Сильнее всех разлук - Барбара Ханней

— Он в первый раз захныкал перед появлением кота и собак.

— Думаю, настало время вечерней бутылочки.

— Я займусь этим.

— Но ты уже и так много сделал.

— Тебе надо полежать в теплой ванне. Если ты не расслабишь мышцы после верховой езды, завтра не встанешь. А потом, если повезет, мы выпьем перед обедом.

Бормоча благодарности, Нелл отправилась в ванную и полчаса спустя вышла в салон, где Джекоб уже навел порядок и разливал в бокалы охлажденное вино.

— Сэм уснул?

— Спит без задних ног. — Он протянул ей бокал. — Присядь отдохни.

Она с благодарностью опустилась в кресло. Отхлебнула вина и удивилась, что напряжение не спадает. Ей казалась, что она может в любую минуту упасть в обморок.

Джекоб же был абсолютно спокоен.

— Скажи мне честно, что ты думаешь об этой комнате.

Нелл оглядела ее.

— Она красивая и большая.

— А мебель? Напоминает офисную?

— Немного, — сдержанно ответила она.

— Здесь не чувствуешь себя дома? — подсказал он. Нелл задумчиво кивнула.

— Если бы ты декорировала ее, использовала бы ты всю эту кожу и хром?

— Я склоняюсь больше к традиционному виду, — согласилась она. — Это красивый деревянный дом. Я бы заполнила его удобными кушетками, обитыми ситцем, зеркалами, добавила бы дерева и старинной мебели. — Она улыбнулась. — У меня есть кое-что, чтобы немного «согреть» эту комнату. Я сейчас вернусь.

Она быстро пошла в комнату для шитья и вернулась с ворохом лоскутных ковриков.

— Их можно повесить на стену. Или положить на диван, чтобы смягчить строгость темной кожи. — Она развернула один коврик и бросила его на диван. Это было одно из ее любимых изделий, где были тщательно подобраны кусочки желтого, кремового, голубого и зеленого цветов.

— Блеск! Так красиво! — Отставив бокал, Джекоб внимательнее рассмотрел ее работу. — У тебя прекрасный вкус, Нелл. И сюда очень подходят эти цвета. Это цвета буша.

— Я его сделала, когда меня мучила ностальгия по бушу. — Она подняла коврик и приложила к стене. — Он подходит к этой комнате, верно? Можешь повесить его здесь или над буфетом.

— Будет потрясающе выглядеть.

— У меня остались обрезки. Я могла бы сделать подушки в тон.

— Мне не хотелось бы так затруднять тебя.

— Никакого труда. Я очень люблю это делать. Я получаю истинное удовольствие, когда составляю рисунок и потом получается, как я задумала.

— Ты очень талантлива.

Она даже не успела понять, что происходит, как Джекоб поднял ее, и коврик выпал из ее рук.

— Я рада, что тебе нравятся мои работы.

— Моя девочка нравится мне гораздо больше. Нелл охватило огнем, когда она увидела в глазах Джекоба откровенное желание.

— Меня трогает все, что связано с тобой, Нелл, — тихо заметил он, опуская ее на пол. — Твоя улыбка, твои одеяла, то, как ты выглядишь, когда держишь Сэма, и то, как ты выглядишь сейчас.

— А как я сейчас выгляжу?

— Я бы сказал, что ты выглядишь… как очень сексуальная бабушка.

Нелл снова рассмеялась.

— А не как счастливая бабушка?

— И это тоже.

— Я удивительно счастлива, Джекоб. Он взял в ладони ее лицо.

— А в чем причина этого счастья, ты не догадываешься?

— Думаю, мне здесь нравится.

— Здесь?

— Именно здесь, — выдохнула она, потянувшись, чтобы поцеловать его в подбородок.

— А что здесь хорошего? Скажи мне. Она прошептала:

— Я неравнодушна к твоим поцелуям.

— Прекрасный ответ, дорогая.

Джекоб обхватил Нелл и накрыл ее губы своими.

Они оба тут же поняли, что сегодня не ограничатся только поцелуями. Их тела жадно прижались друг к другу.

— Пошли со мной, — пробормотал Джекоб, целуя ее рот, подбородок и шею.

Куда угодно, мысленно ответила она и, объятая жаром, пошла за ним в его спальню.

Увидев освещенную лампой комнату Джекоба с огромной кроватью и разбросанными на ней подушками и пуховым одеялом, Нелл испытала некоторое смятение. После развода она впервые была с мужчиной. Джекоб почувствовал ее неуверенность.

— Что случилось, Нелл?

— Я… я стала такая старая.

Он запрокинул голову и рассмеялся.

— Ты не старше меня.

— У женщин это по-другому.

— Глупости, — пробормотал он и притянул ее к себе. — Иди сюда и расскажи мне, что ты старая.

Она возразила ему в плечо:

— Конечно, я уже не юная девушка, которую ты соблазнил.

— Конечно, нет. Но ты еще прекраснее, Нелл.

— Мне почти сорок.

— И что? — Джекоб поцеловал ее в подбородок, в ухо и уткнулся лицом в ее шею. — От тебя пахнет как от девятнадцатилетней.

Она рассмеялась. Джекоб всегда смешил ее.

— Это потому, что я пользуюсь детским мылом Сэма.

— Я куплю воз детского мыла. — Он продолжал целовать ее, зажигая в ней пламя желания. — На вкус ты, как моя Нелл.

Ах, Джекоб, любимый мой.

Он поднял ее и прижал к своей твердой плоти.

— Ты и на ощупь как моя Нелл. Он тихо застонал, и она тоже.

Нелл была довольна, что свет был приглушенным, когда он раздевал ее. И почему она не подумала надеть какой-нибудь сексуальный лифчик вместо обычного, из хлопка? Но, очевидно, это не имело значения. Джекоб торопливо снимал с себя футболку. Какая у него великолепная грудь! Какие плечи!

Потом он снова целовал ее, подводя к кровати. Уложил ее на матрас, лег сам, помог ей снять лифчик. И он был в таком восторге от ее наготы, что Нелл перестала беспокоиться о своем теле, забыла обо всем.

Она зажмурила глаза и раскрыла рот, как будто хотела закричать, когда Джекоб отдавал дань ее женственности. Ей было снова девятнадцать, она была безумно влюблена в этого мужчину и хотела только его.

В безумной горячке они сбросили оставшуюся одежду. Она слегка вскрикнула, когда они вместе пришли к завершению, прижимаясь друг к другу.

Он обнял ее.

— Ты красивая, Нелл, великолепная. Ты нисколько не изменилась. — Слегка отстранившись, он провел пальцем по изгибу ее бедра. — А вот и оно.

— Что?

— Маленькое родимое пятно в виде бабочки у тебя на бедре.