Темное обольщение - Бренда Джойс

– У моего отца был такой же камень. Он носил его до самой смерти.

Клэр тут же навострила ушки. Конечно же его отец был мертв, иначе Малкольм не был бы главой клана. Ей была важна любая информация. Необходимо узнать как можно больше о стоящем перед ней человеке. Это наверняка поможет ей в выпавшем на ее долю приключении.

– Как он умер?

– Он погиб у Ред-Харлоу, в кровавой битве. Клэр осенило:

– Твоим отцом был Броган Мор!

Малкольм вздрогнул и пристально посмотрел на нее:

– Я не называл тебе его имени.

Сердце бешено стучало в груди. Вот это было совпадение!

– Хочешь узнать кое-что необычное? – Клэр облизала пересохшие губы и, не дожидаясь его ответа, продолжила. Малкольм буравил ее взглядом. – Я как раз собиралась в Шотландию, когда ты появился в моем магазине. Я должна была отправиться в путь следующим вечером. По приезде в Эдинбург мой путь лежал прямиком на остров Малл. Там я планировала остановиться в поселке на мысе Малкольм, чтобы увидеть Данрох.

Его лицо застыло. И хотя он не проронил ни слова, судя по выражению лица, ее рассказ не был для него неожиданностью.

– О твоем отце пишут в книгах по истории. Я читала, что он погиб у Ред-Харлоу в 1411 году, но мне и в голову не могло прийти, что немногими годами позже я встречу его сына. – Ошеломленная своим открытием, Клэр опустилась на стул. Чтобы понять, что Малкольм сын Брогана Мора, ей было достаточно сопоставить даты. – После смерти твоего отца твой род пресекся, Малкольм.

Он шагнул ей навстречу:

– Мой отец был великим человеком, храбрым воином и славным главой клана. Об этом написано в твоих книгах?

– Мне очень жаль, но там упоминается только год его смерти и то, что он повел Маклинов в бой.

– Не всех, – возразил Малкольм. – Маклин Северного Малла, Тайри и Морверна, находится в Дюарте.

– Черный Ройс не глава клана?

– Нет. Земли были дарованы ему королевской грамотой много лет назад. Он граф Морверн, мой вассал. Он из южных Маклинов.

Что-то не слишком похоже, что Ройс в подчинении у Малкольма. По крайней мере, как подчиненный он точно себя не ведет.

– Кто стал главой твоего клана после смерти Брогана, Малкольм? Ты был слишком мал, чтобы возглавить его самостоятельно.

– Мне было девять, когда отец погиб. Главой клана стал я. Ройс мне помогал, он проводил почти все свое время в Данрохе, пока мне не исполнилось пятнадцать. После чего я больше не нуждался в его опеке.

Пока Клэр переварила услышанное, как он стал номинальным главой клана в девять лет, а в пятнадцать лично возглавил его, взгляд Малкольма вновь переместился на кулон у нее на шее.

– Расскажи мне о камне.

Он буквально пожирал глазами ее талисман.

– Он принадлежал моей матери. А что?

– Броган потерял свой камень где-то близ Харлоу, – ответил Малкольм, не сводя глаз с украшения. – Он был черным, не белым, как у тебя, но в остальном точно таким же. В нем заключена сила исцеления. Похожие камни есть у других предводителей кланов и клириков. Ты, должно быть, это знаешь.

– Это всего лишь кусок лунного камня, оправленный в золото, – нервно возразила Клэр. – В нем нет ничего волшебного.

– Как он оказался у твоей матери? Он принадлежал горцу.

Клэр застыла в задумчивости.

– Не знаю. Никогда не спрашивала. Я была ребенком, когда мать умерла. Но при жизни она никогда его не снимала. На самом деле я всегда думала, скорее, чувствовала, что он как-то связан с моим отцом.

Малкольм вопросительно уставился на нее.

– Если твой отец подарил его твоей матери… – начал он.

– Она могла купить его в ломбарде! Или мой отец мог купить его там, если он вообще когда-либо ему принадлежал. – По непонятной причине ее охватила паника. Неужели ее отец был шотландцем?

– Я вижу, что ты раздражена. В чем дело?

Клэр покачала головой и отвернулась, крепко сжав в руках его плащ.

– Отца я никогда не знала, да и он вряд ли знал о моем существовании. Я ошибка, плод одной ночи страсти. – Клэр вздрогнула. – Ты что, пытаешься убедить меня, что мой отец был горцем?

Если он им и был, то, естественно, современным.

– Ты не похожа на шотландских девушек, но мне почему-то кажется, что ты неким образом со мной связана.

– Я связана с тобой тем, что ты вырвал меня из моего времени и притащил сюда! – вспылила Клэр.

– Можно сказать и так, – усмехнулся он.

– Но как? Как ты путешествуешь во времени?

Это был наиболее волновавший ее вопрос, и от ответа на него зависело ее возвращение обратно в XXI век.

– Силой мысли.

Клэр недоуменно посмотрела на Малкольма.

– Должно быть, некий волшебник, монах или шаман нашел черную дыру и случайно понял, как ее можно использовать, – предположила она, – и это знание затем бережно сохранялось и передавалось дальше.

Неожиданно ее осенило. Если человек из Средневековья мог путешествовать во времени, кто поручится, что некоторые ее современники втихаря не промышляли тем же самым?

– Нет. Это дар Древних. Она совсем запуталась.

– От древних шаманов?

Неужели он хочет сказать, что корни ее прыжка сквозь толщу времени уходят в дохристианские времена?

– От древних богов, Клэр, – спокойно пояснил Малкольм. – Богов, которых предали многие в Альбе.

По спине Клэр пробежал холодок. Ее теория наверняка правильна. Скорее всего, кто-то в Средние века или, возможно, даже раньше случайно открыл способ преодоления времени. Это знание тщательно охранялось и передавалось. Конечно, люди считали, что эта способность дарована богами – примитивное мышление. В древности людям было свойственно искать объяснение непонятным явлениям в религии.

Но в своем времени Малкольм с такими воззрениями ступал на шаткую почву.

– Каких древних богов? – спросила она, чувствуя, как ее медленно охватывает страх. Он продолжал буравить ее взглядом. – Если ты считаешь, что обладаешь силой от бога, любого бога, даже Иисуса, – это ересь!

Его лицо перекосилось от негодования.

– Я католик, Клэр.

Она вздрогнула. Ни один католик не верил в древних богов. Она судорожно пыталась осмыслить услышанное. В Средние века ересь считалась страшным преступлением. В Европе церковь активно, едва ли не с остервенением, преследовала еретические движения, опираясь на суд инквизиции. Еретиков, как правило, отлучали от церкви и объявляли вне закона, но не казнили. Хотя были и печальные исключения. Одного сторонника движения лоллардов сожгли по обвинению в ереси, причем не где-нибудь, а здесь, в Шотландии. Эта дата вошла в анналы истории, а столетие спустя поднялась новая волна преследований.