Максимка, Толик и каляки-маляки (сборник) - Галина Смирнова

Чтобы добраться до леса нужно было вначале пройти до конца улицы, она одна в нашей деревне, и вдоль неё стоят небольшие, деревянные дома, окружённые садами, в том числе, дома наших бабушек, моей и Толика.

За длинной, деревенской улицей начиналось поле, заросшее травой, которую косили в июле, и потом живописные стога сена стояли долго, украшая местность.

Мы с Толиком бегали на опушку леса посмотреть, не появились ли грибы.

Но вместо грибов мы набрали кору, которой было много на земле, около оголённых сосен.

Бабушка сказала, что в этом году на лесные деревья напал вредный жучок-паучок, поедающий древесину так, что она осыпается, как осенние листья.

Толик, увидев кору, воскликнул:

– Будем вырезать корабли, Максимка!

– Молодец, Толик, сделаем флотилию кораблей и запустим в озеро.

Мы выбрали самые большие куски коры, горкой сложили их на земле, но как донести до дома?

Толик первый снял футболку, снизу связал её узлом, и получился мешок, в который он и положил всю сосновую кору.

И я сделал точно также.

Когда мы вернулись, наши бабушки, чтобы мы особо сильно не скучали без дела, дали нам задание – собрать чёрную смородину, мне с двух кустов, а Толику с трёх.

Отказаться мы не могли, и так устали, что в тот день нам было не до кораблей.

И вот сейчас мы сидели на крыльце и с помощью небольшого ножика пытались вырезать… нет, корабли у нас пока не очень получались, а получались лодки, и я вырезал их четыре, а Толик три, но большие.

– Ребята, давайте я вам покажу, как сделать катер, – сказал папа, – а то я смотрю, вы всё одни и те же лодки мастерите.

Папа взял кусок коры потолще и вырезал что-то, похожее на прямоугольную коробку:

– Это будет рубка корабля. Ты знаешь, зачем она нужна, Толик?

– Знаю, отсюда капитан управляет кораблём.

– Правильно. Но рубка корабля предназначена не только для размещения командного пункта и боевых постов, здесь находятся все системы и приборы управления кораблём. А если это боевой корабль, то и системы управления оружием.

– Получается, что рубка корабля – это его сердце, – сделал вывод я.

– Именно так, – улыбнулся папа.

Потом он начал срезать кору вокруг рубки, образуя площадку, которая увеличивалась больше в длину, и постепенно получалась палуба.

Спереди палуба заострялась, создавая нос корабля, а сзади она становилась как-бы прямоугольной, образуя корму корабля.

– Максимка, Толик, давайте-ка тоже приступайте к строительству катера! – обратился к нам папа.

И мы, взяв наши маленькие ножики, стали вырезать рубку, потом палубу, потом нос и корму корабля.

Кора сосны была мягкая и податливая, она пахла смолой и лесом, и вырезать из неё было приятно.

– А теперь, мальчики, нам осталось…

– …осталось сделать боковые стенки корабля, – перебил я папу.

– Правильно, а боковая часть судна называется борт, и вот теперь вы знаете основные части корабля.

– Есть ещё подводные лодки.

– Не только подводные лодки, Толик, есть пассажирские судна и боевые корабли, есть баржи и океанские лайнеры.

– …как «Титаник», – вспомнил я.

– Ну «Титаник» мы с вами пока не осилим построить, но лодки и катера, я смотрю, у нас получились.

На крыльце стояли семь лодок разного размера, которые мы с Толиком вырезали вначале, и три корабля, похожие больше на катера.

Словно читая мои мысли, папа сказал:

– У нас получились три катера и семь лодок, настоящая флотилия – объединение кораблей.

– Только все ваши лодки и катера какие-то скучные, – сказала мама, которая сидела на веранде и вязала, изредка поглядывая на нас, а вместе с ней и Муська, пристроившаяся у её ног.

Лениво развалившись на полу, Муська то и дело радостно виляла пушистым хвостом и протяжно пела «мя-ау, мя-ау».

– И что ты предлагаешь? – спросил папа.

– Вспомни «Алые паруса»!

– Ах, да, совсем забыл, – улыбнулся папа.

– Алые паруса? – удивился я.

– Да, сынок, ты пока не читал эту удивительную книгу Александра Грина, – сказала мама, – это моя ошибка, непременно и в ближайшее время её исправлю. Хотя… – мама встала и вышла.

Вскоре она вернулась, держа в руках кусок красной ткани:

– Это будут наши алые паруса.

Мы выбрали самую большую лодку, вбили посреди её палубы длинный гвоздь, а по бокам два небольших гвоздика, вырезали из красной ткани треугольный кусок и закрепили его на гвоздях.

А потом мы все, мама, папа, Толик и я, пошли на озеро и спустили на воду наши катера и лодки, среди которых была одна с алым парусом.

Мы стояли на берегу, прохладный ветер дул нам в лицо, на озере была рябь, и наша флотилия, покачиваясь на невысокой волне, отправилась в плавание.

Не сразу, постепенно, парусник вышел вперёд, а за ним потянулись катера и лодки.

– Мама, о чём та книга, где рассказывается о корабле с алыми парусами, – спросил я.

Мама задумалась, а потом сказала:

– Она о Мечте.

– Максимка, как ты думаешь, как звать птенца дятла? – неожиданно спросил меня Толик.

Мы сидели на крыльце его дома в деревне, где жили летом у бабушек, сидели и думали, чем бы таким интересным нам заняться.

– Вот я знаю, у галки – галчонок, у кукушки – кукушонок, у курицы – цыплёнок, а у дятла…

– У дятла… – перебил я друга, – дятилёнок!

Мы рассмеялись, а потом я задумался, помолчал, помолчал и выдал:

– Дятлик! Его звать дятлик. Мне нравится.

– И мне, – обрадовался Толик. – А хочешь посмотреть на дятлика?

– Ты видел его? – спросил я.

– Вчера видел, он в дупле сидел, на дереве, забавный такой, кричит всё время: «Чив, чив, чив…» Пойдём? Нам на опушку леса надо.

И мы побежали по тропинке через поле.

День только начинался, над розовеющим горизонтом вставало солнце, на высокой траве искрились капельки росы, в высоком небе звонко пел жаворонок, пахло свежей некошеной травой, и мне стало так радостно, что захотелось подпрыгнуть и взлететь.

Мы с Толиком побежали наперегонки по прохладной и чуть сырой тропинке к лесу, темнеющему на краю поля.

На опушке остановились.

Здесь, на стволе высокого, старого дуба, нижние ветви которого засохли, а верхние взвились в высь пышной, зелёной кроной, на высоте не более двух метров, было выдолблено аккуратное овальное дупло.