Мако. Хаос - Элена Макнамара

  - Мама! - взрывается Маргарита, - Как? Как ты могла ему поверить? Ещё и сыночка его привечаешь?

  От воспоминаний о Славике, Марго передёргивает.

  - Марго, что было, то прошло, - спокойно, но с едва уловимыми нотками стали, отвечает женщина, - я простила своего мужа и его сына. Каждый может оступиться, - и чуть тише добавляет, - я просто не хочу быть одна.

  Марго будто ледяной водой окатывают. Гнев сменяется чувством вины. Она оставила её. Уехала, почти не звонила... Чему теперь удивляться?

  - Прости, мам, - каясь, говорит девушка, - просто будь осторожней, ладно?

  В конце концов, это её жизнь. Я-то вон, вообще скрываюсь от какого-то безжалостного убийцы.

  - Конечно, дочка, - Марго слышит, как она улыбается. - Ты приедешь домой? Может хоть на свой день рождения? Погостишь!

  - Вряд ли. У меня же отпуск пока не предвидится, - оправдывается Маргарита. Не хватало ещё столкнуться с бывшим братом-любовником. Хотя по матери она всё же скучает. - Может к новому году, - неуверенно озвучивает совсем сомнительную перспективу.

  - Было бы превосходно, - соглашается женщина, - я могу взять путевки на время новогодних выходных. Мы могли бы поехать вчетвером, как раньше, - придается она мечтам.

  Марго снова передёргивает.

Как раньше? Нет уж, увольте!

  - Мамуль, мне бежать пора, начальник вызывает, - больше не желая это слушать, врёт Маргарита.

  - Конечно, беги. Звони хоть иногда. Ладно?

  - Позвоню... Обещаю, - Марго зажмуривается. - Мам, - добавляет севшим голосом, - я тебя люблю.

  Почему то, именно сегодня, ей захотелось это сказать. Теперь Марго живёт в опасном мире, и кто знает, вдруг у неё больше не будет такого шанса...

* * *

Максим, как и планировал, покупает новую машину. Его выбор падает на «Skoda Kodiak» тёмно-синего цвета. Не самая бюджетная и неприметная тачка, но на меньшее у него даже глаз не ложиться.

Оформление страховки и прочая бумажная волокита занимает немало времени, и в загородный дом Макс приезжает глубоко за полночь. Его птичка мирно спит, свернувшись калачиком в толстое одеяло, и он не хочет её тревожить. Беззвучно покидает спальню. Спускается на  первый этаж и проходит в одну из комнат.  Присаживается на узкий подоконник. Водит головой из стороны в сторону, с хрустом разминая шею, а потом откидывает голову назад, пристраивая затылок на прохладное стекло. Закрывает глаза, позволяя себе тяжёлый вздох усталости. Максим чертовски устал от полнейшего бездействия. Он вроде бы не сидит на месте, помимо дел в офисе, всё его время занято поисками тех малолеток. Он ищет их всеми доступными способами. С помощью связей в криминальном мире, и не без помощи продажных ментов. Последние ещё и документы на «мерс» ему роют. Берут за свою работёнку немало денег, но пока не сдвинулись с мёртвой точки. «Дело-то десятилетней давности», - постоянно оправдывается пузатый подполковник, когда Суворов прижимает его к стенке, требуя результаты. Максим вышел на этого бюрократа через Гаврилова, и просто не может проявлять несдержанность или угрожать, поэтому злиться и ждёт.

Макс стискивает челюсть. Отклеивается от стекла. Достаёт телефон из кармана брюк, изучает, находит нужный контакт и подносит трубку  к уху.

Почти каждый вечер Суворов пытается дозвониться до Саши. Тщетно. Вновь и вновь, безжизненный женский голос сообщает о недоступности абонента. Макс сжимает телефон, слышит, как трещит пластик под его пальцами и испытывает дикое желание расплющить бесполезный гаджет.

Ощущение зловещего затишья подбирается словно тень, и Максим предчувствует, как неминуемая опасность вот-вот вцепится в горло и лишит кислорода. Но он не знает, откуда ждать удар.

Гаврилов прав, и Макс должен сделать первый ход. Играть на опережение. Но их план пока далёк от совершенства, поэтому приходится просто ждать. Ждать важные документы. Ждать когда Махно найдёт Сашу или её труп, что Максим не исключает. Ждать, когда кто-нибудь из банды малолеток засветится в одном из его клубов или в других заведениях, принадлежащих его многочисленным корешам. В общем, не высовываться и ждать. Ждать, ждать…

Максим ненавидит ждать. Он пять грёбаных лет этим занимался. Заработал паранойю, научился  никому не доверять, намеренно делая себя одиночкой. По сути, ублюдок, убивший его жену, забрал у него не только львицу. Максим лишился ещё и свободы. Потому что, даже будучи свободным, он ощущал себя загнанным в тёмный угол собственных страхов, злости и жажды отмщения. Нет. Долгие пять лет, он не был свободным.

Октябрь плавно сменяется ноябрём. Дождь переходит в сырой снег, который создаёт ещё больше грязи и луж. Столбик термометра опускается до отметки ниже ноля, превращая влагу в ледяные настилы. Марго всё реже выходит на улицу, чтобы ни дай Бог не упасть и не переломать себе ноги. Плюс, она не любит осенний мороз, пронизывающий ледяным ветром. Ей по душе безмятежная зима. Без ветра, но с пушистыми сугробами и ярким солнцем.

В доме пополняются обогреватели. Но толку от них не очень много, так как хилая проводка не  выдерживает, и пробки постоянно вышибает. Посему Максим решается на крайние меры - растопка печи. «Либо так, либо нужно искать новое место пребывания, - размышляет Суворов, - иначе я совсем заморожу свою птичку».

Макс и так с замиранием сердца наблюдает за Марго, когда она надевает сразу три кофты и двое носков или с головой прячется под одеялом. Переезжать Суворов не хочет, потому что считает это место действительно неприметным и скрытым от любопытных глаз. Найти такое же у него пока не получается. И, несмотря на то, что дым из печи может привлечь внимание этих самых глаз, Макс склоняется именно к этому варианту. В конце концов,  дом стоит особняком от остальных дач, скрытый редкой лесополосой. К тому же, насколько Максим смог выяснить, все дачники давно разъехались и могли появиться в своих владениях разве что к новому году. Поэтому, струйка дыма - не великая цена за здоровье и комфорт Марго.

А в доме и правда становится комфортнее, как только первые полешки летят в топку, разгораются, потрескивают, а воздух наполняется сладковатым запахом дымка.

Ещё через неделю выпадает долгожданный снег. Он подкрадывается незаметно - ночью. Как мягкая перина ложиться на жухлую траву, почерневшие  листья и  грязную дорогу, словно прикрывая весь этот срам. 

Улица преображается хрустящей белизной. А восходящее солнце заставляет эту белизну мерцать, будто россыпь брильянтовой крошки.

На календаре пятнадцатое ноября, воскресенье.

Максим будит свою птичку поцелуями, едва касаясь нежной кожи на шее. Марго сладко потягивается, улыбается и бросает взгляд на окно. Яркий белый свет буквально бьёт по глазам.

  - Там что? Снег? – не веря, интересуется у Макса.

  Он с улыбкой кивает:

  - Всю ночь валил. Посмотришь?