Наяль Давье. Герцог северных пределов - Владимир Зещинский

Так что деревня стала многолюдной. Все пустующие дома разобрали. Если кому не хватило, то всей деревней быстро ставили еще один дом. Пока из дерева, но позже обязательно построим им всем из камня.

Да, я должен буду уйти из этого мира, оставив все, что я сделаю, тут. Казалось бы, другой на моем месте просто бы плюнул и занимался своими делами, перестав обращать на внешний мир внимание. Вот только меня же никто не гонит прямо сейчас. Я могу и десять, и двадцать, да хоть все сто лет искать способ добраться до всех проколов. Мир ждал тысячи лет, подождет еще немного.

Думаю, мне будет обидно потом оставлять все это, но зато я приобрету опыт. Он-то точно останется со мной. Так что я решил не отменять своих планов.

В замке тоже появились изменения. Все шкуры исчезли. Видимо, люди давно уже поняли, что подобные украшения мне совершенно не нравятся. Окна расширили, застеклили. Везде развесили тяжелые шторы, вносящие во внутренний облик некий уют. На пол кое-где постелили нечто весьма похожее на ковролин. Исчезли не только старые шкуры, но и потертые гобелены и грубая мебель. На первый взгляд замок казался пустым. Взять, например, большой зал, в который обычно попадали все новоприбывшие. Он был совершенно пуст, если не считать штор на окнах и узкой полосы ковролина, которая начиналась от двери и заканчивалась около противоположной стены. И всё.

Хотя в своей комнате я заметил нечто вроде комода, украшенного резьбой и покрытого каким-то темным составом. Раньше я его не видел, поэтому новая и довольно красивая вещь сразу же бросилась в глазах. Матильда сказала, что комод сделал тот мужчина, который создавал шкатулки для светляков. Я приказал поощрять подобную работу и разрешил набрать учеников. Благо, после того, как мои воины привезли своих родственников, детей и молодых людей в деревне изрядно прибавилось. Вскоре я стал замечать, что замок начал наполняться новыми и красивыми вещами, сделанными из дерева.

Замковый двор тоже изменился. По моему приказу всю скотину, что была, раздали деревенским людям. Все сараи снесли. Оставили только воинский барак, который за это лето претерпел сильные изменения. Его обновили и утеплили. Пол застлали досками, а стены снаружи заложили более-менее ровными камнями, посадив их на какой-то раствор. Внутри пока что еще было не слишком уютно, но видно, что люди старались.

Позади замка отстроили конюшню и громадный сеновал. Двором же явно занимались женщины. Весь мусор и грязь вытащили, сделали что-то вроде каменной дороги, начинающейся от ворот и заканчивающейся возле крыльца. По краям посадили какие-то пышные невысокие кусты. Как я потом узнал, местные ягоды. Кусты пока что выглядели квелыми, явно пересаживали их не так давно.

В самом замке народу тоже прибавилось. Я постоянно натыкался на служанок, которые непрерывно бегали с бельем в корзинах, что-то терли, убирали, переносили. Как я понял, всем этим заведовала Ивет, явно не желающая покидать безопасный замок. Я уже видел ее, но поговорить времени не было. Но выглядела она весьма решительно, видно, что-то требуется от меня.

Воины тоже не сидели на месте. Кто-то патрулировал границы, кто-то наблюдал за местностью со стен, кто-то тренировался на отведенной и огражденной специально для этого площадке. Были у воинов и выходные. Что они делали в такие дни, не могу знать, так как не спрашивал. Наверное, проводили их с близкими родственниками или просто друзьями.

Кроме служанок и воинов в замке часто можно было увидеть мастеровых. Они то меняли стекла, расширяя проемы, то таскали недавно сделанную мебель, то что-то по просьбе девушек перетаскивали.

Я однажды замер посреди двора и понял, что вокруг меня буквально кипит жизнь. Людей стало не сказать, что много, но достаточно, чтобы замечать или их самих, или результат их постоянной работы.

И я чувствовал их общий настрой. Они были счастливы и буквально фонтанировали энергией, которую не жалея расходовали или же вовсе просто выбрасывали вовне.

Мне даже не нужно было полностью открываться, чтобы понять, насколько сильно изменилось настроение людей. Не было больше не уныния, ни апатии, ни смирения – люди смотрели в будущее с надеждой.

Когда мы добрались до замка Тьери, то в глаза сразу бросились изменения. Во-первых, везде пасся скот. Конечно, сразу выделялось большое стадо, принадлежащее мне, но если присмотреться, то и мелких групп было много – люди явно выкупили буренок себе. Во-вторых, около леса выстроили длинные загоны. В-третьих, в воздухе так и витало оживление.

Конечно, нас заметили и встретили. Бодор явно был доволен нашим прибытием. Он смотрел с неким ожиданием, то и дело поглядывая на Матиса. Лоренс тоже заметно нервничал, он как-то вымученно улыбался и выглядел не совсем здоровым.

Я не стал задумываться, просто набросил на него парочку плетений помощнее, замечая, как тот судорожно выдыхает, смотря на меня расширенными глазами.

– Благодарю, милорд, – хрипло сказал он, поклонившись.

– Что с тобой случилось, Лоренс? – спросил я, оглядывая мужчину.

– Болезнь клятая, – прокряхтел он, выпрямляясь.

Я встревожился. Не мор ли какой?

– Рассказывайте, – потребовал я, даже не думая заходить в замок. – Есть пострадавшие? Погибшие?

Может ли рогатый скот стать носителем и разносчиком какой-то болезни, которая не только будет передаваться человеку, но и убивать его? Знаю, что есть такие болезни, но вот смертельны ли они для людей или нет, к сожалению, не могу сказать.

Вообще, я не врач. И даже не лекарь. И уж точно не ветеринар. Я понятия не имею, отчего может умереть та же корова. В прошлой жизни мне как-то не доводилось их часто видеть, только если по телевизору в рекламе какого-нибудь молока или творога. И я совершенно точно не умею диагностировать болезни.

– Погибшие? – Лоренс поглядел на меня немного растерянно, а потом, словно поняв, о чем я, качнул головой. – Нет, нет, это просто старость, милорд. В таком возрасте любая болячка прилипает с большой охотой, не прогонишь. А вот скотина отчего-то мрет, это да, – сказал он, тревожно поглядывая то на Бодора, то на Матиса, то на меня.

– Понятно, – я кивнул, замечая, как все незаметно выдохнули. – Я смотрю, людей в деревне стало больше.

– Да, да. Я, как вы и просили, объехал деревни. Кто-то переехал сюда, желая ухаживать за скотиной, кто-то в город перебрался. Но большинство осталось на месте.

– Это хорошо. Идемте, глянем, что там со зверьем творится.

До стада было далековато, поэтому я вскочил в седло и направил лошадь в сторону выхода. Вскоре ко мне присоединились все остальные, даже Лоренс трясся на такой же старой, как и он сам, лошади.

Нужно будет потом попенять Райнеру, что прислал нам больную скотину. Не думаю, что подобное вышло случайно. Скорее всего, нас пытались таким незамысловатым образом рассорить. Это стадо стоит целое состояние. Мало кто не обиделся бы после подобного.