Избранное - Вячеслав Адамович Заренков

работы стала установка новых, сияющих золотом куполов с красивейшими и величественными крестами.

Посетив монастырь, побеседовав с матушкой Анфисой и сестрами, отведав монастырской трапезы, я предложил желающим из делегации посетить мою деревню, где я родился и вырос, побывать на кладбище, где похоронены мои родители и родственники, а для остальных был подготовлен экскурсионный автобус по знаковым историческим местам района. Все дружно решили ехать со мной, чему я был безмерно рад.

Приехав в деревню, я в первую очередь показал место, где стояла наша изба, а сейчас были видны только заросшие бурьяном остатки фундамента.

– А где же краник с водой, о котором Вы писали в своем рассказе «Водопровод»? – спросил с улыбкой один из участников нашей группы, композитор Михаил. Он уже был со мной на этом месте в прошлый наш приезд и хорошо знал об этом кранике.

– А вон видите маленькую избушку-часовню рядом с дорогой? Мы ее построили два года назад. Вот туда я и перенес этот краник. Избушка-часовенка для всех всегда открыта. Любой уставший путник может зайти туда, попить холодной чистейшей водички, отдохнуть в тени и продолжить путь.

Посидев в избушке, побеседовав и выпив воды из того самого краника, мы отправились в сторону кладбища. Постояв у могилы родителей и родственников, возложив цветы и прочитав молитвы (с нами был священник Евгений), группа разбрелась по кладбищу, рассматривая надписи на крестах и памятниках.

– А что это за пирамидка с красной звездой вон над той неухоженной, заросшей могилой? – спросил с интересом писатель Николай.

– О, это долгая и грустная история, – ответил я, задумавшись. Очень не хотелось мне будоражить память и говорить плохо об умерших.

– Нет уж, нет, – начали просить остальные, – расскажите, пожалуйста, нам интересно.

– Хорошо, давайте вернемся в избушку-часовенку, там я вам все и расскажу, – предложил я группе.

Мы вернулись в избушку, сели за стол, и я начал рассказ.

Родился я в небольшой белорусской деревеньке, что недалеко от города Орши и города Толочина, в большой трудолюбивой семье. Семья была дружной – каждый помогал друг другу. Отец и мать работали с утра до вечера, старшие дети ходили в школу, а нас, младших, воспитывала бабушка Аксинья. Бабушка, несмотря на советскую власть, была истинно верующим человеком. Она без молитвы никогда не садилась за стол.

С детства мне запомнились ее рассказы о вере, о Боге, о Его любви к людям. Были и рассказы о тех, кто отошел от веры и перешел в воинствующий атеизм с его варварским разрушением храмов и церквей.

Недалеко от нашего дома жила председатель сельсовета Марья с двумя сыновьями четырех-шести лет. Мне она запомнилась как женщина, похожая на комиссара. Всегда была одета в черную, военного покроя юбку и комиссарскую кожаную куртку, подпоясанную широким солдатским ремнем с пряжкой и красной звездой. Ее строгость по отношению к людям граничила с жестокостью и презрением. А церковь и священников она ненавидела.

Муж, не выдержав ее комиссарского, неженского характера, ушел от Марьи, когда детишкам было два-три года. И больше никогда в селе не показывался.

А мне запомнился, и не просто запомнился, а врезался в память, случай, когда по ее приказу местную церковь в соседнем поселке превращали в картофелехранилище. Теперь-то я понимаю, что никакой необходимости в этом не было. Церковь выстояла под бомбежками в войну, продержалась в оккупацию. Во все времена туда шли люди поклониться Богу, покаяться и попросить помощи.

Построить новое картофелехранилище не составляло никакого труда. Но тупая, наполненная злобой ненависть к религии толкала Марью к разорению церкви. И вот на глазах у собравшихся людей она сама забирается на крышу, цепляет железный трос за золоченый, яркий, сияющий крест и дает команду трактористу тянуть трос. Руки у тракториста дрожат от волнения, душа не принимает такую команду, противится, и он, весь в холодном поту, выскакивает из кабины, восклицая:

– Не могу я это сделать, хоть убейте, не могу! Бог накажет нас всех за такое злодеяние…

Народ, склонив головы, молчит: кто-то стыдливо отворачивается, кто-то несмело пытается сказать:

– Марья, не надо этого делать.

Старый священник, печально глядевший на происходящее, пытается образумить людей и Марью:

– Люди, не делайте этого, Бог вас накажет! Марья, ты же человек, образумься!

Но Марья, спускаясь с крыши церкви, кричит громко:

– Трусы вы все, не понимаете политики нашей партии.

И, обращаясь к священнику:

– А ты, рассадник религии, помолчи лучше, покуда мы тебя в тюрьму не посадили.

Затем, расталкивая людей, Марья садится за штурвал трактора, резко нажимает на рычаги, трос натягивается, и крест падает на землю…

Старый священник молча крестится и тихо произносит:

– Марья, ты творишь страшное зло на земле и потому, помяни мое слово, долго не проживешь на этом свете и скоро умрешь в муках, но самое страшное, что и род твой кончится в муках.

Слова его звучат не как проклятие, они звучат как пророчество.

Уже тогда мне, подростку, все это казалось противоестественным. Зачем разрушать красоту, зачем рушить веру в Бога, в доброту, в любовь?

Дома со слезами на глазах я рассказал о происшедшем бабушке. Она молча выслушала и произнесла:

– В своей жизни, внучек, тебе еще много придется увидеть несправедливости – времена сейчас трудные, люди потеряли веру в Бога. Но пройдет время и все образуется. А ты, внучек, еще много церквей восстановишь и много крестов установишь. И даст Бог, еще и новые храмы построишь! Только не теряй веру в Бога…

Прошли годы и, вспоминая прожитое, я убеждаюсь, что все в жизни закономерно: и пророчества верующих людей, и старого священника, и моей любимой бабушки – сбываются.

Примерно через год Марья тяжело заболела: у нее обнаружили рак. Она долго мучилась и через какое-то время умерла. Детей забрали в детский дом. И долго никто не знал, что с ними. И уже через тридцать лет, в очередной мой приезд в деревню, я узнал, что старший попал в тюрьму и там умер, а младший скончался от пьянства. Очень жаль их! Ведь ни в чем они не были виноваты, но им пришлось расплачиваться за дела своей матери.

Мне же в своей жизни, как и предсказывала бабушка, довелось восстановить много храмов, монастырей и церквей и установить красивейшие купола с золочеными крестами.

И строить новые храмы, церкви и часовни.

И Бог даст, еще удастся построить.

Дорожи теми, кто рядом

Простите близких за причиненную Вам боль, и боль отпустит.

Простите себя и отпустите прошлое, чтобы наслаждаться настоящим.