Эпоха викингов - Питер Сойер

Судно могло двигаться на веслах. У него было шестнадцать пар сделанных из сосны весел, которые были разной длины, чтобы при гребле ударять по воде всем одновременно. Скамеек для гребцов не существовало, и у последних могли быть какие-то съемные сиденья, которыми, очень даже возможно, служили их морские сундуки. Эта особенность подсказывает, что основным способом продвижения гребля не являлась. Разумеется, весла использовались в критические моменты, когда корабль попадал в полосу штиля или когда ему приходилось маневрировать в узких водных пространствах, например, фьордах или гаванях, но, как правило, судно двигалось под парусом: оно и задумано было как парусное судно. Значит, маловероятно, чтобы в долгих путешествиях участвовала команда, включавшая более чем тридцать пять человек. При рукопашной многочисленность могла быть преимуществом, и в средневековой Норвегии полагалось, чтобы на кораблях с морским ополчением находилось по несколько человек у каждого весла, но при пересечении Северного моря команда численностью больше тридцати пяти человек могла сделать управление кораблем чрезвычайно трудным, если не сказать рискованным делом.

Мачта устанавливалась на очень большой дубовый чурбан, называвшийся kerling, то есть «старуха» или «старая карга». В длину он достигал 12 футов (3,6 м) и шел вдоль киля, скрепляя четыре шпангоута. Мачта стояла в гнезде, предназначенном для того, чтобы легче было ее поднимать и опускать. Над керлингом находился и пяртнерс мачты, массивный кусок дуба, который лежал на шести поперечных балках, опираясь на них, а также на верхнюю часть самого керлинга. Мачта проходила сквозь пяртнерс и силой ветра прижималась к его прочной передней части. Таким образом сила, с которой ветер дул на парус, сообщалась корпусу. Позади мачты в пяртнерсе имеется большая щель, так что мачту можно поднимать и опускать без того, чтобы ее приходилось вынимать вертикально вверх из ее гнезда. Когда мачта стояла на своем месте, щель закрывалась деревянным клином.

Оснастку корабля и то, как осуществлялось кораблевождение, детально изучил шведский ученый Харальд Акерлунд. Его выводы несколько отличаются от тех, которые сделал профессор Шетелиг и другие исследователи, но в целом предпочтение следует отдать именно им[139]. Они строятся на тщательном изучении не только корабля из Гокстада, но и мореплавания в целом, и имеют преимущество, объясняя предназначение всего найденного вместе с кораблем морского снаряжения. Таким образом, рассказ об оснастке корабля из Гокстада и технологии мореходства, который последует ниже, базируется на работе Акерлунда. Реконструкция его такелажа показана на рис. 4.

Рис. 4. Реконструкция оснастки корабля из Гокстада. (Реконструкция Харальда Акерлунда в Unda Maris, 1955–1956, p. 81)

Хотя большая часть мачты была найдена, ее верхушка отсутствовала и поэтому точная высота неизвестна, но она составляла примерно от 37 футов 6 дюймов до 41 фута (11,5-12,5 м). Ее поддерживали ванты, натяжение которых обеспечивалось за счет больших обрубков дерева, показанных на рис. 4. Дополнительную устойчивость мачте придавал фока-штаг, при том, что функции бакштага выполнял фал, пропущенный через отверстие в верхушке мачты или через прикрепленный к ней чурбак. Парус был один, площадь его составляла примерно 105 квадратных футов (90 кв. м), поднимался он на рее длиной около 37 футов (11,5 м). Более половины этой реи нашли вместе с кораблем, и в середине толщина ее составляет примерно 10 дюймов (25 см). Один из обнаруженных рангоутных деревьев, вероятно, служил как нижней, так и запасной реей. Внутри корабля нашли огромную кучу белой шерстяной материи, к которой было пришито некоторое количество красной ткани, и все это было перемешано с веревками. Наверное, это и был парус, который скорее всего делался из полос грубой шерстяной ткани, называвшейся wadmal. Для прочности ее обычно использовали в два слоя, и часто полосы переплетались, образуя шахматный узор, или же крепость паруса обеспечивалась пришитой к нему веревочной сетью, но оба метода приводили к появлению узора из квадратов, знакомого по резным изображениям на камнях, как на илл. V.

Рея удерживалась на мачте либо при помощи естественно искривленного куска дерева, как на корабле из Усеберга, либо короткой, но очень крепкой веревкой. Нижний край паруса закреплялся шкотами и реей, которую ворочали брасы. При плавании с попутным ветром могла использоваться нижняя рея, но был и другой способ поднятия паруса при слабом бризе, состоявший в применении двух специальных рангоутов, каждый по 26 футов (8 м) в длину, найденных вместе с кораблем. Эти рангоуты вставлялись в гнезда в двух чурбаках, установленных по бокам судна как раз перед мачтой. Эти чурбаки можно увидеть на илл. VI, а способ их использования продемонстрирован на рис. 4. При боковом ветре (т. е. при движении правым или левым галсом) обычно употреблялся только один из этих рангоутов. В этом случае последний вставлялся во второе гнездо в одном или другом чурбаке в зависимости от относительного направления ветра. В каждом из этих чурбаков было по два гнезда с разными створами, и предположение Акерлунда о том, что их использовали для рангоутов, служащих для поднятия паруса, является единственным удовлетворительным объяснением их функции. При плавании в бейдевинд к шкаторине паруса мог прикрепляться булинь — так, как это показано на рис. 4. Корабль из Гокстада не нуждался в бушприте, но пользоваться им в IX веке, разумеется, умели.

Иногда утверждают, что корабли викингов обычно плавали только при попутном ветре, но устройство корабля из Гокстада и найденные вместе с ним снасти ясно показывают, что это не так. Он рассчитан таким образом, чтобы прекрасно плавать при боковом ветре или даже в бейдевинд, и такую его способность продемонстрировали его копии. Кроме того, трудно понять, как вообще могли бы плавать викинги, если бы их суда полностью зависели от изменения ветра.

О том, как зарифить паруса корабля из Гокстада, ничего не известно, но памятные камни Готланда и поэзия скальдов дают основание полагать, что такая система существовала и что она была общеизвестна уже в начале эпохи викингов. Акерлунд предположил[140], что, вероятнее всего, паруса укорачивались при помощи системы лееров, пропущенных через петли или кольца паруса так, как это показано на илл. VII.