Бесконечное море - Рик Янси

– То же самое мы думали о бессмертии.

– Это все равно что один из нас влюбился бы в морской огурец. – Теперь она улыбалась. – Ты ненормальный. Ты сошел с ума.

– Да.

Эван повернулся к ней спиной, наплевав на то, что она может в него выстрелить. В конце концов он был сумасшедшим, а безумие – это тоже оружие.

– Чушь! – крикнула Грейс ему вслед. – Почему ты не скажешь мне, что на самом деле происходит?

Эван остановился. Хворост посыпался на промерзшую землю. Он повернул голову, но полностью поворачиваться не стал.

– Грейс, в укрытие, – тихо сказал он.

Палец Грейс дрогнул на спусковом крючке. Глаз обычного человека этого бы не различил. Но Эван заметил ее колебание.

– Или что? – с вызовом спросила она. – Ты снова нападешь на меня?

Эван покачал головой:

– Я не собираюсь на тебя нападать, Грейс. А вот их стоит поберечься.

Грейс вскинула голову, напомнив ему ту птицу на дереве, когда он очнулся у костра на стоянке.

– Они здесь, – сказал Эван.

Первая пуля угодила Грейс в бедро. Она пошатнулась, но не упала. Следующая попала в левое плечо, и винтовка выскользнула у нее из руки. Третья пуля – скорее всего, ее выпустил второй стрелок – врезалась в ствол дерева, всего в нескольких миллиметрах от головы Эвана.

Грейс упала на землю.

Эван побежал.

Побежал – это явное преувеличение. Скорее, это были отчаянные скачки. Эван прыгал, стараясь переносить бо́льшую часть своего веса на здоровую ногу. Каждый раз, когда пятка сломанной ноги касалась земли, у него перед глазами вспыхивали фейерверки ярких огней. Пробегая мимо тлеющего костра, Эван на ходу подхватил лежащую на снегу винтовку. Он не собирался оборонять свою территорию. Костер Эван поддерживал в течение двух дней, чтобы он послужил маяком. Сигналом «Мы здесь!» Грейс должна была отвлечь противника на себя. На них вышел патруль из двух рекрутов, а может, их было и больше. Эван надеялся на последнее. Так они смогут на некоторое время задержать Грейс.

Сколько еще? Десять миль? Двадцать? Эван не смог бы бежать постоянно с одной скоростью, но, пока он двигался, у него был шанс на рассвете следующего дня выйти к отелю.

Он слышал стрельбу у себя за спиной. Спорадический треск, отрывистые выстрелы. Значит, Грейс действует методично. У солдат должны быть окуляры, это уравняет шансы. Но ненадолго.

Он даже не думал прятаться, шел прямо по шоссе, придерживаясь центра дороги. Одинокая фигура под свинцовым небом. Стая ворон (не меньше тысячи) кружила у него над головой и направлялась на север. Эван стонал, но продолжал идти: каждый шаг – урок, каждый толчок от земли – напоминание. У него подскочила температура, легкие были как в огне, сердце бешено колотилось в груди. От трения ткани полопалась тонкая корочка на ожогах, и скоро намокшая рубашка прилипла к спине, кровь пропитала джинсы.

Эван понимал, что загоняет себя. Система, которая поддерживала его сверхчеловеческие способности, могла в итоге обрушиться.

Он свалился на закате солнца. Падение было замедленным: сначала он ударился плечом об асфальт, потом скатился на край дороги и распластался на спине, раскинув руки в стороны. Он ничего не чувствовал ниже пояса, его колотило, и дрожь не унималась. Ему было жарко даже на морозе. Темнота накрывала землю, а Эван Уокер падал в черную яму, в залитую яркими лучами потайную комнату, и источником этого света было лицо Кэсси. Он не мог найти этому объяснения. Как ее лицо могло освещать темное место внутри?

«Ты ненормальный. Ты сошел с ума».

Он тоже так подумал. Он боролся за ее жизнь, а сам каждый вечер уходил, чтобы убивать других. Как кто-то может жить, когда весь мир погибнет? Она освещала мрак, ее жизнь – источник света, последняя звезда в умирающей Вселенной.

«Я и есть человечество», – написала она в своем дневнике.

Эгоистичная, упрямая, сентиментальная, незрелая, тщеславная.

«Я и есть человечество».

Циничная, наивная, добрая, жестокая, мягкая, как пух, и твердая, словно вольфрамовая сталь.

Он должен был подняться. Если не поднимется, свет погаснет. Непроницаемая тьма накроет мир. Но сама атмосфера с энергией в квадриллион единиц прижимала его к земле.

Система рухнула. Внеземная технология, которая была задействована в тринадцатилетнем человеческом организме, исчерпала свои лимиты. Теперь ему неоткуда было ждать поддержки, и ничто не могло его защитить. Его обожженное тело с переломанными костями ничем не отличалось от других тел – тех, что еще недавно были его жертвами. Хрупкий. Слабый. Уязвимый. Одинокий.

Теперь он не просто один из них, он полностью принадлежит к их роду. Он абсолютно изменился. Он стал человеком до мозга костей.

Эван перекатился на бок. Спину свела судорога. Кровь заполнила рот. Он сплюнул.

Дальше – на живот. Потом – на карачки. Руки у него дрожали и грозили в любой момент подогнуться. Эгоистичный, упрямый, сентиментальный, незрелый, тщеславный.

«Я и есть человечество».

Циничный, наивный, добрый, жестокий, мягкий, как пух, и твердый, словно вольфрамовая сталь.

«Я и есть человечество».

Он полз на карачках.

«Я и есть человечество».

Распластался на земле.

«Я и есть человечество».

Поднялся.

Целую вечность спустя Эван наблюдал из своего укрытия под эстакадой за тем, как девушка с черными волосами на спринтерской скорости перебегала через парковку возле отеля. Она взлетела по насыпи, пробежала пару сотен ярдов по Шестьдесят восьмому шоссе, остановилась рядом с внедорожником и оглянулась. Эван проследил за ее взглядом до окна на втором этаже. Там на мгновение мелькнула чья-то тень и тут же пропала.

«Поденка».

Девушка с черными волосами исчезла в лесу у шоссе. Почему она ушла из отеля и куда направлялась, было непонятно. Возможно, группа решила разделиться – это несколько повышало шансы уцелеть. Или у бегуньи иная задача – разведать, где есть место, чтобы переждать холода́. При любых раскладах Эван понимал, что нашел место назначенной встречи.

Девушка с черными волосами покинула укрытие одна. Значит, там оставались еще как минимум четверо, которые держали окна под наблюдением. Правда, Эван не знал, выжил ли кто-нибудь из них после взрыва. Он даже не был уверен в том, что тень, которую он видел, – это Кэсси.

Но все это не имело никакого значения. Он дал обещание. И должен двигаться дальше.

Это нельзя было сделать в открытую. Ситуацию осложняло множество неизвестных. Что, если в отеле находятся солдаты Пятой волны, которые сбежали, когда база взлетела на воздух? Как те, которых он оставил на «попечение» Грейс? В этом случае он и дюжины шагов пройти не успеет – его подстрелят. Да и ребята из отделения Кэсси могут взять его на мушку и уничтожить прежде, чем поймут, кто он такой. При данном варианте шансов на выживание также не прибавлялось.