Двойня на двоих - Хелен Гуда

обтягивающих гамашах. Хотелось открыть окно, что бы получше рассмотреть и послушать все представление, но древние оконные створки грозили развалится, поэтому я перестала мучить окно.

Актеры образовали полукруг в центре которого стояли Давит и Тимур. В вечерних сумерках их силуэты подсвечивали, и они особенно четко выделялись на фоне артистов. В руках у парней были музыкальные инструменты, на которых они изображали игру. Именно изображали, так как Давид периодически забывал прикасаться к струнам.

Где-то со стороны, из-за припаркованной машины Давида раздавалась громкая музыка. Вот под нее мои два трубадура и пытались петь серенаду. Песня была красивой, но исполнение оставляло желать лучшего.

Я с упоением слушала, и посмеивалась над фантазией парней. Но когда из окон начались недовольные выкрики, что у людей дети спять и соседи, мягко говоря не довольны, я решила спуститься к этим артистам и прекратить этот концерт.

Не мешкая, я сбежала по лестнице вниз, и как только открыла дверь подъезда, то луч сафита выхватил мой силуэт и если, кто-то из соседей еще не знал, кто виноват в этой какофонии, то сейчас они смело могли меня начинать ненавидеть.

Я приблизилась к парням, а они как по команде упали на одно колено, и каждый из них выставил вперед руку, с зажатой в ней коробочке. Очень уж похожей, по размеру, на коробочку для кольца. Я даже не стала проверять, что внутри, а стразу сложила руки на груди, всем своим видом показывая крайнюю степень недовольства.

— Вы что здесь устроили? Решили, что бездомной мне будет лучше? — с упреком ворчу я.

— Мы ухаживаем, — надул губы Давид. Ну, как ребенок, честное слово.

— Прости, мы не подумали, что у тебя могут быть проблемы? — опустив голову, отвечает Тимур, и уже не так картинно тянет ко мне руку с коробочкой.

— Прощены, но балаган свой собирайте поскорее, — не смотря на шум и угрозу выселения, из-за жалоб на меня хозяйке квартиры, мне все равно приятно все, что эти двое для меня организовали. Хотя это все и показушно, и вычурно, но хоть заморочились, проявили фантазию.

— Ты прощаешь нас? — спрашивает Давид, встает с колена и делает жест рукой артистам, которые сразу же начинают сворачивать это шапито.

— Я разрешаю вам за мной ухаживать, — немного поколебавшись, отвечаю я. — Я еще не решила, уж очень вы косячить любите.

— Мы больше так не будем, — как провинившийся ребенок, говорит Тимур, потупив взгляд, не хватает только ножкой шаркнуть, в знак расскаивания.

Давид подхватывает меня на руки и начинает кружить.

— Остановись, меня укачает сейчас, — молю я.

Давид опускает меня на землю, и меня обнимает Тимур. Мне приятно, но так неловко. Вот это мы представление соседям устроили, они месяц обсуждать меня будут теперь.

Я поспешно высвобождаюсь из захвата Тимура.

— Ты возьмешь кольца? — с выжиданием задает вопрос Давид.

— Нет, я сомневаюсь, что поступаю правильно, давая вам второй шанс, — с сомнением отвечаю.

Парни пригорюнились, а я хочу их немного приободрить. Прошу оставить все как есть и не давить на меня. И остается вопрос с контрацепцией, мне как бы надо узнать этот вопрос. Нужно же понимать, к чему готовиться.

— Вопрос дня, мы предохранялись? — не мешкаю, задаю вопрос в лоб.

Давид переводит ошарашенный взгляд на Тимура, а потом оба смотрят на меня.

— Мы нет, а ты не пьешь таблетки? — огорошили они меня вопросом.

— Нет, с чего вы взяли, что я их принимаю? — мы все прекрасно понимаем о каких таблетках речь. Я такие вещи с ними точно не обсуждала.

— Да сейчас все пьют противозачаточные, — экспертно заявляет Давид, а Тимур пристально смотрит на меня, прищурившись.

— Ты беременна? — на выдохе спрашивает он и задерживает дыхание в ожидании ответа.

— Нет. Просто. Не знаю, — запуталась я в своих мыслях.

— Так нет или не знаешь? — Тимур насторожен, он берет меня за плечи и удерживает, пытаясь поймать мой взгляд. Я же не знаю, почему не могу поднять на него глаза. Будто это я в чем-то виновата.

— Прошло слишком мало времени. Я сделала тест, он показал отрицательно, но я записалась к врачу и схожу через две недели? — мне ужасно неудобно рассказывать такие интимные подробности парням, в конце концов мне банально стыдно.

— Почему через две недели? Давай поедем завтра в клинику, — предлагает Давид. На этом моменте мне еще неуютнее под их взглядами, мне до жути не хочется признаваться, что я переслала последние деньги матери. Что я даже каких по пары тысяч себе про запас не оставила. Чувствую себя нищенкой просящей подаяние.

— Раньше талончика не было. Не надо в клинику, подожду очереди, ничего страшного, — запинаясь, объясняю я.

— Мы поедем с тобой, — говорит Тимур.

Я киваю, соглашаясь. Я готова, на что угодно согласится, что бы этот неудобный разговор закончить.

— Мне пора. Прошу вас больше не устраивать концерты под окнами, мне приятно, но боюсь, моим соседям не совсем понравилось, и они могут нажаловаться моей квартирной хозяйке, — парни кивают и я распрощавшись поспешно пытаюсь ускользнуть обратно к себе в квартиру.

— Мы позвоним, только вытащи наши номера из черного списка, — просит Тимур.

Я снова киваю и практически убегаю.

Вернувшись к себе в квартиру, я снова подхожу к окну. Но мои трубадуры уже свернули все и садились в машину. Тимур поднял голову и посмотрел на мои окна, встретившись со мной взглядом, я едва заметно улыбнулась. Он ответил мне ободряющей улыбкой и сев в машину, захлопнул дверь. Спустя минуту они укатили из двора.

А я серьезно задумалась, а что делать, если я беременна? Долго ли я смогу гнать эти мысли от себя? В мыслях возмутилась их удивлению. Они думали, я пью таблетки, а спросить? Да и кроме беременности есть такие вещи, как болезни передающиеся половым путем. Ладно, они в себе были уверены, а со мной то они были знакомы от силы неделю. Неужели удовольствие от секса без презерватива перевешивает все доводы разума? Никогда не понимала этого и наверно никогда не пойду. Все же придется принять их предложение о визите к врачу, пусть и их заодно проверят.

Да. Точно. Так им и скажу. Это будет мое условие.

Но Алине надо завтра все равно позвонить и поговорить, заодно