Мечта хулигана - Арсений Снегов

– Вот как? – Терминатор снял очки, задумчиво потер переносицу. – Что-то, Авилкина, я тебе не очень верю. Не могла ты этого сделать, мне кажется.

– Я правду говорю! – сказала Санька.

Директор снова водрузил очки на нос и смотрел некоторое время на Авилкину, смешно чмокая губами, будто что-то пережевывая. Потом произнес, хлопнув по столу ладонью:

– Вот что, Авилкина! Ты найди Гуреева и Селиванова и скажи, чтобы они после шестого урока зашли ко мне. И сама тоже приходи. Будем во всей этой запутанной истории разбираться…

А в это время в закутке под лестницей тоже шла своего рода воспитательная беседа. Гуреев и Лысый затащили сюда несчастного Сокича.

– Ну чего? – с угрозой в голосе спросил Лысый. – Сейчас кому-то будет немножко бо-бо, да?

– Ребята, не надо! – попросил Сокич.

– Надо, Сокич, надо! – усмехнулся Вовка. – А то что-то ты охамел в корягу! Нехорошо это!

– Ну не надо, ребята! – снова повторил Сокич. – Я…это… больше не буду!

– На колени встань! – скомандовал Лысый.

Сокич бухнулся на колени.

– А теперь почисти мне ботинки! – сказал Лысый. – Носовой платок есть утебя?

– Есть… – Сокич торопливо извлек из кармана платок.

– Сопливый небось? – брезгливо поинтересовался Лысый.

Вовка же следил за происходящим с нехорошей ухмылкой.

– Не, Шурик, чистый! – заверил Сокич, – Мне его мать только сегодня дала! Я в него и не сморкался ни разу!

– Вот и хорошо, что не сморкался! – одобрил Лысый. – Ну давай, чисти! Только чтоб блестели, понял?

– Ага, понял… – Сокич, шмыгнув носом, начал осторожно обрабатывать платком правый ботинок Лысого.

– Ты лучше, лучше чисти! – приказал Лысый. – Не сачкуй!

– Ага! – Сокич начал тереть ботинок платком с удвоенной энергией.

– Ты краешком, краешком три! – вступил Жуль. – А то платок весь изгваздаешь раньше времени, а у меня ведь тоже ботинки грязные!

И тут раздался голос Авилкиной:

– Шурик, Володя, вы тут? Я вас по всей школе разыскиваю!

Сокич вскочил на ноги. Авилкина уже заглядывала под лестницу:

– Вы чего тут, курите, что ли?

– Чего надо? – не очень вежливо спросил Лысый.

– Поговорить нужно! Срочно! – ответила Санька. – Я только что была у Терминатора…

– У кого? – переспросил Жуль и первым вышел к Саньке. За ним последовал Лысый.

Сокич, пользуясь случаем, попытался было дать деру, но Лысый прикрикнул на него:

– Стоять!

И Сокич замер на месте.

– Ну и чего ты делала у Терминатора? – спросил Вовка.

– Скажу сейчас. Только это очень секретно! – Авилкина покосилась на Сокича.

– Вали давай отсюда! – приказал Лысый. – Мы с тобой потом договорим!

Обрадованный Сокич исчез. А Санька вздохнула и начала:

– Парни, короче… Охранник нашел сегодня у раздевалки бейсболку. Твою, Вовка!

– Классно! – Жуль обрадовался. – Я уж и не надеялся…

– Дурик! – оборвала его Авилкина. – Ты же ее потерял, когда стенку расписывал! Ее охранник утром прямо под свежей надписью нашел!

Повисла пауза. Потом Лысый сказал:

– Так… Значит, Жуль, это ты тот самый художник?

– Да бред это! – Вовка всплеснул руками. – Не делал я этого! Ты что, Лысый, мне не веришь?

– А кто ж делал тогда? – поинтересовался Шурик. – Если ты не делал, я тоже…

– Я уже вообще ничего не понимаю! – сказала Санька. – Я думала, это Шурик. А директор сказал, что это Гуреев!

– Да не мы это! – воскликнул Вовка.

И тут раздался звонок на урок. Большая перемена подошла к концу.

– Короче, парни! – заторопилась Авилкина. – Терминатор просил сказать, что ждет нас всех троих после уроков у себя в кабинете!

– А почему троих? – не понял Вовка. – Ты-то тут при чем?

– Так я же сказала ему, что это я писала! – призналась Санька.

– Опа! – Лысый вытаращился на Саньку. – Так, значит, это правда ты?

– Я просто так сказала! – объяснила Санька. – Ну, чтобы вас выручить!

– Я не въезжаю… – начал Лысый. – Чего-то запутался я вконец! Так кто же?..

В это время возле лестницы появилась завуч Калерия Викторовна.

– Так, кто тут у нас? – спросила она грозным голосом. – Ага, Гуреев, Селиванов, Авилкина! И почему это мы не на уроке? Звонок уже был давно!..

И она разогнала ребят по классам.

На уроке биологии Авилкина попыталась осмыслить ситуацию. Она чувствовала, что Вовка и Шурик сказали ей правду – они действительно ни при чем. То есть получается, что, принимая вину на себя, Санька совершенно напрасно жертвовала собой.

«Но ведь кто-то же это сделал!» – размышляла Санька. Теперь ей очень хотелось как можно скорее разоблачить злоумышленника. И распутать наконец всю эту историю.

В это время у доски Сокич, мекая и бекая, рассказывал про кровеносную систему зайца. На доске висела картинка: заяц в разрезе. Тыкая в картинку пальцем, Сокич нес какую-то ахинею, понятную, видно, только ему самому.

– Э-э-э… – говорил Сокич, тыча ладонью куда-то в область левого глаза зайца. – Вот тут идет такая артерия. Или вена? Нет – артерия!..

И тут на ее парту упала записка. Авилкина огляделась: Вовка Гуреев усиленно ей подмигивал, показывая в сторону мучающегося у доски Сокича. Пожав плечами, Авилкина развернула записку. На обрывке листка была только одна строчка: «Авилкина, посмотри на правую руку Сокича!»

«При чем тут рука Сокича?» – с недоумением подумала Санька, но все же стала старательно смотреть. И вот когда Сокич снова взмахнул ладонью, ей показалось, что она увидела на внутренней ее стороне, возле большого пальца, какое-то красное пятно.

«Кровь, что ли? – мелькнула у Саньки мысль. – Он что, руку поранил?»

Она вырвала из черновика листок и написала на нем: «Вроде там кровь. Он что, руку поранил?» Санька свернула листок, надписала: «Вовке Гурееву». И отправила записку по рядам.

Прочитав записку, Вовка посмотрел на Авилкину с удивлением. Покачал головой и крутанул пальцем у виска. И снова принялся что-то писать.

Развернув новое послание Жуля, Санька прочла: «Дура, какая кровь? Краска это! Въехала, тупица?»

Она совершенно не обиделась ни на «дуру», ни на «тупицу». Потому что поняла: Вовка совершенно прав.

Как только прозвенел звонок на перемену, Вовка и Авилкина тут же оказались возле парты Сокича. Тот как раз складывал в сумку учебники и тетради.