками. Со стороны озера и сверху ивняк катер тоже прикрывал, но белизны уже не было – посбивали, загоняя его сюда. К счастью, шел снег, поэтому имелся хороший шанс, что к утру сверху катер разглядеть уже не получится, а со стороны озера угрозы не ожидалось. Славненько. – Ну а раз так, ноги в руки – и возвращаемся на базу. С немцами по возможности не связываемся, иначе опять разворошим здесь муравейник. И так уже нашумели, где надо, сейчас привлекать к себе внимание больше не стоит. Мы, конечно, натянем их по самые гланды, но если немцы в результате обнаружат всю группу… Что с нами за такие шутки сделает полковник, я даже думать не хочу. Поэтому идем тихонько и ушки держим на макушке. Полчаса на сборы, джентльмены.

Катер покидали не то чтобы с тяжелым сердцем, но… Но он успел стать их домом. Временным, плавучим, но домом, и уходить не хотелось. Что же, пришлось показать своим людям пример, с гордо поднятой головой шагая впереди. Чтобы спустя пять минут остановиться и почесать затылок.

– Да … Об этом я как-то не подумал.

Действительно, не подумал. И винить следовало только себя, на крайний случай успевшую изрядно накопиться усталость. Потому что протока, в которой был спрятан катер, располагалась на правом берегу реки, а временная база полковника Мартынова, до которой еще идти и идти, – на левом. И переправляться вплавь по стылой зимней воде совершенно не хотелось. Холодная она, плавали – знаем.

Еще час ушел на то, чтобы соорудить подобие плота. Деревья рубили в стороне и так, чтобы не было заметно. Хорошо еще, народу для перетаскивания хватило. Но, так или иначе, когда разведчики завершили переправу и аккуратно замаскировали плот, уже было практически светло. И ушли они всего на несколько километров, после чего встали на дневку. Силы уже почти кончились, а идти было еще далеко.

– Я рад видеть вас. Как же я рад вас видеть, лейтенант. Вы даже не представляете…

Полковник улыбался, и кого-то это могло обмануть. Кого-то, знающего Мартынова чуть хуже Сергея. Но Хромов ни на миг не сомневался, что как только они останутся наедине, громы и молнии обрушатся на его многострадальную голову. Просто Мартынов предпочитал «снимать стружку» без свидетелей. Правильно, конечно, вот только ожидание смерти порой хуже нее самой. И полковник, отлично это понимая, с видом заправского садиста продолжал выдерживать паузу, вполне профессионально перейдя к следующему этапу разговора аккурат в момент, когда напряжение подошло к самому пику, но еще не переросло в тупое безразличие.

Зато потом, один на один, Хромов узнал о себе много нового и интересного. При этом «хронический идиот» и «эпический придурок» были, пожалуй, самыми мягкими характеристиками его, Хромова, умственной деятельности. Пробрать должно до самых печенок. Теоретически. Потому как именно к этому Сергей был готов и, соответствующим образом настроившись, переживал выволочку спокойно. В конце концов, он же студент, а им положено время от времени получать по шее от преподавателей всех уровней. Так что стоял, кивал, молчал… И был несказанно удивлен краткости Мартынова, ограничившегося буквально парой минут.

– …А в целом нормально отработал, – закончил свою речь полковник. – По-идиотски, конечно, только вот одно тебя извиняет. Я в твоем возрасте поступил бы так же долбоклюйно. И любой другой, наверное. Тем не менее задание выполнили, потери невелики, след запутали. Немцам гадостей вы тоже наделали изрядно. И нашумели так, что кое-кто, похоже, начал жидко гадить. Под себя, – Мартынов резко, зло рассмеялся. – Поздравляю, ты их так напугал, что прямо с марша они сняли два полка СС и теперь спешно укрепляют охрану всех стратегически важных объектов. Придурки…